Лекарство: часть 1
Шрифт:
– Вы одинаковы. Невероятно, – они переглядываются между собой. – То есть… это круто. Иметь брата или сестру, похожего на тебя.
– Спорное утверждение, – вскидывает брови Марена.
– Это точно, – соглашается Лим. – А у тебя есть сестра или брат?
При виде моего кислого выражения лица Марена пытается загладить оплошность брата.
– Он не хотел. Мы слышали, что случилось. Это ужасно. Правда, Лим?
Она незаметно (ну, или почти) пихает его локтем.
– А, да. Жуть. Что тут скажешь, не повезло.
–
Русоволосая девушка с вытянутыми, прямоугольными очками машет мне рукой, отвечаю ей тем же. Парень за бильярдным столом разбивает кипу шаров.
– Это Сэт.
Высокий блондин, чем-то напоминающий Тора из одноименного фильма мягко пожимает мне руку. Его манера держаться в стороне от остальных мне по душе.
– Рад знакомству. Наверное, сложно влиться в мир, где все кажутся незнакомцами.
– Некоторых я уже знаю. Мирилин, Уилла и Блэквуда.
Мои слова заставляют его карие глаза округлится до почти идеальных шаров.
– Лучше тебе его так не называть.
– Почему?
– Верховный Жрец не терпит нарушения правил и любит наказывать тех, кто ими пренебрегает.
Каких правил? Не называть его по имени? Как мне еще его называть? Сеньор? Господин? Ваше Превосходительство? Может, еще поклон с реверансом отдавать при входе? Он не заслужил таких почестей. Имена градом сыплются на мою голову, а я и половины не успеваю запомнить.
– Шрадрик, Лори, Гарсия, Раквелл, Шон…
Уилл крутит меня в разные стороны, как послушную марионетку, только и успевай кивать. Но у меня и это не получается. Ни улыбнуться, ни поздороваться. Даже рассмотреть всех толком. Так много лиц, так много имен. Не уверена, что смогу хотя бы пару вспомнить. Кроме близнецов. Черные волосы с синими кончиками, татуировки с распускающимися цветами на шее и шипастыми лианами на руках. Такое сложно забыть. Не говоря о пирсинге над левой бровью у Лима. Или это Марена? Когда с губ Уилла срывается последнее имя, моя голова готова взорваться, как переспевший арбуз из-за избытка влаги. Он это замечает, но лишь улыбается машет рукой. Мол, ничего, привыкнешь. Утром он обещал мне кое-что показать, а пока я предоставлена самой себе.
Шесть гостиных, пятнадцать кабинетов, десять уборных, три музыкальных комнаты, две кухни, три обеденных зала и огромный прогулочный холл – и это только первый этаж поместья. От такого изобилия меня начинает мутить, и я хочу выйти на улицу, чтобы подышать воздухом. Но стоит только завернуть за угол, как я понимаю: на террасе кто-то есть. И этот кто-то не из тех, кого я хотела бы встретить в ближайшее время. Мирилин. После того как я обозвала всех сиринити чокнутыми (включая ее), встреча с ней не сулит ничего хорошего, но я не решаюсь пройти мимо.
– Любуешься природой?
– Жду, когда группа
– Откуда?
– С Ричмонда. В последнее время там участились случаи обращения.
– О чем ты?
Она отворачивается лицом к саду. После моего срыва она уже не такая общительная. Неужели мне силой придется вытягивать из нее информацию?
– Может, объяснишь?
– Тебя ведь не интересует жизнь сиринити?
Так и знала, что в этом все дело.
– Слушай… тогда вечером я наговорила лишнего. Я не хотела тебя обидеть. Это все нервы.
– Знаю, – кивает она, – на тебя много свалилось. Я не в злюсь.
– Расскажешь о патруле? – присаживаюсь на лавку рядом.
– Все дело в моровах, – она пододвигается ближе, – раньше они просто убивали, но сейчас все чаще обращают людей.
Массовое превращение в чудовищ? К такому меня жизнь не готовила.
– Это началось шесть лет назад, тогда мы впервые обнаружили нового морова. Мы знали точно, потому что это был один из местных.
– Но зачем и как?
– Моровы используют кровь для создания себе подобных, только обращением это назвать нельзя. Скорее, отравлением.
Эми. Вот почему она стала такой. Ее отравили. И дядю.
– Кровь моровов – это яд. Она настолько насыщена ферментами, что попросту травит людской организм, меняет саму ДНК человека. И это хуже смерти. Это как вирус, который мы пытаемся остановить.
Мирилин рассказывает, что моровам, прорвавшимся за стену, удалось взять под контроль голод и сохранить человеческий облик. Это правда. Ведь я видела морова. Дядя Ник. Не знаю, как давно его заразили, но больше он все же был похож на человека, а не на тварь из рассказов Кристиана.
– Но, – решаю уточнить, – как моровы оказались за стеной? Неужели она не должна была остановить их?
– Должна, – кивает Мирилин, – но ты ведь не думаешь, что они сидели, сложив руки, и ждали, когда мы отрежем их от цивилизации? Еще на этапе строительства началось массовое бегство. Моровы быстро сообразили, что их ждет, и расползлись по стране. Сиринити всячески пытались противостоять побегам, но все атаки отбить было невозможно.
– И теперь вы выслеживаете тех, кому удалось сбежать?
– Да, именно этим мы и занимаемся, – она опирается о кованную спинку. – Мы сражаемся. Каждый вечер, каждую ночь. Отправляем группу захвата в город, вылавливаем тварей и истребляем, чтоб спасти тех, кому уготовлена лучшая жизнь.
Получается, сиринити жертвуют собой на благо других, в то время как человечество даже не догадываются об их существовании. Ежедневно они встают с кровати, зная, что этот день, возможно, станет последним. Ведь если не моровы, их может убить болезнь. Достаточно пропустить инъекцию. И это их я называла сектантами? Да в них больше человечности, чем в самих людях.