Легионер. Дорога в Помпеи
Шрифт:
— Луций! Митридат выдвинул один из отрядов для перехвата обоза, — затараторил он. — А сам возглавил войско и направил его навстречу нашим легионам. Что прикажете делать?
Мурена не ответил. Крепко задумался, принимая решение. Времени оставалось не так много…
— Вы кто будете, уважаемые? И почему без спроса зашли на мой корабль?
Триерарх стоял прямо рядом с бочкой, поэтому его слова я слышал очень хорошо.
А вот ответ слышал хуже, к тому же тот говорил сиплым, севшим голосом. Но суть ответа сводилась к тому, что сиплый
— Мы ловим особо опасного предателя и преступника. Врага Республики, именующего себя Квинтом Дорабелой.
То, что я, помимо этого, центурион Суллы, сиплый опустил. Мудро, кстати. Наверняка вся команда корабля состояла из ветеранов. Далеко не все, особенно в такие непростые времена, могли остаться в стороне, если обижали солдата. И узнай команда корабля, кого именно ищут преследователи, все могло обернуться резней.
— Здесь нет того, кого вы ищете, — последовал ответ капитана. — И никакого Дорабеллу я не то что в глаза не видел, мне даже слышать о нем не приходилось.
— Так оно и есть, — слова капитана подтвердил кто-то из матросов.
Сиплый ничего не ответил. Я притаился в бочке, стараясь не шевелиться и практически не дышать. Очень быстро в ней начал кончаться кислород, я чувствовал духоту и покрывавшую лоб испарину.
— Если других вопросов у вас нет, то нам пора, — продолжил триерарх. — Пока море спокойное, надо плыть.
— Вам придется задержаться, — настаивал сиплый. — Мы должны убедиться, что на корабле никого нет.
— Пожалуйста, только не думаю, что это понравится покупателю, — послышался вздох. — Мы и так вынужденно отложили отплытие из-за непогоды. А в Риме, знаете ли, намечено празднование триумфа, и будет нехорошо, если на столе триумфатора будет отсутствовать…
— Мы не займем много времени, — перебил сиплый, не впечатленный словами капитана.
Послышались приближающиеся шаги.
— Что в бочках? — голос сиплого раздался ближе и теперь звучал отчетливо.
— Гарум, — уверенно ответил триерарх. — Его-то в Риме и ждут.
Удивил. Выходило, что мой рыжий моряк, пока бегал в порт с вопросами, продал соус капитану. Или как бочки оказались на корабле? Поразмыслить об этом следовало, просто так яйца не могли оказаться сложены в одну корзину. Но позже. А ещё интересны слова про триумф в столице. Столица? Рим и Испания были по разные стороны от Помпей.
— Открывайте бочки, — последовал приказ сиплого.
Естественно, на палубе он был не один, и я услышал приближающиеся шаги его людей, таких же головорезов.
— Вы испортите дорогой товар, — сухо отрезал капитан. — Не думаю, что это хорошая идея.
— А какая, по-твоему, хорошая? — спросил сиплый.
— Поверить на слово.
Я понимал, что, по большому счету, триерарху ничего не стоило сдать меня с потрохами преследователям. Деньги за плавание были уплачены, и на эту сумму никто из преследователей не претендовал. О ней никто даже не знал. Но был все же другой сдерживающий фактор. Проскрипции. Раз меня называли врагом Республики, значит, имя Дорабеллы оказалось наспех вписанным в списки. Если так, то каждого, кто помогал мне, могли
— Те бочки, где есть гарум, мы не будем трогать, — после длительной паузы последовал ответ сиплого. — Остальные же будут открыты. Так положено.
— Пустых бочек на корабле нет.
— Вот и проверим.
Тут у капитана не нашлось что возразить. Послышались глухие удары о дерево. Били, судя по всему, рукоятью гладиуса. Я понимал, что звук в моей бочке будет, конечно, совсем другим, чем у тех, что и вправду заполнены жидкостью, как бы она ни пахла. Несколько минут — и крышку моей бочки поднимут. Следовало к этому чуточку заранее приготовиться. Я умудрился вытащить кинжал, не задев стенок своего убежища, зажал его крепче и продолжил ждать.
Стукнули еще несколько раз. Причем с разных сторон. Видно, чтобы ускорить досмотр, за работу принялись сразу несколько человек.
— Утверждаешь, что даже не слышал о Дорабелле? — сиплый и капитан продолжили разговор. — Нам известно, что твой гарум куплен у рабов предателя.
— Мне казалось, что производством гарума в Помпеях славится Луц? — выкрутился иерарх.
— Хочешь сказать, что ничего не знаешь о его судьбе?
— Я хочу сказать ровно то, что говорю, — спокойно, но уже с металлической ноткой в голосе ответил триерарх.
Звук удара не заставил себя долго ждать. В мою бочку постучали. Один раз, второй. Я хоть и ждал этого, но вздрогнул, чувствуя, как по коже расползаются мурашки.
— Пусто, — прокомментировал один из преследователей.
— Что здесь? — спросил сиплый, мигом сворачивая разговор о гаруме.
— Эта бочка пустая, — ответил триерарх.
Несмотря ни на что, голос его и сейчас оставался на удивление спокойным. Как будто в бочке действительно ничего и никого не было.
— Так ты же говорил, что нет пустых бочек? Эй, ребята!
— Открывайте, проверяй…
Капитан не успел договорить, как крышка надо мной слетела, и в образовавшемся отверстии появилась сначала рыжая борода преследователя, а затем и побитое оспой лицо с конопушками.
— Он зде… — преследователь, тот самый сиплый, запнулся.
Я выпрямился, как пружина и всадил лезвие кинжал под его подбородок. Он вздрогнул, обмяк и стек по палубу, уже безжизненно. Я с трудом удержал кинжал, выпрыгнул из бочки, выставляя оружие перед собой. На палубе стояла дюжина человек. Поровну — преследователей и матросов. Ну, почти, потому что сиплый уже выбыл из строя.
Преследователи тотчас выхватили оружие, я продолжил пятиться, слишком быстро приближаясь к борту корабля. Но в этот момент оружие выхватили матросы во главе с триерархом.
— Вы не пройдете дальше, — отрезал он. — Убирайтесь.
Не знаю, что подействовало на преследователей, но они действительно остановились. Начали переглядываться, косились на меня. Видимо, понимали, что численный перевес в два клинка решит исход схватки. А умирать никто из них точно не хотел.
— Ты понимаешь, что защищаешь врага Республики, триерарх? — спросил один из преследователей. — И что будет потом?