Лекарь-воевода (части VII и VIII)
Шрифт:
Был и еще один выход. Заимка Веселы была примерно верстах в двадцати от дальней пасеки Суpгyна, где хорошее, теплое жилье, должны быть запасы хлеба и меда. Очень возможно, что там скрывается Сургун с Таисией!
Он помнил, что приказал Неждану отправить Таисию в Литву, но Неждан мог не найти Сургуна. И поэтому у Юрши все больше крепло желание пойти на дальнюю пасеку. Но если идти, то как можно скорее, пока нет морозов и заносов.
А вдруг там все сгорело?.. Тогда ему придется пойти на все ради спасения жизни Веселы… Теперь он каждый день упражнялся в ходьбе.
Итак, он решил
Вышли еще затемно. Юрша думал за день пройти большую часть пути. Но он сильно ошибся. Помехой их движению оказалась коза. После первых пяти верст она, сделав десяток шагов, останавливалась около какого-нибудь куста, ложилась и начинала глодать кору. Не было никакой возможности поднять ее, пока она не наедалась. Таким образом до вечера они прошли всего верст семь. Пришлось дважды ночевать в лесу. На их счастье, ночи были не очень холодными и в округе волки еще не собирались большими стаями.
На третий день они вышли на обширную луговину. Хотя все здесь было сверкающе белым, а не в летнем цветении, Юрша сразу узнал пасеку. Он увидел избушку, год назад построенную Сургуном на берегу озера. Теперь, охваченное тонким льдом с темной каймой куги и камыша, озеро казалось огромным синеватым оком, смотрящим в небо. Около избушки возвышались стог сена и скирда снопов. И никаких следов человека… Юрша надеялся, что именно здесь останутся на зиму Сургун и Таисия, он хотел и боялся этой встречи. Теперь, когда стало ясно, что встреча не состоится, смешанное чувство грусти и радости овладело им. До слез опечалилась Весела – ее отца и матери здесь не оказалось.
Позднее Юрша определил, что Сургун работал тут в июле, может быть, в начале августа. Овес, рожь и горох были убраны, а репа осталась в земле. Мед не был собран, приготовленные бочки стояли пустыми. Правда, в старой землянке были запасы прошлогоднего меда – и сладкого, и хмельного.
Зима с ее морозами и метелями предоставила много времени для размышлений, особенно в бесконечные вечера, проводимые перед потрескивающим огнем в очаге, под шум и свист метели или под тихое волчье завывание, хватающее за сердце своей безысходностью.
Юрша был уверен, что Провидение позаботилось, чтобы конь вынес его с поля брани без смертельной раны. Вторично оно спасло от голодной смерти, указав путь на пасеку. Следовательно, ему предопределен жизненный путь, а вот какой, это он должен выбрать сам. Путь может быть долгим, потому что ему всего тридцать четвертый год…
Еще там, в землянке Веселы, как только Юрша почувствовал, что жив, поправляется, ему захотелось определить, каким он стал, на что способен. Тогда он ощупал свежие шрамы: на бедре рану затянуло, но он слегка прихрамывал. На спине давали знать раны, когда неловко поворачивался. Хуже с рукой: осталась согнутой, локоть не восстанавливается, хотя пальцы понемногу начинают шевелиться.
В ведре
Раз остался жив, значит, нужно жить. А на что способен? Как зарабатывать хлеб?
Богу молиться? Придется врать, кто он и что с ним случилось, без сомнения, придется!.. Но все же в монастырь он не пойдет! Туда путь заказан. Остается жить Христовым именем. Скитаться по святым местам, сидеть на паперти и вымаливать копеечку… Наверное, пожалеют его, особенно если поворачиваться правой стороной, и что-то подадут. Привыкнет людям смотреть в глаза и тянуть Лазаря… Пожалуй, нет! Такую жизнь он долго не выдержит… Что, гордость? Князь-нищий?!. Нет, что-то еще мешает. Может, когда-нибудь и придется протягивать руку, но не всю жизнь!
Еще один путь – остаться здесь или уйти еще дальше, в еще пущую глушь. Огородить заимку, сеять хлеб, собирать травы, мед. Жить в уединении, уйти от мира. Силы у него хватит. В глухие зимние ночи молиться Богу… Полное одиночество… А Весела? Подрастет – отправить к людям. Но ее будут считать дурочкой, какую жизнь она станет влачить среди чужих? Нет, он не вправе бросить свою спасительницу на произвол судьбы! Да и не выйдет из него Симеон Столпник или Федосей Пещерник! Он любит жизнь, любит людей, и вот жизнью он постарается, обязан искупить свои грехи перед людьми!
А Веселу он не бросит. Она – дочь, Богом данная. Вторая!.. Как живет первая, он не знает, но будет знать!.. Через три-четыре года Весела может жить самостоятельно, и он должен подготовить ее к этой жизни.
И еще об одиночестве. Молитвой и постом замолит ли он свои грехи? За ним шли люди, верили в него и умирали… Сколько человек погибли из-за него? По его вине! Многие сотни! А он хочет в одиночестве вымолить себе место в раю! Нет! Он обязан идти к людям. Потребуется, страдать вместе с ними. И спасать их… Как? Словом, молитвой… Этого мало! Делом!
Зима… Долгие вечера… Молитвы… И твердое решение: он идет к людям, туда, где его не знают. Станет помогать нуждающимся, станет лечить больных, многие травы ему известны от Сургуна. Если этих знаний мало, пойдет в услужение к лекарю… Может он помогать нуждающимся. Он знает, где зарыты сокровища Кудеяра… Вправе ли он нарушить клятву и взять часть этих сокровищ?! Не для себя, себе он ничего не брал, и сейчас ему ничего не нужно, проживет и Христовым именем. Нужно для других, хотя бы для Веселы. Да мало ли около него будет людей, которым несколько монет уменьшат лихо!