Легенды Сэнгоку. Пёс

Тацуро Дмитрий

Нобунага ничего не сказал. Он развернул коня, бросил косой взгляд на Инучиё.

– Домой Псина! – приказал он и вновь ринулся вскачь.

Юный Маэда, едва сумел дух перевести, снова поспешил за господином под общий и унизительный хохот его вассалов.

На этот раз, остановился он не во дворе замка, а у ворот. Дальше уже ноги не несли. Встав на раскоряку, он жадно глотал ртом воздух. Кто-то протянул ему флягу и Инучиё, набрав в рот побольше воды, шумно прополоскал его и выплюнул всё содержимое себе под ноги. Флягу вернул, выпрямился и увидел перед собой тех двух стражников, что не хотели пускать его в город.

– Устроился всё-таки? – спросил

один, тот, что отправился плавать в ров.

– Ага, – с отдышкой ответил Инучиё.

– Ну, и как служба?

– Как видишь, бегаю.

– Вижу. Ты это… не говори господину, что мы тут, ну это… а то ведь он резок бывает. Того и гляди, это…– он ударил себя по шее ребром ладони.

– Хорошо, – кивнул юный Маэда. – Не скажу. Ну, я побежал.

– Ага, удачи тебе, – с долей иронии напутствовал стражник.

Вскоре, Инучиё доковылял до замка. Ноги подкашивались, и он едва держался, чтобы не упасть. Нобунага его уже ждал, сидя на своём вороном жеребце и смотря на своего косё с высока, как на какую-то вошь.

– Ты кого мне оседлал, глупая Псина? – повелительно, но без злобы и раздражения, вопросил он.

– «Чернокрыла», – кое как выдавил слова Маэда из вновь пересохшего горла.

– Вот, как? «Чернокрыл» был со мной в бою, но он так и не привык к звуку стреляющего кунимото и дыму. Зато, «Вороново крыло» относится к этому спокойно. Этот конь, даже не шелохнулся, когда я выстрелил. Так, кто же это – «Чернокрыл» или «Вороново крыло»? – князь Ода просто испепелял Инучиё взглядом и давил своим повышенным тоном. – Разве Городза не сказал тебе, что их не нужно путать? Ведь именно он помог оседлать «Небесную стрелу», прячась в конюшне?

Инучиё упал на колени и низко поклонился.

– Простите господин! Это только моя вина, Городза здесь не причём! Я обещаю, что больше не перепутаю их!

Нобунага спрыгнул на землю и воздвигнулся над юным Маэда.

– Не перепутаешь, – утвердил он. – Будешь жить на конюшне, до тех пор, пока не выучишь лошадиный язык! Понял Псина!?

– Да господин!

Прошло немного времени, когда Инучиё перестал чувствовать на себе эту моральную давку. Поднял голову. Нобунаги уже не было видно, он, как всегда, ушёл молча, не сказав и прощального слова. Юноша поднялся на ноги, взял «Вороново крыло» такого спокойного и казалось, умудрённого и опытного годами и еле переставляя ноги, пошёл с ним на конюшню.

***

Прошло ещё два дня, как Инучиё практически не вылезал из лошадиного стойла. Он видел, как Нобунага со своими вассалами уезжает куда-то каждое утро, скорее всего на учебные бои, готовиться к предстоящему сражению. Коней он больше не путал и седлал вовремя, но это не изменило ровным счётом ничего. Князь даже не смотрел в его сторону, а его слуги только насмехались над Псиной-неудачником. Это ж надо, в первый день службы, так опозориться. Один лишь Нива навещал юного Маэда и даже принёс ему его копьё, чтобы тот мог тренироваться в перерывах. Нагахидэ уверял, что Нобунага вспыльчив, но быстро отходит и вскоре простит его. Инучиё делал вид, что верил, а на деле, глубоко разочаровался в службе у Дурака из Овари. Князь Ода был весьма непрост, загадочен и непредсказуем. Похоже, что у него действительно было не всё в порядке с головой. Зачем он вообще устроил этот, никому не нужный бой, между бродягами и своими воинами, да ещё с таким соотношением сил, почти втрое превышавшие его собственные? Не проще ли было, имея пятьсот кунимото, перестрелять этих оборванцев на месте?

