Лекарка в Мужской Академии
Шрифт:
Оказалось, что скоро еще будет призыв — и тогда «дураков», как выразился Мартыныч, еще больше станет. Ведь служба обязательная. А многие богатые сынки так и хотят откосить…
К слову, мой муж и вовсе не служил по здоровью. Правда, не знаю, на самом деле болел или нашли какой-то способ. Хотя с каждым годом с этим все строже.
Но сложнее всего, конечно, приходится, когда из Черни случаются прорывы.
— Вот тогда-то, барыня, ты и поймешь, почему я ухожу… Не могу больше, честно, — сказал он угрюмо. —
Я знала, что такое прорывы. Но со стороны ребенка, который сидел в стенах безопасной академии. А мне предстояло увидеть все, что видел мой отец за ее дверьми…
И мне даже страшно было подумать, что меня там ждало.
Долго сидеть мы не стали, Мартыныч спешил к своей жене, а я к Миру.
Думала о нем весь сегодняшний день. И стоило выйти из кабинета, как помчалась на всех парах.
Интересно, как у него прошел первый день?
Глава 13
Анна
Я торопилась к комнате, предвкушая, как обниму Мира, расскажу ему о своем первом дне, посмеемся над глупыми курсантами… Но, отворив дверь, застыла на пороге.
На ковре у камина сидели двое: Мир и… Яр. Мой сын что-то увлеченно рассказывал, размахивая руками, но, когда он повернулся ко мне, сердце упало в пятки.
— Мама! — Он вскочил, но я уже была рядом, пальцы дрожали, когда коснулись сине-фиолетового пятна под его глазом.
— Что случилось?!
Мир потупил взгляд:
— Прости…
— Он подрался, — спокойно сказал Яр, поднимаясь с ковра. — Но за дело.
— Как это за дело? — Я резко повернулась к нему. — Он еще ребенок!
— Тот мальчик, он… он обозвал плохим словом дорогого мне человека, и я заступился, — тут же сказал Мир, воинственно встав между мной и Яром, словно защищая его от меня.
Обозвал дорогого мне человека… Меня.
Значит, и здесь моему мальчику достается из-за меня. Внутри все сжалось от этого осознания.
Я опустилась перед сыном на колени.
— Драка не выход. Словами нужно отвечать.
— Но он не слушал! — Мир сжал кулачки. — А ты же говорила, что тех, кто обижает слабых, надо останавливать!
Я открыла рот, но Яр мягко встрял:
— Если дать слабину один раз, затопчут. Мир поступил как мужчина. Но, конечно же, он запомнит, что драка — это последний аргумент.
Мир кивнул.
Вздохнув, я приложила ладони к синяку сына. Заклинание исцеления вытянуло из меня остатки сил. Голова закружилась, но синева побледнела, а затем и вовсе сошла.
— Спасибо, мама! — Мир обнял меня, а в дверь постучали: принесли ужин.
— Ура, еда! Я голодный как волк! — Сын радостно бросился к столу, будто и не было сегодняшней схватки.
Яр тем временем наклонился
— Выйдем? Нужно кое-что обсудить.
Я кивнула. Драка ведь будет иметь последствия.
— Мир, разложи пока все на столе, — с улыбкой сказала я. — А я скоро вернусь.
Мы вышли в коридор, и я сразу поняла, куда он ведет меня. Этот путь… Я так хорошо знала его. Сердце пропустило удар.
— Ты уже видела сад? — спросил Яр.
Глава 14
Анна 15 лет
Возвращение в академию после года в деревне было странным. Стены казались выше, коридоры уже, а воздух пах по-другому.
Я впервые узнала, что такое боль потери. До первой смерти родного это кажется чем-то таким далеким… Словно смерть — это что-то, что не может тебя коснуться.
Но последний год я провела с бабушкой. Отец не мог ухаживать за ней, а я могла. Несмотря на то, что отец нанял для нее слуг, бабушка продолжала пытаться сделать все сама. Она жила в маленькой избушке на краю деревни.
И я провела этот год с ней. Тогда я открыла для себя радости деревенской жизни без режима.
Бабушка была чудесной. Она вкусно готовила, учила меня разбираться в травах и варила самые вкусные отвары… бурчала на слуг, которые путаются под ногами, и… болела.
А теперь ее не стало. И я вернулась в академию к отцу.
С тех самых пор, как уехала, я писала ему письма. Два письма через день: одно для папы, а другое… оно для Яра. Моего лучшего друга! Нелепого мальчишки, такого худого, дерзкого, постоянно влипающего в неприятности.
До моего отъезда мы не расставались. Отец называл нас «иголочка и ниточка». Он был моим другом, моим советником, моим… да он был для меня всем!
Расставание с ним было не менее тяжелым, чем с отцом. Но папу я уже видела, а Яра… нет.
Я оставила отца разбираться с вещами и почти побежала через двор, сердце колотилось как бешеное. Где он? Искала в толпе курсантов знакомую черную челку, но…
— Анна? — голос за спиной заставил меня обернуться.
И застыть.
Передо мной стоял высокий парень с широкими плечами и крепкими руками. Его черные волосы были короче, чем раньше, а в зеленых глазах светилась знакомая искорка.
— Яр?.. — прошептала я, не веря.
Он рассмеялся — тот самый смех, который я слышала во сне все эти месяцы.
— Ну что, не узнала?
— Ты… ты стал… — я запнулась, чувствуя, как щеки горят. Где же тот худой нелепый парнишка?
— Красавчиком? — подмигнул он.
— Чудовищем! — фыркнула я, но не смогла сдержать улыбку.
Он протянул мне маленький букетик васильков.
— Это тебе. Я… Когда я на них смотрел, всегда вспоминал твои глаза.
Я взяла цветы, смущенно опустив взгляд.