Легенды о самураях. Традиции Старой Японии

Митфорд Алджернон

– Господин, нет ничего, чего я не сделал бы для вас за все благодеяния, что получил. Если бы эта девушка была дочерью любого обыкновенного человека, я бы приложил все свои усилия, чтобы исполнить ваше желание, но для вашей чести, красивого и благородного хатамото, взять в наложницы дочь эта – огромная ошибка. Дав немного денег, вы можете заполучить самую прекрасную женщину в городе. Прошу вас, господин, оставьте эту мысль.

Гэндзабуро обиделся

и сказал:

– Я велел привести мне девушку, и ты должен повиноваться.

Тёкити, поняв, что никакие его слова не возымеют действия, ломал голову над тем, как устроить свидание Гэндзабуро.

– Господин, мне становится страшно, как подумаю, какую вольность себе позволил, возражая вам. Я пойду в дом Кихати и приложу все старания, чтобы он позволил привести девушку к вам. Но сегодня уже темнеет, и скоро наступит ночь, поэтому я пойду и поговорю с ее отцом завтра.

Гэндзабуро был доволен, что Тёкити согласился услужить ему.

– Хорошо, – согласился он, – послезавтра я буду ждать тебя в чайном доме в районе Одзи, и ты сможешь привести О-Коё туда. Возьми этот скромный подарок и уж постарайся ради меня.

С этими словами он вытащил из кармана три рё и вручил их Тёкити, который с благодарностями стал отказываться от денег, говоря, что он уже и так получил слишком много и что не может больше принять, но Гэндзабуро надавил на него, добавив, что, если его заветное желание исполнится, он и не то для него сделает. Поэтому Тёкити, ликуя от удачи, которая выпала на его долю, принялся строить в уме всевозможные планы. На том они и расстались.

Но О-Коё с первого взгляда влюбилась в Гэндзабуро на мосту Адзума и, когда пришла домой, не могла больше ни о чем думать – только о нем. Она сидела в печали и меланхолии, а ее подружка О-Кама пыталась успокоить ее, но О-Коё всем сердцем тосковала о Гэндзабуро. И чем больше она думала об этом, тем лучше понимала, что она – дочь какого-то эта – не пара благородному хатамото. И все-таки, вопреки всему, она томилась страстью к нему и скорбела о своем низком положении.

Так случилось, что ее подружка О-Кама была влюблена в Тёкити, и думать и говорить могла лишь о нем. Однажды, когда Тёкити явился с визитом в дом Кихати, главы эта, О-Кама, увидев, что он пришел, очень обрадовалась и встретила его вежливыми словами, но Тёкити, перебивая ее, сказал:

– О-Кама, ответь мне на один вопрос: куда О-Коё пошла сегодня, чтобы развлечься?

– О, ты знаешь господина, который разговаривал с тобой на мосту Адзума? Ну, О-Коё отчаянно влюбилась в него и говорит, что пребывает в унынии и у нее нет никакого желания вставать с постели.

Тёкити был очень доволен, услышав это, и сказал О-Каме:

– Как замечательно! Ведь О-Коё отдала свое сердце тому

самому господину, который воспылал страстью к ней и который нанял меня помочь ему в этом деле. Одна ко он – благородный хатамото, и все его семейство будет погублено, если об этой любовной связи станет известно в свете, поэтому мы должны сделать все возможное, чтобы держать это в тайне.

– Боже мой! – отвечала О-Кама. – Когда О-Коё услышит об этом, как же она будет счастлива! Наверняка! Я сейчас же должна пойти и все ей рассказать.

– Погоди! – сказал Тёкити, останавливая ее. – Если господин Кихати захочет, мы сразу же все расскажем О-Коё. Тебе лучше немного подождать здесь, пока я не переговорю с ним об этом.

С этими словами он пошел во внутренние покои, чтобы встретиться с Кихати, и, после того, как они обговорили новости дня, поведал ему, как Гэндзабуро страстно влюбился в О-Коё и нанял его в качестве свата. Затем Тёкити описал, сколько хорошего сделал для него Гэндзабуро, когда он пребывал в лучших жизненных обстоятельствах, подробно распространялся об удивительной красоты внешности его светлости и о счастливом шансе, который способствовал его встрече с О-Коё.

Кихати, услышав эту историю, был польщен и сказал:

– Я тебе определенно очень обязан. Ведь одна из наших дочерей, которых презирают даже самые обыкновенные люди, выбрана в наложницы благородного хатамото – что может быть более веским поводом для поздравления!

Поэтому он приготовил угощение для Тёкити и тотчас же оправился сообщить новость О-Коё. Что же касается влюбленной девушки, в получении ее согласия на все, о чем ее просили, трудностей не возникло.

Итак, Тёкити, устроив все, чтобы на следующий день свести возлюбленных в Одзи, готовился идти сообщать радостное известие Гэндзабуро. Он, трудом вырвавшись из объятий О-Камы, вернулся к Гэндзабуро и рассказал ему, как он все спланировал, чтобы наверняка привести О-Коё к нему в Одзи, и Гэндзабуро, вне себя от нетерпения, стал ждать завтрашнего дня.

На следующий день Гэндзабуро, подготовившись и прихватив с собой Тёкити, отправился в чайный дом в Одзи и сидел, попивая вино и поджидая прихода своей возлюбленной.

Что же касается О-Коё, то она со смешанным чувством восторга от предвкушения встречи с мужчиной своей мечты и застенчивости надела свое праздничное кимоно и отправилась с О-Камой в Одзи. И когда они шли вместе, ее природная красота оттенялась щегольским нарядом, и все люди оборачивались, чтобы посмотреть на нее, и хвалили ее милое личико. Через некоторое время они добрались до Одзи и подошли к чайному дому, как было условлено. Тёкити, выйдя им навстречу, воскликнул:

– Боже мой, госпожа О-Коё, его светлость – само нетерпение. Прошу вас, поторопитесь и входите – он вас ждет.