Легенды Пустоши

Магазинников Иван Владимирович

— Он немой, — раздался из-под пикапа звонкий голос.

Туран повернулся к машине. Тим быстро снял очки и, присев возле колеса, заглянул под днище:

— Кто это там дребезжит?

На подрамник под дверцей легли затянутые в кожаные перчатки руки, и на свободное пространство между машиной и ящиками выкатилась на тележке курносая девчонка.

— С тобой, бродяга, не дребезжит, а говорит — заметь, пока еще вежливо, — Кира Берг. — Она бросила под ноги Белорусу разводной ключ, посмотрела снизу вверх на Турана. — А вы кто такие? Собачонки… то

есть курьеры Стерха?

Кира принялась снимать длинные, до локтей, перчатки. На ней были темный потертый комбинезон, заляпанный машинным маслом, и косынка веселенькой расцветки на голове. Темные волосы заплетены в две косички.

— А с тобой, девочка, — Белорус приосанился, выпятил грудь, — говорят двое вольных доставщиков, которых еще называют гонщиками Пустоши и которые пока не решили, принимать или нет ваш заказ. Я Тим, он Туран. Иногда берем доставки, но чаще на бандитов как на мутафагов охотимся. Слыхала про охотников за головами?

— Значит, гонщики Пустоши… — Кира снова взглянула на Турана и протянула руку.

Он помог ей подняться.

— Нас прислал Стерх. — Туран указал на ящики: — Из самого Харькова везли?

— Да. — Кира глянула в боковое зеркало на дверце, послюнявила пальцы и стала оттирать маслянистый потек на щеке.

Белорус подал ей чистый платок и улыбнулся, показав ровные крепкие зубы. Туран присел возле заднего колеса. Коснувшись борта, сколупнул ржавчину.

— Рессоры не выдержали?

— Ага, — кивнула девушка. — Всю ночь провозилась. В этой дыре нормальной мастерской не сыскать, пришлось самой…

— Что самой? — Белорус продолжал широко улыбаться.

— Чинить. — Кира сунула перчатки за пояс, подняла разводной ключ. — Хорошо у хозяина гостиницы паяльная лампа и баллоны с газом после ремонта остались, а то бы…

— А то что? — снова вставил Белорус. Улыбка на его лице начала тускнеть: обычно женщины сразу обращали внимание на столь яркую персону, а тут…

— Пикап бы бросили, — серьезно ответила Кира. — За автоген последние деньги отдали, зато домой теперь доберемся.

Она встала на подрамник, так и не удостоив Белоруса взглядом, хотела забраться в кузов, но Тим положил руку ей на плечо:

— Как это отдали?

— Чего? — Кира спустилась на землю и наконец-то повернулась к Белорусу.

— Как последние деньги отдали? — уточнил тот. — Стерх гарантировал аванс, а у вас денег нет.

— Пусти. — Кира сбросила его руку. — Деньги будут. — И посмотрела Белорусу за спину.

Туран проследил ее взгляд. В дверях гостиницы стоял высокий старик. Горячий ветер, налетавший с улицы, трепал его длинные редкие волосы, кожа на скулах и под глазами собралась морщинами. Старик сильно щурился, глядя через двор под навес. На нем была та же одежда, что и на немом усаче. Только грудь стягивали ремни от походной сумы и длинноствольного ружья, цевье которого торчало высоко над плечом.

— Он у вас главный? — спросил Туран.

— Да.

— Кто такой?

— Его зовут Фарид, и он наш староста. О деньгах

говорите с ним.

Белорус нацепил солнцезащитные очки; ухмыльнувшись, пригладил огненно-рыжие волосы на висках и с решительным видом двинулся в гостиницу.

— А ты почему остался? — Кира повернулась к Турану.

Он нагнулся за тележкой.

— Давай помогу собрать вещи. Время дорого.

Девушка залезла в кузов, Туран подал ей тележку, затем инструменты и отряхнул испачканные ладони. От него не укрылось, как легко Кира справляется с тяжелой поклажей — видно, не привыкать.

По полу кузова скрежетнул металл, хлопнула крышка, девушка расправила брезент на лавке, натянув полог вдоль борта, чтобы прикрыть канистры, и спрыгнула на землю.

— А ты молчун, Туран. — Она распахнула дверцу и начала расстегивать пуговицы комбинезона. — Никак не пойму, кто у вас верховодит, ты или рыжий?

Туран не ответил. Он всегда старался вначале понять людей, узнать о них побольше, и только потом рассказывать о себе или о Белорусе, если потребуется.

— И где ваш транспорт? — Кира ловко стащила комбинезон. Оставшись в светлой свободной безрукавке и таких же штанах, сунула рабочую одежку под сиденье и обернулась с флягой в руке. В другой был обмылок.

— Оставили у конторы. — Туран взял у нее флягу. — Давай полью.

— А чего тогда… — Кира замолчала. Нагнулась, подставив ладони, и сказала: — О, поняла. Бензин не хотите жечь. От конторы до гостиницы недалеко, вот и пошли пешком.

Туран кивнул, хотя девушка не смотрела на него — фыркая, плескала водой в лицо.

— Все равно придется ваш сендер сюда гнать. Или что у вас там? — Она забрала у него флягу.

— «Панч», — машинально ответил Туран, глядя на дверь в гостиницу. Белорус почему-то задерживался — не похоже на него.

— Как ты сказал? — Девушка прополоскала рот и выплюнула воду.

— Грузовик. Один ящик в него точно войдет, а вот второй…

— Нет. Такого уговора у нас со Стерхом не было. Вы везете оба насоса. А мы с Фаридом и дядькой Петро, — Кира кивнула на немого усача, — едем в пикапе.

— У нас закрытый кузов.

— Фургон?

— Угу.

Она закупорила флягу, бросила на сиденье вместе с обмылком и захлопнула дверцу.

— Пошли.

Туран остался на месте.

— Чего стоишь?

— Подожди. Как долго вы пробыли в конторе Стерха?

— Я не была там. Пошли. С конторой договаривался Фарид. У него все узнаешь. Ну?

Туран зашагал рядом с девушкой. Что-то намудрил Стерх: с оплатой заминка вышла, габариты ящиков не согласовал…

Войдя в гостиницу, он остановился в дверях зала, где столовались постояльцы. Белорус и Фарид сидели за ближним столиком, бармен за стойкой собирал нехитрую снедь на поднос, где стоял глиняный кувшин. В точности такой же был на столе у гостей, по всей видимости, уже пустой. Раскрасневшийся Тим держал стакан и широко улыбался, похлопывая свободной рукой старика по плечу. Других посетителей в зале не было.