Легенды Оромеры. Великий Орёл
Шрифт:
– Что-то мистер Чудак долго не возвращается, - тоже забеспокоился Марк.
Не сговариваясь, путешественники обернулись к причальной башенке, белым пиком возвышающейся над синими крышами. Марк ахнул:
– Это же он, ваш друг, то есть его дирижабль? Улетает?
От верхушки башенки отделился хорошо знакомый аэростат и медленно поплыл прочь, по направлению к океану. При движении он странно дергался и раскачивался, словно пилот не мог то ли определиться, куда лететь, то ли внезапно забыл, с какой стороны держать штурвал. Несмотря на то, что к нему, то есть к штурвалу, вообще-то можно подойти только с одной стороны.
–
Путешественники направили шаги в верхнюю часть города. Белые домики, в настоящий момент отливающие золотом, лепились к скалам, взбирались повыше, чтобы из-за крыш своих товарищей заглянуть в лазурное зеркало водной глади; узкие улочки паутиной взбегали все дальше и дальше от моря; арки, террасы и переходы, увитые лозами, по зимнему времени не цветущими, в своих листьях скрывали уютные скамеечки, фонтанчики и резные кованые фонари, то крылатую девушку, держащую в руке свечу, то лягушку со светящимся брюшком. Марк крутил головой, стараясь не отстать от целеустремленно продвигающегося вперед Генри.
Вдруг золотой отсвет на стенах потемнел, стал сизым, пахнуло ветром, принесшим с собой запах йода и соли. Генри обернулся на залив – с океана находила черно-синяя кудлатая туча, и волны уже вскипели первыми пенными барашками.
– Пожалуй, надо поспешить укрыться от дождя, - в голосе Марка появилась озабоченность. Генри согласно кивнул.
Дойти до башни они не успели – ударил порыв холодного ветра, уже не принесшего никаких запахов – только озноб желание закутаться в теплый плащ, а затем упали первые капли, словно свинцовые шарики, прощелкавшие по брусчатке. И мгновением спустя стеной хлынул ливень. Захлопали ставни, не прикрытые с утра, и теперь срываемые ветром, откуда-то, заполошно замахав золотистыми крылышками, взметнулась и улетела в горы стая дранки, процокала наманикюренными копытами здоровенная лосиха, несущая на роге узелок с цветастым платьем, потоки воды обрушились на город и образовали многочисленные ручьи, устремившиеся вниз, к морю.
Генри и Марк мгновенно оказались мокрыми до нитки.
– Вот и посушил часики, - мрачно подумал Генри.
Глава 60 Легенды Оромеры. Великий Орёл СХВАТКА. (Александр Игнатьев)
Костя проснулся от того, что об его ноги, заковыристо при этом прошипев, споткнулись в третий раз.
Эй, а поосторожнее нельзя? раздражённо сообщил он тёмному сырому пространству вокруг.
На него не обратили внимания. На небольшом кораблике суматоха, связанная с так внезапно налетевшим шквалом продолжалась всю ночь. Люди перетаскивали с места на место вещи, заново закрепляя их, и, сквозь зубы желая нанявшему команду Донсезару счастливого плавания и самого благополучного возвращения домой. В прокуренных и ополоснутых элем глотках эти призывы звучали весьма удручающе.
Под утро ветер из шквалистого, постепенно, сделался ровным и интенсивным, а затем, просто свежим. Если бы не сломанные мачты, кораблик бы мог весело скользить по волнам. Однако, шхуну, лишённую управления, болтало из стороны в сторону, а команда неистово продолжала таскать груз с места на место, не предпринимая каких-либо толковых мер к сохранению устойчивости и плавучести маленького судна. Воздух настолько пропитался влагой, что эта гнетущая сырость, проникшая везде, внушила людям дополнительный страх перед черной плещущейся за бортом водой. Ураган, постепенно рассеявшийся в электрических разрядах грозы, ушёл далеко на запад, но низкое атмосферное давление не предвещало впереди ничего утешительного. В десять по часам стало
Кто-то из команды обнаружил большой глиняный кувшин с тщательно запечатанной крышкой и пломбой, в виде то ли крокодила, то ли ящера, крест на крест пересечённого пиками. Внутри что-то маняще плескалось.