– Надо

было слушать родителей, – сказал Инучиё «Чернокрылу», которого, кстати, рискуя быть наказанным, объездил всего за полдня, пока князя не было в замке. – Они ведь говорили мне, что князь полный идиот, а я не верил.

Конь фыркнул и отвернулся от собеседника и в знак презрения к его словам, навалил кучу на месте.

– И ты такой же, как твой хозяин. – обиделся Инучиё и толкнул жеребца в бок.

«Чернокрыл» привстал на задние ноги и хотел лягнуть обидчика, но Маэду, будто ветром сдуло, и он мигом оказался за ограждением стойла. Погрозив коню кулаком, тот негромко заржал, видимо смеясь над ним, Инучиё решил проветриться, а потом немного потренироваться. Но, выйти из конюшни он не успел. Остолбенев на месте, он завороженно смотрел на дверной проём, в котором появилась, если не Аматэрасу, то хотя бы кто-то из богинь.

На вид, ей было гораздо меньше двадцати. Глаза, подведённые пурпуром у внешних углов, совсем не с детским взглядом, а подходящим больше уже взрослой девушке. Рот небольшой, с пухленькой нижней губой, под которой красовалась соблазнительная родинка. Её красивое лицо, с гладкой и нежной кожей, обрамляли две ниспадающие пряди, перехваченные посередине алыми лентами, образуя косы. Длинные волосы, волнами рассыпались по ярко-алому учикакэ, с оранжевыми рисунками цветов, приятно шуршащему по полу, своим длинным подолом. Под ним, три слоя косодэ, верхнего, светло-зелёного с золотой хризантемой на подоле, карминового и едва видного, белоснежного, нижнего. Ступала она легко, бесшумно, будто шпион крадётся в ночи. Тонкие высокие брови лишь подчёркивали её кошачий взгляд, которым она заинтересованно обвела юношу.

Инучиё не двигался, неприлично раскрыв рот, он, точно так же неприлично пялился на вошедшую особу, поразившую его своей красотой.

– Добрый день, – коротко кивнув, промурлыкала она, слегка улыбнувшись.

– Да-да, добр…– потерял дар речи юноша.

– О, Кадзусаноске-сама привёл в дом очередного заику?

– Не-нет. Добрый день, – собравшись, насколько это возможно, он поздоровался и поклонился. Девушка коротко хихикнула.

– Ты новый косё господина? – вновь спросила она.

– Да.

– И он наказал тебя за то, что ты подал ему не того коня?

–Да.

– А другие слова ты знаешь?

– Да. То есть, знаю, – Инучиё так и не мог отвести от неё глаз, а слова просто утопали в глотке. Кто же она такая?

– Я видела, как ты объезжаешь «Чернокрыла». Это может быть опасно.

– В-вы, ведь не скажите господину? – всполошился юноша. – Я… мне просто нужно было чем-то заняться.

– Я говорю не о господине, – произнесла она. Загадочно улыбаясь, девушка приблизилась к нему, изящным движением подняла свою тонкую, нежную ручку и прикоснулась к его подбородку, закрыв ему рот. Тот, так и поплыл от прикосновения. – Это не самый любимый его конь. – продолжила она. – Ты мог и сам оказаться жертвой этого буйного животного.

– Я справился, – Инучиё, начал чувствовать себя неловко и постарался быть поскромнее. По крайней мере, рот не раскрывать и не так явно глазеть на неё. Вдруг это кто-то из близких родственников князя.

– Я видела. Молодец! – похвалила она. Отвернувшись от юноши, она оглядела недовольную морду «Чернокрыла», и вновь взглянула на него из-за плеча. От этого, её взгляд стал ещё более обворожительней и юношу даже бросило в благоговейную дрожь.

– Ну, так как тебе служба у моего мужа? – спросила она.