Легенды Оромеры. Великий Орёл

Игнатьев Александр

**

Оддбэлл спешил к дирижаблю, насвистывая на ходу мелодию песенки про лягушку, которая решила покататься верхом на крокодиле. Однако на подходе к площади со швартовой башенкой свист его оборвался на полуноте, а сам мистер Чудак замер, уставившись в небо. Там, в сероватой обесцвеченности выдавшегося пасмурным дня, неторопливо уплывал вдаль "Летящий на...". Подгоняемый усиливающимся порывистым ветром, дирижабль медленно вращался вокруг вертикальной оси и стремился оправдать своё название. Двигатель молчал, винты безжизненно топорщили лопасти. Воздушное судно было явно неуправляемо. Зимний муссон, колючий и плотный, сносил цеппелин всё

дальше и дальше к морю.

Очнувшись от ступора, Оддбэлл издал нечленораздельный клокочущий крик и присел в поспешной метаморфозе, нимало не заботясь о приличиях и мнениях уставившихся на бесплатное представление туристов и обывателей. Менее чем через минуту на краю площади на ворохе валяющейся одежды сидел маленький пещерный сыч, лохматый и рассерженный, как воробей после драки. Присев, сыч расправил широкие мягкие крылья, взмахнул ими, одновременно сильно оттолкнувшись лапами, и начал рывками подниматься вверх, пока перья не нащупали восходящий поток. Опираясь на него, крылья заработали плавнее, и подъём стал увереннее и стремительней. Бросившийся в погоню за дирижаблем сыч вскоре растаял в призрачной дымке над морем.

Ветер всё усиливался. Хмурое марево и тяжёлые свинцовые облака, ползущие по небу навстречу ветру, предвещали бурю. Через пять минут зеваки разочарованно разбрелись, только какой-то мародёр, воровато оглядываясь, подкрался к оставленной Оддбэллом одежде, цапнул её, сминая в плотный ком, чтобы не выпало из карманов что-нибудь ценное, и так же с оглядкой порскнул в ближайший переулок меж одинаковых белых стен.

Незапертую дверь гондолы Оддбэлл заметил издалека, метров за сто. Благо, зрение сыча позволяло и не такое.

Надвигающийся низкий грозовой фронт тоже заметил, для этого опции зрения совы были не нужны. Фронт наползал по всему горизонту, медленно, мрачно и неотвратимо, словно стаи драгханской саранчи в июле.

Правда, саранчу можно распугать и разогнать ветросветом, а тучи не известно реагируют ли на него вообще. Очевидный ответ - нет.

Решив разбираться с проблемами по мере их поступления, Оддбэлл сосредоточился на дирижабле. Понятно, что внутри кто-то есть, иначе было не отцепить трос. Понятно так же, что этот кто-то понятия не имеет, как управлять аппаратом, и это в данном случае хорошо, это нам на руку, то есть на крыло, то есть... Тьфу.

Мистер Блэст сосредоточился, прицелился ровно в середину двери и начал набирать скорость. Ветер сперва сильно мешал. Однако немного позже, когда дирижабль окончательно погасил инерцию вращения и полностью оказался во власти воздушных потоков, для догоняющего сыча ветер оказался фордевиндом и помог активно разогнаться. Ускорившись ровно настолько, чтобы не расплющиться в лепёшку прежде, чем удастся открыть дверь, Оддбэлл дождался, пока расстояние сократится до пары метров, закрыл глаза, выставил вперёд слегка согнутые в локтях лапы и в последний момент поставил крылья вертикально, растопырив перья и стремительно гася скорость.

Расчёт оказался точен. Остатков ускорения хватило ровно настолько, чтобы маленькая масса сыча позволила распахнуть дверь внутрь, а спружинившие лапы сохранили птице невредимость и отбросили её по касательной не наружу, а к стене гондолы внутри в полуметре от открывшегося входа. Открыв глаза, сыч мгновенно сориентировался в обстановке. В пилотском кресле, вцепившись в подлокотники, сидел тощий оборванец с исполненным крайнего идиотизма и страха длинным заострённым лицом. По салону, оставляя густой мускусный след, истерически метался облезлый длиннолапый шакал, ещё более тощий, чем парень в пилотском кресле - казалось, возьми зверя за лапы, переверни позвоночником

вниз, и получишь отличную двуручную пилу для дров.

