Лекарство: часть 1
Шрифт:
– И что такого страшного должно произойти, по-твоему?
– Эта информация не подлежит разглашению. Нужно уходить.
Воспоминания ярче вспыхивают в голове. Это не может повториться. Только не это. Он говорит прямо как…
– Промедление недопустимо. Они скоро…
«…будут здесь, – выныривает из подсознания. – Он придет за тобой, когда ты меньше всего будешь ждать. Ты ключ».
– Я ключ, – шепчу про себя. – Они придут забрать меня.
– Что ты сказала?
…как дядя. Он говорил то же самое. Слог в слог, слово в слово.
– Граница падет…
– Откуда ты это знаешь?
Но
– Почему ты повторяешь за ним?
– За кем?
– Не прикидывайся! Это шутка? Какой-то тупой розыгрыш, да? Это не смешно!
– Ты должна пойти со мной.
– Я никуда не пойду!
Он перекрывает мне дорогу.
– На это нет времени.
– Да ты просто чокнутый! Не знаю, какую игру ты затеял, но с меня довольно. Оставь меня в покое!
Не успеваю сделать и трех шагов, как запястье сжимается от боли.
– Пусти! Мне больно!
Бью его в грудь, но он не реагирует. Пальцы впились в кожу тисками, плечи замерли,
глаза уставились в одну точку, словно заметили что-то, чего здесь быть не должно. Медальон. Он смотрит на него, словно загипнотизированный.
– Откуда это у тебя?
– Не твое дело.
– Это не твое. Отдай его.
Страх уступает место раздражению. Да кем он себя возомнил? Угрожает, а теперь еще и требует отдать ему единственное, что дядя просил хранить, как зеницу ока? Черта с два.
– Не дождешься.
Не проходит и секунды, как его рука дергается к моей шее. Хватаю медальон и зажимаю его в ладони так крепко, как только могу.
– Ты готов сорвать его с моей шеи силой, да что с тобой такое?! – слова прозвучали намного громче, чем я хотела. Все присутствующие в зале обернулись на крик.
– Что здесь происходит, черт подери? – Майкл вырастает за спиной Блэквуда. – Все нормально?
– Все отлично. Я как раз собиралась уходить.
Проскальзываю мимо Майкла, даже не удостоив взглядом. Знаю, он помочь хотел, но сейчас мне на это плевать.
– Сив, подожди! Как ты доберешься домой? Сив!
Но я не слышу, потому уже бегу по коридору. Только здесь, в темноте сумеречных ламп и тишине, нарушаемой лишь дребезжанием моего растерянного сердца, я могу наконец выпустить все, что неделями копилось внутри, грозясь разорвать и без того истонченную нить моего самообладания. Обида, грусть, отчаяние, непонимание – острые капли, режущие раскаленные от унижения щеки подобно лезвию ножа. Зачем он так со мной? Чем я это заслужила? Я его обидела? Унизила? Недооценила, оскорбила, высмеяла? Что? Почему он так меня ненавидит?! Сажусь на пол, обхватываю себя руками. Мне так плохо, что хочется завопить на весь голос. Только вряд ли это что-либо изменит. Боже, будто в моей жизни без того мало проблем. Не проходит и дня, чтоб задиры не впились в меня своими львиными когтями. А теперь еще и он… и дядя. Слишком много событий для одного месяца. И что особенного в этом дурацком медальоне? Смотрю на переплетающийся металлический цветок, когда вдруг слышу стук на другой стороне коридора. Что это было?
– Там кто-нибудь есть?
Ну вот, снова тот самый шум. Может, это Майкл?
– Майкл? Это ты?
Глупый вопрос. Будь это Майкл, он бы уже мчался ко мне на всех парах. Он совершенно не умеет подкрадываться. В отличие от Блэквуда. Уверена, он только и ждет, как застать меня врасплох, и, если он сейчас появится, можно даже не кричать. Медленно иду вперед. Звук возобновляется, такой глухой, отдаленный, ритмичный, будто шорох чьих-то ботинок.
– Кто здесь? – хватаюсь за ручку ближайшей двери, но она не поддается. Все классы заперты. Занятия давно закончились,
– Эми, давай…
Один гудок, три. Шаги становятся все громче.
– Ну же, возьми трубку…
Сердце начинает биться в удвоенном темпе. Шестой гудок, седьмой…
– Пожалуйста…
Спускаюсь по главной лестнице. Вижу дверь главного входа и… Абонент недоступен. Оставьте сообщение после звукового сигнала.
– Черт!
Выбегаю на улицу и не знаю, что делать. Машины-то у меня нет. Сердце выпрыгивает из груди, словно хочет пуститься в бегство без моего участия. Бегу к парковке.
Хруст снега под ногами сливается с моим сбитым дыханием, воем ветра, ревем мотора и… Стоп. Мотора? Чуть не поскальзываюсь на заледенелом асфальте. На остановке стоит автобус. Последний! Я должна успеть. Мчусь к нему сквозь сугробы, машу руками водителю, как сумасшедшая. Должно быть, он так и подумал, увидев девушку в платье поверх джинсов среди зимы, но это неважно. Главное, что я уже внутри, еду домой,
подальше от академии и от этого ужасного вечера.
****
На меня вдруг обрушилась такая усталость, о существовании которой я не подозревала. Не знаю, как я только добралась домой. Но каким-то образом, переступив порог, я оказалась в своей постели. Стоило только сесть в автобус, как голова помутилась. Наверное, нервы окончательно порвались под натиском стресса. Глаза закрываются, как только голова касается подушки. Правда, ненадолго. Не успеваю расслабиться, как сон прерывает грохот снизу. Что это за шум? Словно кто-то двигает стулья по всему дому.
Подскакиваю на кровати и даже не замечаю, как оказываюсь у двери. Эми вернулась? Нет. У нее сегодня ночная смена. Тогда что? Мысли в голове сменяют друг друга с невероятной скоростью. Оскар? Изи? Вряд ли кот смог бы наделать столько шума. А Изи не пришла бы без предупреждения. Стоит ли проверить? Поскольку я одна дома, вариантов немного. Проскальзываю в коридор, захватив с собой мраморную статуэтку с комода. Вряд ли этим можно ранить, а оглушить легко. Иду к лестнице. Стараюсь не делать резких движений, но старая древесина предательски скрипит под ногами. Каждая ступенька как сигнальная ракета. Боже! Не проще ли закричать на весь дом «Я здесь! Все сюда!» Последняя ступенька – и я у входной двери. Дергаю изогнутую ручку – заперто. Ключ висит на крючке справа. Окно в прихожей цело, в гостиной и столовой тоже. Стулья задвинуты к столу, стеклянные шкафы не пострадали, посуда на месте. Тогда что это был за шум? Выглядываю на улицу – и вдруг снова рокот. «Кухня», – вдруг понимаю. Единственная комната, которую я не проверила. В глаза бросается блеклое сияние под дверным полотном. Там кто-то есть. Все внутри съеживается, будто старый осенний лист. С каждым шагом колени все сильнее дрожат, как и рука на статуэтке. Соберись. Ты должна это сделать. Это твой дом, и никто не вправе вламываться в него. Замираю перед дверью, прислушиваюсь. Тихо. Даже мое дыхание тонет в нагнетающей тишине. Глубокой, тягучей, бездонной. Такой густой, словно в нее можно засунуть руку, как в перчатку. Нужно действовать. На счет три. Один. Сжимаю пальцы на мраморе до боли. Два. Перестаю дышать. Три. Рука нависает над дверной ручкой и…