Лекарка поневоле и 25 плохих примет
Шрифт:
— Сядьте на место и не двигайтесь! — скомандовала я и повернулась к детям: — А вы идите домой и приготовьте рассветник, чтобы ваша мама не переживала из-за ерунды.
— Нет-нет… пойду я… Дочки-то нет, одни сыновья, кто ж им приготовит-то? — взволнованно спросила пациентка.
— Слыхала, чё мамка сказала? Вот ещё удумала ты… Готовить! — выразительно хмыкнул старший подросток. — Это дела бабские! А ты мне тут не указывай, что делать! Ещё бабы мной не понукали! — с вызовом посмотрел он на меня.
Зря он так, конечно. Но ничего, сейчас я ему сделаю экстирпацию
— Слушай меня внимательно, мальчик, — сощурилась я. — Никто в моём доме со мной так разговаривать не будет, это во-первых. Если тебе не жалко твою маму как человека, то хотя бы прикинь пользу, которую она приносит, а также кто будет домашние дела делать вместо неё, это во-вторых. И последнее. Больной не ты, а она. Врач не ты, а я. Значит, молча делаешь, что тебе сказано, или проваливаешь отсюда, пока я тебе энурез не устроила.
— А чё такое энурез? — испуганно спросил тот, что помладше, я повернулась к нему и загробным голосом ответила:
— Тебе лучше не знать.
— Ты, Таська, много на себя не бери, — не внял гласу разума подросток. — Мать сказала, что ей уже легче, значит, пущай идёт готовит. А ты своё дело молча впредь делай, поняла? Тебя люди наняли, чтоб ты работала, а не лясы точила.
Я взяла засранца за руку и шибанула по нервным окончаниям так, что он взвыл и разом потерял желание перечить.
— Скажи, ты как на свет появился? Батя твой на стену кончил, но мухи тебя всё равно выходили?
— Чё? — не понял он.
— Или всё же мать тебя родила, выстрадала, выкормила и вынянчила?
— Ну да…
— Значит, прояви уважение. И отца своего позови. И старосту заодно.
Старший не двинулся с места, зато младший просочился в дверь и исчез. Я повернулась к пациентке и серьёзно сказала:
— У вас тяжёлое заболевание, если ничего не предпринять, то вы можете остаться без почки. Если учесть, что хирург из меня никакой, то некроз почки означает долгую и мучительную смерть. Могу попробовать сварить зелье, которое растворит камень, но ингредиенты дорогие и делать его долго. Всё это время вам лучше быть под наблюдением. Как только заклинание обезболивания спадёт, вам снова станет плохо. Либо вы можете поехать к более опытному целителю в столицу или куда-то ещё. Решение за вами. Я понятно объясняю?
— Да, — кивнула она, виновато посмотрев на сына. — Ты уж не спорь с магичкой-то… Мало ли чего... Иди, сынок, вреда она мне не сделает. А я тут останусь. Куда мне в столицу ехать-то? Уж как-нибудь здесь…
Я изо всех сил не соглашалась с её решением, но подумала, что попробовать стоит. В конце концов, это наверняка не первый и не единственный такой случай, нужно брать волю в кулак и учиться лечить и такое, причём лечить консервативно, а не оперативно.
Если ваш хирург падает в обморок от одной мысли об операции, советую не экономить на профилактике и делать зарядку.
Уложив пациентку на один из свободных топчанов, я пошла искать информацию в интернете позапрошлых веков — в бумажных справочниках. Благо у меня их теперь имелось аж три
Не имея понятия, какое именно снадобье поможет в данной ситуации, я выбрала те, состав которых показался самым дельным и логичным.
Принесла листья свежего танатника и растёрла их в кашицу — он расширит сосуды и ускорит кровоток. Напитала кашицу магией и смешала с эликсиром огнецветника, снимающего воспаление. Добавила побольше лимонной кислоты — судя по записям, она помогает растворять самые частые виды камней. Если повезёт, получится раздробить или уменьшить камень в размерах, а дальше он проскочит сам.
План, надёжный, как китайские трусы, потому что точного состава камней я не знала и действовала наудачу. Приготовила два зелья, проверила. Вроде ничего не напутала… Если реакция начнётся, то попробую усилить её магически.
Пока я возилась, из проходной комнаты раздался тихий всхлип.
— Болит?
— Нет, — шмыгнула носом пациентка.
Я на всякий случай проверила — обезболивающее заклинание ещё действовало, а вот воспаление только усилилось.
Когда несколько часов спустя зелья были готовы, я по очереди напоила ими пациентку, дав каждому всосаться и с помощью заклинания диагностики контролируя процесс. Воспаление сошло пусть не до конца, но достаточно быстро, а вот второе зелье на камни никак не подействовало. Как и третье…
Чёрт!
— Полежите пока, — распорядилась я и отправилась в избу психовать и готовить другой состав.
Тем временем на пороге нарисовались муж и староста в компании обоих подростков. Я кратко обрисовала им ситуацию, а затем сказала:
— Если у вас, господа, есть проблема с моей половой принадлежностью, то прошу сообщить об этом сразу. Терпеть женоненавистнические высказывания я не собираюсь ни за какие деньги.
Отец семейства повернулся к старшему сыну и отвесил ему смачный подзатыльник. Вообще-то я категорический противник физических наказаний, но в данном случае сочла это болезненным, но целительным воздействием на подрастающий организм, чем-то наподобие вакцины от хамства. Опять же, коренной мозг не вырастет, пока из головы не вытряхнуть молочный, а подзатыльник явственно способствовал последнему.
— Вы не подумайте, госпожа целительница, — заговорил он, почесав в затылке, — что у нас в семье заведено баб обижать. Нет уж. Сынок мой, правда, на год ездил к дядьке жёнкиному сапожному делу учиться — так, видать, там и нахватался дури всякой. Но ничего, я его быстро обратно вразумлю. Я его на хозяйстве оставлю, пусть сам покорячится, материнских забот хлебнёт полной ложкой. И пусть только попробует чего спалить да не успеть — я ему задам! А вы уж будьте добреньки, позаботьтесь о жёнке моей. Вот, — он неуклюже сунул мне в руку свёрнутую банкноту. — Сынки сказали, что зелья нынче дороги, но это ничего. Вы снадобий не жалейте, мошна у нас не пустует.