Глава 57 Легенды Оромеры. Великий Орёл СХВАТКА. Похищение Летящего ... (Оксана Лысенкова)

Фееричное появление сыча лишь усилило шоковое состояние обоих незадавшихся воришек.

Оддбэлл дождался, пока шакала понесёт в его сторону, и стремительно перекинулся, максимально усилив метаболизм процесса. Тётушка Оливия однажды научила его этому фокусу, позволяющему во время охоты удачно сочетать уникальные выслеживающие способности совы и силу мускулов антропоморфа, мгновенно перекидываясь в самом конце атаки. Таким образом удавалось завалить оленя или небольшого пятнистого кабана голыми руками, буквально свалившись на него с неба. Правда, было одно неудобство: охотник оказывался, что называется, в костюме Адама, (ну или Евы), что несколько портило момент триумфа. Но вот как раз это обстоятельство в данный момент смущало Оддбэлла меньше всего.

В мгновение ока образовавшийся перед мечущимся шакалом нескладный абсолютно голый Буратино-переросток схватил не успевающего затормозить зверя одной рукой за шкирку, другой за основание хвоста, поднял над полом и по инерции переместил дальше, чуть скорректировав курс. Подхваченный на бегу шакал, визжа и молотя лапами воздух, вылетел в открытую дверь и повис там, над воющей и начинающей бушевать бездной, удерживаемый за загривок сильной жилистой рукой с длинными цепкими пальцами. Испражнения перепуганного до невменяемости звероморфа коричневым потоком вылились в неистовствующий внизу океан.

– Так, судари мои, а теперь - поговорим, не возражаете? Только сперва ты, - Оддбэлл мотнул головой в сторону сжавшегося в кресле незнакомца, - Сперва ты встанешь и возьмёшь во-оон ту петлевую расчалку. Ну, чего сидим, кого ждём? Пошёл-с! Так, хорошо. Просовывай руки в петли. Ну!!!
– мистер Блэст выразительно тряхнул шакала за бортом. Тот взвыл так, что задребезжали стёкла в ближних иллюминаторах.
– Во-от то-то, молодец. Теперь резко дёрни руками в разные стороны. Вот так.

Продолжая удерживать шакала на весу, Оддбэлл наклонился, чтобы дотянуться до станового конца швартового каната и притянуть самосвязавшегося воришку к лебёдке. В это время окончательно разбушевавшийся шторм налетел мощным шквалом слева снизу и наподдал, подкинув дирижабль так, что зазвенело и покатилось по палубе всё, что было не закреплено, а незнакомец и Оддбэлл не смогли удержаться на ногах. Падая, мистер Блэст вцепился в канат, благодаря чему не вывалился в дверь сам, но крепко ударился запястьем о порог. Взвыв ещё на два тона выше и вдвое громче, шакал вывернулся из пальцев и рухнул вниз. Оддбэлл вскочил на колени, схватил канат обеими руками и успев крикнуть вору, неожиданно превратившемуся в единственного помощника: "Считай до десяти и тяни изо всех сил", вывалился в дверь и снова перекинулся тётушкиным ускоренным способом.

Догнать падающего шакала удалось практически у самой воды, точнее - у взлетающих на несколько метров пенных гребней волн. Сделав головокружительный кульбит, сыч с канатом в лапах обогнул падающее тело и пронёсся у него под брюхом, замыкая верёвочную петлю, затем, сложив крылья и управляя хвостом, несколько раз винтом обвился вокруг уходящего вверх станового конца. Обвив ходовой конец вокруг станового, сыч спикировал на шакалью спину, перехватил канат клювом и намертво вцепился лапами в шкуру. Острые, как иглы, когти прокололи кожу и сомкнулись под ней. Клювом птица пропихнула ходовой конец каната под образовавшуюся петлю и вытащила его с другой стороны.