Легенды Гарсариона: Искра
Шрифт:
Делан распорядился, чтобы принцесса была все время рядом с ним, под охраной как минимум пяти человек, которые будут стеречь ее и днем, и ночью. С Эрмиром он по прежнему не общался, лишь перекидывались парой фраз, которые касались руководства армией, да и только. Тальмагана он старался не подпускать к себе, да тот и сам не особо-то старался приблизиться и поговорить. Но невольно Делан все равно бросал на него взгляды. Как бы там ни было, это был его отец. Настоящий отец, которого он никогда не видел. И вот он — перед ним. Интересно, знает ли он, что Делан его сын? Наверное, знает, слишком его поведение было подозрительным, да
Шли мятежники и вправду медленно, куда медленней, чем, когда их было две сотни, да даже, чем, когда они шли на Матарис. По пути им встречались селения, которые Делан наверняка никогда бы не увидел, не случись того, что случилось. Оттуда выходили люди и приветствовали их, несли им цветы и еду. Было очевидно, что таллийцев там больше не было.
Мятежники не разбивали лагерей, спали прямо под небом, чтобы сэкономить время. Это было довольно удобно. Каждую ночь Делан смотрел в небо и мысленно говорил с Илиеной. Он точно знал, что она где-то там, в далеких краях, куда никогда не ступала нога человека. По крайней мере, живого. И он верил, что однажды встретит ее. Может даже, очень скоро. Делан принимал тот факт, что может умереть, с улыбкой. Он умрет с чистой совестью, за свою страну, за свою любовь, за тех, кто не может себя защитить.
И в одну из таких ночей, к нему подошел стражник.
— Простите за беспокойство, господин…
— Я не господин, — как-то само собой ответил он. — Что случилось?
— Э-э, да тут это, принцесса таллийская все хочет с вами говорить. Надоела. Вот мы и решили, может…
— Ведите ее сюда.
Принцессу привели со связанными руками.
— Это еще зачем? — удивился Делан, глянув на солдат. — Снимите, с ней я как-нибудь справлюсь.
Воины развязали ей руки и оставили их наедине.
— Я бы хотела извиниться, — сказала она, сев у костра. — Я резко выразилась насчет вашей жены, это было неправильно.
— Не за что извиняться. — Делан задумчиво ворошил костер. — Я даже забыл думать об этом, у меня других проблем куча. Главное — не пытайся больше сбежать, иначе я прикажу держать тебя связанной постоянно.
— Я не буду, — принцесса виновато опустила голову. — Все равно не выйдет.
— Вот-вот.
— А еще, — она снова подняла голову. — Спасибо, что сохранили жизнь Розе и мне. Я видела, как этот человек, Эрмир, был недоволен. Вы идете против своих же людей ради врагов. Это сильно.
— Мы должны быть лучше, чем те, против кого сражаемся, иначе смысл этой войны? Может, я и пожалею о своих решениях, но я все равно буду считать, что они правильные.
Повисло молчание, нарушаемое лишь далекими разговорами солдат, треском костра и стрекотанием сверчков. Делану была не особо приятна компания этой девушки, но просто прогонять ее он не хотел. Она еще хотела было что-то сказать, но все никак не решалась. А потом пожелала спокойной ночи и ушла.
Он не испытывал к ней отвращения, как к врагу, да он вообще не считал ее врагом. Это была обычная девушка, лишь в силу обстоятельств оказавшаяся в его плену. А это еще ода тема для размышлений. Нет, ему было достаточно того, что уже было. Тальмаган, его отец, предстоящая битва, которая решит судьбу всего Алсогона, а может, и всего северного Гарсариона, знать, действия которой, он никак не мог понять. И в центре всего этого круговорота дерьма — он, простой
Но это выпало на его долю, можно смело говорить, что он сам себя в это втянул. Теперь нужно было закончить. И потом уже уйти с миром на покой, куда-нибудь далеко, чтобы никто его не мог достать.
Каждый день их похода на столицу был пыткой для Делана. Ему уже не терпелось ринуться в бой, крушить врагов. Он и представить себе не мог, что будет о таком думать. Первые его убийства хорошо ему запомнились, тогда было страшно и жутко мутило. Теперь же бой был для него чем-то правильным, чем-то настоящим. Только там все было понятно. Есть только ты и враг. Черное и белое. Да и нет. Больше не существует серого, нет подковерных игр, сомнений. Только враг, которого нужно уничтожить. И скоро этот момент настанет.
Мятежная армия неумолимо шла к Ваттаве, проходя деревни, частично опустевшие. Может из-за того, что их жители бежали от войны, от гнева Талла, а может, они примкнули к армии Делана. Дни сменялись ночами, становилось холоднее. Ведь осень уже начинала разгуливать по земле.
И наконец, с трепетом в сердце, Делан увидел столицу. Уставшие от длительного перехода войны шествовали по дороге среди уже убранных полей. А впереди, мелькая на голубом небе, была столица. Высокие стены, продолжительность которых было трудно определить, крытые деревянными галереями. Круглые башни, с шапками в виде конуса, над которыми реют флаги Талла. А за стенами — дома с крышами из красной черепицы, башни замков и дворцов. Делан никогда бы не увидел этого великолепия, не случись мятежа. И ему даже было немного жаль штурмовать такой город, рушить эти величественные стены, жечь эти красивые дома.
Однако делать было нечего.
— Подготовиться к осаде! — закричал проехавший мимо галопом Эрмир. — Отряды перехвата вперед! Траншеи! Чего замерли на месте?! Вперед!
Мимо Делана к столице ломанулись толпы людей, каждый из них знал, что ему нужно делать. Они отправились готовить осаду.
— Эрмир, — позвал Делан. — Мы не сможем взять в кольцо весь город, он слишком велик.
— Как и с Матарисом, это будет не нужно. Тебе не доложили? Гарнизон состоит меньше, чем из тысячи человек. Ардорф двигается в нашу сторону, но он еще далеко. Если начнем штурм завтра, то пробьемся, нас попросту больше.
— Погибнет много народу…
— Все, если потребуется. — Эрмир натянул поводья, нахмурился. — Мы все готовы умирать. Сегодня, завтра, не важно. А что ты скажешь?
— Я готов, — кивнул без промедлений Делан.
— Тогда, мой брат, — он протянул Делану руку, — да ведут нас боги в свои чертоги.
Лидер мятежа был удивлен такому жесту, но с радостью пожал руку тестю.
— Бой будет трудным, — услышал вдруг Делан басистый голос. Это был Тальмаган, который впервые за долгое время решил заговорить.
— Несомненно.
— Мой тебе совет: стены тут не главное. Глянь, они закрыты галереями, а единственное место для лучников — амбразуры в этих галереях. Когда ты подойдешь к воротам, стены не станут для тебя помехой. Пробейся в город через ворота, правда…
— Что?
Тальмаган задумался, почесал бороду.
— Ворота двойные. Это значит, что, когда ты пробьешь первые, за ними будет башенное пространство, где вас будут бить всем, что у них есть. А после вы упретесь во вторые ворота.