К вечеру люди устали настолько, что когда ополоумевший боцман, совмещавший с этой почётной должностью не менее почётную профессию кока, заиграл на дудке, даже Донсезар, зажмурившись от подступившей жадности, не стал сопротивляться и поковырял пломбу, через какое-то время люди ощутили манящий терпкий запах хорошего вина...
Перед ужином зажгли фитиль единственного тусклого корабельного фонаря и, закрепив рулевое скрипящее колесо курсом на северо-запад, устремились на заслуженный отдых.
К ночи море совсем притихло. Повреждённый, но не побеждённый, кораблик нёсся с попутным ветром вперёд, изредка обрызгиваемый волнами.
Ребята, в отличие от забегавшейся команды, тихо просидели в углу маленькой каюты, никому не мешая. Попытки призвать Константина на помощь в перетаскивании больших тюков ни к чему не привели. Человек Константин был, в принципе, не против, но вот Дракон Констан, взявшись охранять свою женщину любой ценой, не желал с ней расставаться. Эмили хихикала и продолжала сидеть в тёплом углу, как в гнезде. Ей было приятно. Но «голод не тётка», и запах варёного картофеля, сдобренного салом, выманил девушку из угла, а вместе с ней был вынужден идти и её спутник. К моменту начала ужина они, тем не менее, достаточно сильно опоздали и потому, зайдя в кубрик, были встречены красными лицами и покладистыми характерами всей компании, после выпитого только что терпкого напитка.
С парочкой щедро поделились съестным и даже налили немного густой красной жидкости. Эми понюхала и поморщилась. В усадьбе ей наливали только разбавленное вино. Она не любила кислятину, предпочитая пить щербет. А вот Костя повёл себя как-то странно. Он посмотрел на подружку, щёлкнул зубами и, сообщив сидящим напротив «чин чин», одним махом опустошил свой стакан. После этого, обхватив Эми двумя руками, и, крепко прижав её к себе... громко засопел носом.
Спустя три часа, когда развеселившаяся Эмили почти охрипла, распевая под громкие аплодисменты незамысловатые детские песенки, а десятилитровый сосуд иссяк, встал вопрос транспортировки из кубрика её спутника. Весёлые краснолицые матросы поставили парня на ноги, и последний, с выражением полного блаженства на лице, был извлечён на палубу и перетащен в их каюту. Эми, хихикая, закрыла дверку и услышала:
– А хорошая у него девчонка, смешная!
– Не про тебя эта птица-то, смотри не обидь!
– Да, ты посмотри, какая пьянь с ней плывет-то. Хиляк! Плюнуть и растереть! С глотка упал. Не-е-е-ет такой девчонке муж нужен. И чем я плох!?
– Дурак ты, потому и плох! Не вздумай даже смотреть завтра в её сторону. Ящер он за свою самку весь род истребить может.
– А что за ящер-то?
– Я знаю? Может, и дракон. Вон, как на него вино-то подействовало. Редкий сорт. Драконье...
***
Под утро на море опустился густой туман. Ветер совсем стих, а достаточно быстро бежавший по волнам кораблик закачался лодочкой, среди полного штиля и повис рваными парусами. Укутанный туманом и влажной стёганой курткой рулевой тихо дремал, лёжа у штурвала. В полной глухой молочной тишине никто не услышал и не ощутил приближения чего-то большого. Маленькая шхуна, словно испугавшись за свою судьбу, вдруг самостоятельно качнулась и, резко выпрямившись на подбежавшей волне, смогла разбудить сладко храпевшего сторожа...