ЛеХИ. Борцы за свободу Израиля
Шрифт:
Понятно, что англичане не приняли этих условий, но стало совершенно ясно, насколько британским властям необходимо соблюдение спокойствия в Эрец-Исраэль и какое большое влияние оказывают на них террористические акты Лехи.
В сентябре 1942 года из лагеря в Мезре бежали два члена Лехи. Одним из них был Ицхак Шамир, по подпольной кличке «Михаэль». Побег был произведен так хитроумно, что англичанам стало известно о нем только на следующее утро, а имена беглецов им удалось выяснить только к концу дня. Как точно бежали эти два подпольщика, так и осталось загадкой для англичан. Арабы же, охранники в лагере, были убеждены, что ночью прилетел немецкий самолет, и с него был спущен канат…
Этот побег открыл новую страницу в истории Лехи, поскольку быстро выяснилось, что Шамир оказался талантливым организатором.
Тем временем в Эрец-Исраэль доходят первые сообщения об ужасах катастрофы, постигшей евреев Европы. И вместе с тем выясняется, что реакция союзных держав на происходящее в Европе ограничивается ничего незначащими протестами, на которые немцы не обращают никакого внимания. Становится известным, что на состоявшейся 13 апреля 1943 года на Бермудских островах конференции по вопросам беженцев с участием Великобритании и США решено было отложить ведение переговоров с Германией об обмене евреев на немецких военнопленных и о разрешении беспрепятственного массового выезда евреев с оккупированных немцами территорий. Более того, английские делегаты на этой конференции подчеркнули, что не может быть и речи о том, чтобы Эрец-Исраэль приняла еврейских беженцев.
Так перед ишувом постепенно вырисовывались перспективы сионистского движения в будущем. Даже такой «просионист», как фельдмаршал Сматс, восхищаясь Декларацией Бальфура, задается, однако, вопросом, каким образом можно будет вписать еврейский «национальный очаг» в арабскую федерацию… Подобное предложение, но без восхищения Декларацией Бальфура, выдвигает в июне 1942 года лорд Мойн, выступая перед парламентом в Лондоне. Становится ясно, что «покровители» ишува пытаются свести его до положения гетто.
Летом 1943 года в почтовые ящики многих представителей интеллектуальных кругов ишува были вложены отпечатанные на ротоприите экземпляры брошюры «Хазит — Итон Лохамей Херут Исраэль», № 1 («Фронт-Газета борцов за свободу Израиля», № 1). По заголовкам статей в брошюре нетрудно было догадаться, что это орган «штернистов». Но даже больше, чем сам факт появления газеты, издаваемой группой, которая, казалось, была уничтожена, читателя удивил высокий уровень и холодно-сдержанный тон этого издания. Одним из первых решений «центра» было создание идеологического рупора подполья, и так, в один из вечеров впервые собралась редакция «Хазит» в библиотеке гимназии «Бен-Йегуда» на улице Мапу, 7, в Тель-Авиве. В гимназии работал учителем д-р Исраэль Эльдад. В состав первой редакции вошли д-р Эльдад, Ицхак Шамир и Имануэль Кац. На этом первом заседании редколлегии д-р Эльдад припомнил, между прочим, что у Яира накануне гибели появилась мысль изменить официальное название организации с «Иргун Цваи Леуми бэ-Исраэль» на «Лохамей Херут Исраэль». И тут же было решено, что в самом названии нового печатного органа будет отражено название организации.
Есть разные мнения относительно того, какую роль сыграла эта брошюра. Существует даже мнение, что «Хазит» создала Лехи. Во всяком случае, ее влияние превзошло все ожидания ее основателей. Трудно было предположить, что у этого порабощенного душой и телом ишува «Хазит» вызовет такое внимание. Благодаря брошюрам «Хазит» многие перестали видеть в Лехи банду сумасшедших фанатиков. Авторам статей в «Хазит» их друзья не раз рекомендовали почитать интересное подпольное издание… И какое-то новое настроение дала «Хазит» арестованным членам организации, которых тем временем перевели из Мезры в Латрун. Они черпали из этих брошюр поддержку и наполнялись энергией для дальнейшей борьбы. И в рядах Эцеля началось брожение, усиливавшееся изо дня в день, — и несомненно, что «Хазит» была одним из факторов, приведших к активизации Эцеля.
Недостаточно материальных ресурсов, оружия и динамита, если всем этим не управляет идея. Брошюры «Хазит» дали Лехи те идеологические основы, без которых ее деятельность не имела бы смысла.
Начиная со второго номера «Хазит» в работе редколлегии принял участие Натан Елин-Мор. Его политические
Еврейское движение освобождения не стремится достигнуть суверенитета, оно уже суверенно — своей волей. Мы боремся за государственность, и не важно, есть ли антисемитизм или нет его, есть ли „вопрос“ или нет, есть ли беженцы или нет их.
И мы имеем смелость заявить со всей ответственностью: сам факт того, что мы, Лехи, существуем, уже выражает суверенное стремление нашего освободительного движения прежде всего не к исходу из Египта, но к завоеваниям Давида… Точно так же, как величие Франции будет измеряться не миллионами, безропотно подчинившимися немцам, но теми единицами, которые взяли в руки оружие, так и процесс возрождения еврейского народа будет зависеть в первую очередь от нас, основателей еврейского освободительного движения.
Эрец-Исраэль была, есть и будет нашей и без еврейских легионов, и без Нили, и без Декларации Бальфура, и без мандата. И мы, борцы за свободу Израиля, являемся прежде всего борцами за освобождение еврейской страны от иноземных правителей. Мы не признаем мандата, не ищем себе „покровителей“ лучших, чем англичане, и не исследуем, насколько точно выполняются параграфы мандата.
Все наше бахвальство собственными достижениями в Эрец-Исраэль только вредило нам, потому что англичане не были заинтересованы в нашем укреплении…
Основа нашего освободительного движения и средства, которыми оно пользуется, должны быть такими. Первым делом, нужно показать гойскому миру, что мы вовсе не желаем, чтобы нас выставляли как борцов за решение „проблемы беженцев“. Надо немедленно прекратить становиться на колени и умолять допустить нас на какую-нибудь очередную международную конференцию с тем, чтобы мы могли излить там свою душу. Наш образ действий должен быть совершенно иным, мы должны вести себя так, чтобы они обращались к нам с вежливым вопросом: „Каковы ваши требования?“ Лучше будет, если они вынуждены будут обсуждать наши проблемы без нас, чем если они соблаговолят обсуждать наши проблемы в нашем присутствии. Лучше будет, чтобы обсуждали наши проблемы, как проблемы „агрессоров“, а не как проблемы „жертв“. Вместо того, чтобы мы покончили с собой в знак протеста, пусть лучше они гибнут в результате войны. (Эльдад намекает здесь на представителя Бунда в Польском национальном комитете в Лондоне, Зигельбойма, покончившего с собой, когда до него дошли известия об уничтожении Варшавского гетто.)
До сих пор сионистское движение признавало право Англии властвовать в Эрец-Исраэль. Тот, кто ограничивается борьбой против „Белой книги“, не отрицает еще тем самым права Англии быть здесь хозяином. Потому что тот, кто борется против какого-нибудь одного закона, признает за тем, кто издает эти законы, принципиальное право издавать их и дальше. Он добивается всего-навсего лучших законов. Мы же не признаем за Англией этого права — и должны вести себя с английской администрацией в Эрец-Исраэль как с оккупантами. Нужно вести против них самую настоящую войну…