Легенды Гарсариона: Искра
Шрифт:
Наконец Роза оторвалась от ее лица.
— Прости меня, что я не помогла тебе, — сказала она. — Теперь уже я не знаю, что делать. Но я обязательно придумаю.
— Придумаешь, — пожала плечами Саннэфея, пытаясь выдавить улыбку, но у нее не получилось. — Конечно…
— Ну прости меня, я даже подумать не могла… Санни…
У принцессы, когда она услышала это, внутри все перекрутило. Она повернулась к Розе и стрельнула взглядом.
— Не надо, — предупредила она.
— Извини, — Роза опустила голову. — Я просто…
— Не называй меня так. Никогда. —
Лицо колючки покраснело, она не могла найти слова, а принцесса подошла к окну, но хоть она и смотрела в него, она ничего не видела. Просто не хотела даже думать о том, что она снова в заточении. И неизвестно, сколько оно продлиться и чем закончится.
— Я помогу тебе сбежать, — заявила Роза.
Саннэфея резко обернулась, чуть было не запуталась в платье и едва не упала. Наконец-то она услышала то, что хотела. Она улыбнулась, подошла к Розе, которая все еще была красной, а лицо виноватым. Принцесса взяла ее за руки.
— Когда? — спросила она.
Колючка поджала губы, то смотрела на принцессу, то отводила взгляд.
— Сегодня не выйдет, это точно, — тихо сказала она. И в эту самую секунду в комнату вошел стражник, хмурый и морщинистый мужчина с косматыми бровями.
— Чевой у вас тут? — спросил он.
— Разве можно вот так врываться в комнату дамы? — воскликнула Саннэфея. — Где ваша совесть?
— У коровы в заднице, — буркнул он и вышел, хлопнув дверью.
— Видишь, — кивнула на дверь Роза. — Сегодня не выйдет… но… у меня есть идея, как провернуть это дело… Опасно, и…
— Что и? — слегка дернула ее за руку принцесса.
— Если не выйдет, меня казнят. Ну и тех, кто согласится помочь… если они согласятся, на что мало шансов.
— Я не дам тебя казнить, — заверила Саннэфея, хотя сама в это не верила.
Роза только улыбнулась и снова уставилась в ее глаза. Принцессе это уже начинало действовать на нервы, но прогнать ее вот так просто она не могла. Сейчас уж точно, когда она предложила ей помощь с побегом. Пусть шанс был небольшой, но лучше ведь что-то, чем ничего. А ее все равно не тронут. Она слишком ценный пленник. Правда, за Розу она ничего не могла сказать. И ей было за это совестно.
Колючка снова ее поцеловала, так яростно, что чуть не сбила с ног. Она водила руками по ее груди, по лицу и спине, и была готова опустить руки ниже пояса, как принцесса ее остановила.
— Этот боров может зайти в любую минуту, — прошептала она. — Что тогда с тобой сделают?
— Мне все равно, — выдохнула Роза.
— Но тогда ты не сможешь мне помочь.
— Я умру за тебя, — прошипела она и снова полезла с поцелуями. Принцесса ее все же остановила.
— Я не могу… здесь, в этом месте.
Теперь же по-настоящему выворачивало. Слова Розы «я умру за тебя» — это те же слова, которые незадолго до смерти произнес Вэлиан.
— Хорошо, — кивнула Колючка, натянуто улыбнувшись. — Тогда… жди. Как будет время, ты узнаешь.
С этими словами она вышла. Теперь оставалось
Время тянулось. Для нее часы проходили словно целые дни, и она не знала, чем себя занять. Окно уже порядком надоело. Тогда она решила перемерить все платья, которые были в гардеробе, выбрала несколько понравившихся. И только после ей стало интересно, чьи это платья. Не могли же мятежники специально сшить для нее эти одежды, или купить где-то. Да такие-то и не найдешь на десятки километров вокруг.
Тогда она решила узнать, когда ей принесли еду. Человек, принесший ей поднос, посмотрел на нее, прищурился и ухмыльнулся. Он и без того был неприятным типом, с большим красным носом, усыпанном прыщами.
— Эти платья принадлежали одной бабе, — усмехаясь говорил он. — Таллийской бабе, коя тута жила.
— А где она сейчас? — писклявым голоском спросила принцесса.
— Да погляди как нить на площади, доселе болтается на веревке, ха!
Он хрипло рассмеялся и ушел, оставив принцессу с жутким привкусом страха. Ей захотелось снять с себя то, что на ней было, но все же желание снова одеваться в лохмотья оказалось слабее.
Утром к ней пришел главный зачинщик всего этого безобразия. Тот самый высокий, с большим крючковатым носом и черными волосами до плеч. Ему приходилось наклоняться, чтобы пройти через дверь, хоть он и без того горбился.
— Доброго утра, принцесса, — поклонился он. По его лицу было видно, что он отстранен. — Как вы тут обжились?
— Хорошо, — коротко отрезала она, отвернувшись.
— Все же лучше, чем в темнице, — тоже не смотря на нее, сказал Делан-Мятежник. — Зашел сказать, что скоро мы отправимся в Ваттаву, само собой вы едете с нами. Может быть, там все и закончится. Для вас. Да и для нас тоже.
— Поскорее бы, с меня уже хватит.
— Путь был нелегким? — попытался улыбнуться Делан.
— Угу.
— Мой тоже. Никогда не думал, что буду говорить с настоящей принцессой, да еще и таллийской.
— Я тоже никогда не думала, что окажусь в лапах мятежников где-то в Алсогоне.
— Вот ведь как бывает.
— А это правда, — ей вдруг вспомнилась одна байка об этом человеке и ей очень захотелось знать, — что твою жену убили и из-за этого ты начал мятеж?
Делан бросил на нее взгляд, от которого ей захотелось спрятаться на краю земли. Он был холодный и пронзительный. В миг она пожалела, что спросила, да еще так прямо.
— Да, — коротко ответил он и вышел, ничего больше не сказав.
Принцессе почему-то было стыдно за это. И следующую половину дня она никак не могла отделаться от этой мысли. Она все крутила в голове свой вопрос, придумывала разные варианты, как можно было спросить, и как бы он ответил. Ей бы наверняка тоже было бы неприятно, если бы вот так в лоб спросили про Вэлиана.
И только к вечеру, когда она лежала на кровати, уткнувшись в подушку, ее мысли переключились.
В комнату вошли два человека, это была Роза и с ней Ори, на голове которого был подшлемник, а лицо его было вымазано.