Легенда о Чёрном ангеле
Шрифт:
Дверь хлопает, и следом раздаётся громкий голос Феликса. Он матерится на незадачливую искательницу туалетов, та орёт что-то в ответ, а мне хочется выйти в коридор и послать на хер их обоих.
Прижимаюсь горячим лбом к плечу Марго, пытаясь восстановить дыхание и унять шалящие нервы. Нет, я не сорвусь, не добьются.
— Кто это был? — спрашивает Марго, а голос какой-то странный, словно не её вовсе.
Ревнует, что ли? Или боится, что кто-то узнает, что только что происходило в этом кабинете?
—
Я и правда, не знаю, кто это был: совсем не видел лица, не успел обернуться. Мне наплевать на эту бабу, но совсем не наплевать, что Марго так напряглась. Только сцен ревности и не хватало.
— Нет, подожди, я сейчас.
Марго порывисто отталкивает меня, оправляет платье и шустро направляется к выходу из кабинета. Что тут вообще происходит? Драться, что ли, побежала?
— Чёрт, ушла… — сокрушается Маргаритка, вернувшись обратно. — Но… голос. Я его уже слышала. Точно тебе говорю! Только никак не могу понять, где именно.
Ну, уже легче.
— Да мало ли, кто это был? — пожимаю плечами, всем своим видом показывая, что здесь не о чем говорить. — В “Магнолии” девицы, самые разные, тучами слетаются.
— Да-да, я понимаю, конечно. Показалось, наверное.
Марго задумчива, и я вижу, что её что-то мучает. Чёрт, и приспичило же этой малохольной ворваться!
Поправляю рубашку, застёгиваю уцелевшие пуговицы и беру со стола в углу телефон.
— Феликс, зайди ко мне, — прошу начальника охраны клуба, а тот молча вешает трубку и вскоре показывается в дверях.
— Что это за баба была? — спрашиваю, а Феликс пожимает плечами.
— Стриптизёрша наша новая.
Ещё лучше. Им же строжайше запрещено, под страхом увольнения, заходить на второй этаж. Что этой дуре нужно было? Туалет? Ага, так я и поверил.
— Какого хрена она тут делала?
— А я знаю? Смену отплясала и пошла на жопу приключения искать, — криво усмехается, а я морщусь, понимая, что сейчас может подумать Марго. — Я даже не понял, как у неё это вышло. Но, шеф, не беспокойся, я её домой отправил, больше не вломится.
Конечно, не вломится, а то голову откручу.
— Стриптизёрша? — вскрикивает Марго и стремительно бледнеет. Я вообще уже перестаю что-либо понимать, но выражение лица Маргаритки мне совсем не нравится. — А зовут её как? Вы знаете?
Кажется, она готова ухватить Феликса за грудки и трясти, пока не сознается, а тот переводит удивлённый взгляд на меня, хотя этого громилу поразить чем-то сложно. А у Марго получается.
Чуть заметно киваю, а Феликс, получив моё молчаливое согласие, говорит, глядя прямо на Марго, сверху вниз:
— Алёна её зовут. Она тут пару дней всего пляшет, шустрая девка.
— Твою мать через колено! —
О, узнаю интернатское наследие.
— Мою? — уточняет Феликс, а я готов заржать, такой шок на лице у него читается.
Марго машет на него рукой и пытается улыбнуться:
— Нет, извините, это так… фигура речи. Я не хотела.
Феликс молча кивает и снова бросает на меня вопросительный взгляд. Давно мы с ним в гляделки не играли, но сейчас ситуация слишком странная: Марго на таком взводе, что в любой момент может рвануть.
— Иди пока, — говорю, и Феликс послушно скрывается за дверью.
Защёлкиваю замок, чтобы ни одна падла больше не всунула сюда свой нос. Достаточно визитов на сегодня.
— Карл, мне надо домой, — решительно говорит Марго и встряхивает головой, а её густой хвост за спиной, точно маятник метронома секунды отсчитывает: туда-сюда, туда-сюда.
Марго стоит в центре комнаты, обхватив себя за плечи, и, кажется, готова то ли разрыдаться, то ли ещё какой фокус выкинуть.
— Что вообще стряслось?
— Надо домой, — повторяет, как мантру, впиваясь в меня взглядом. — Ты не понимаешь. Мне надо. Я должна!
Терпеть не могу это слово.
— Не понимаю, да. И не пойму, пока ты будешь говорить загадками.
— Эта девушка… она… чёрт… её мой сын любит. Очень. А она вон как, стриптизом промышляет.
Вот же, чёрт знает что.
— И? Домой-то тебе зачем?
— Но она тут, а Миша там, один… ничего не знает.
Ага, так я и отпустил Маргаритку в таком состоянии. Дров же наломает, потом не исправит.
— То есть ты планируешь сейчас поехать домой и рассказать всё сыну? Ночью приехать, нервной, растолкать спящего пацана и всё-всё ему рассказать?
Марго замирает, внимательно глядя на меня. Вижу, поняла, что имею в виду. Это уже хорошо.
— Я… я не знаю. Но надо же что-то делать…
— И ещё. Вдруг ты ошиблась? Наведёшь на девчонку напраслину, потом сама же краями и пойдёшь.
— Нет-нет, это точно она, я уверена!
Марго сейчас кажется такой маленькой и несчастной, что мне снова хочется прижать её к груди, чтобы утешить. Как когда-то.
— Присядь и выпей, — говорю, а Марго кивает и размещается в кресле.
Иду к бару, размышляю пару секунд, что выбрать и достаю бутылку виски. Сейчас Марго не помешает порция крепкого алкоголя — вином с шампанским делу не поможешь.
— Никуда ты не поедешь, — объявляю тоном, каким обычно отдаю распоряжения одноклубникам. Пусть грубо, но всегда эффективно. — Он не маленький, сам разберётся.
— Но она же обманывает его! Это же мерзко! Я не буду терпеть, пока какая-то простигосподи из моего сына лоха делает!