Легавые. Ружье. Загадка Глухого
Шрифт:
— Как поживаешь, Дженеро? — спродил Карелла.
— Ничего. Нога вот побаливает. Я и не думал, что это может быть так больно. В кино все время в кого-то стреляют, они падают, и все. Никак не скажешь, что им больно.
— Но это действительно больно, — сказал Карелла и улыбнулся. Он присел на край кровати. — Да у тебя тут, оказывается, телевизор.
— Это моего соседа, — прошептал Дженеро. — Но он никогда его не смотрит. Он либо спит, либо лежит и стонет. Признаться, я не уверен, что он выкарабкается.
— А
— Не знаю. Вокруг него все время крутятся медсестры, двют таблетки, делают уколы. Просто столпотворение ка- Юе-то. как на вокзале.
— Так это же хорошо! — возразил Карелла.
— В каком смысле?
— Если сестры все время крутятся.
— Это верно;— согласился Дженеро. — Среди них есть очень даже ничего.
— Как это тебя угораздило? — спросил Карелла, кивнув на забинтованную ногу Дженеро.
— Ты не знаешь?
— Я только слышал, что тебя ранило.
— Ранило… — начал Дженеро и запнулся. — В общем, мы преследовали того типа. Когда он приблизился ко не, я вытащил револьвер, хотел сделать предупредитель- иый выстрел… — Он снова замолчал. — Так все получилось.
— Не повезло, — сказал Карелла.
— Всякое бывает, — отозвался Дженеро. — Ра? уж решил стать полицейским, надо быть готовым ко всему.
— Конечно.
— Надо же — как тебя отделали. Значит, вот как оно 1вает.
— Что бывает?
Ну то, что детективы попадают в переделки чаще, м-м патрульные. Я имею в виду патрульных, которые прохладцей относятся к своей работе. Такие ведь не станут рисковать собой, чтобы задержать опасного преступника. Верно я говорю?
Карелла улыбнулся.
— Ты со мной не согласен? — гнул свое Дженеро.
— Все начинают с патрульной службы, — уклончиво ответил Карелла.
— Так-то оно так. Но неужели ты думаешь, что патрульный — это человек, который только и может регулировать движение, помогать детишкам переходить улицу или регистрировать мелкие уличные происшествия? По- твоему, разве патрульный не способен рисковать жизнью?
— Я знаю, что иногда патрульные погибают при исполнении служебных обязанностей, — ответил Карелла.
— Вот-вот. Я просто хочу сказать, что и среди патрульных есть люди, готовые рисковать жизнью.
— Ты имеешь в виду себя?
— Вообще-то, да…
Возникла пауза.
— Нога, конечно, болит, — сказал наконец Дженеро. — Но все равно, хочется поскорее выйти отсюда. Служба не ждет.
— Ты не особенно торопись, — посоветовал Карелла.
— А ты когда выписываешься?
— Вроде завтра.
— Как себя чувствуешь?
— Все в порядке.
— Они тебе ребра сломали?
— Три штуки.
— И нос?
— Точно.
— Плохо, — вздохнул Дженеро. — Но ты же детектив,
— Детектив, — согласился Карелла.
— На
— Как тебе понравился наш бедлам? — спросил Ка< релла.
— По-моему, я справился, — ответил Дженеро. — Ко» нечно, многого я еще не знаю, но со временем это придет,
— Обязательно. '
— У меня был довольно долгий разговор с Сэмом Гроссманом.
— Сэм хороший парень.
— Да. Мы с ним говорили о записках, которые прислал вымогатель. Сэм хороший парень.
— Очень даже.
— Ну, а потом заявился тип с новой запиской, и х задержал его до прихода остальных. Вроде я сделал все, как положено.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся Карелла.
— Раз уж ты выбрал профессию полицейского и выбрал ее на всю жизнь, надо делать дело как следует.
— Еще бы, — сказал Карелла.
Он поднялся с кровати — его лицо исказилось гримасой боли — и сказал:
— Я зашел узнать, как твое здоровье.
— Все в порядке. Спасибо, что заглянул.
— Ну, пока.
Карелла двинулся к двери.
— Выйдешь на работу, — сказал Дженеро, — передавай всем привет. .
Карелла удивленно посмотрел на него, и Дженеро пояснил:
— Коттону, Хелу, Мейеру, Берту. Всем, с кем мы брали того. типа.
— Передам.
— Еще раз спасибо, что зашел.
— Не за что.
— Стив… — начал было Дженеро, но Карелла уже вышел из палаты.
Адвоката Ди Филиппи звали Ирвинг Баум.
В следственный отдел ворвался запыхавшийся человек и первым делом спросил, сообщили ли его клиенту о го правах. Удостоверившись, что закон не нарушен, ад- юкат кивнул, снял коричневую шляпу, толстое коричневое пальто и положил на стол Мейера. После этого он поинтересовался, что случилось. Баум был приятный седо' ый человек с карими глазами, сочувствующим взглядом > привычкой кивать головой, как бы в знак согласия собеседником. Мейер сообщил, что полиция вовсе не Обирается привлекать его клиента к ответственности — их «нтересует только информация. Баум не возражал, чтобы ' го клиент оказал полиции посильную помощь. Кивнув 1и Филиппи, он сказал:
— Давайте, Доминик, отвечайте на вопросы.
— Хорошо, мистер Баум, — отозвался тот.
— Ваше полное имя и адрес? — спросил Мейер.
— Доминик Америко Ди Филиппи, Норт-Андерсон- стрит, триста шестьдесят пять, Риверхед.
— Род занятий?
— Я уже говорил. Музыкант.
— Прошу прощения, — вмешался Баум. — Разве вы уже допрашивали моего клиента?
— Спокойно, адвокат, — ответил Мейер. — Мы только поинтересовались, как он зарабатывает на жизнь.