Лекарство от боли
Шрифт:
Теперь нахмурилась Саша, пытаясь представить задушевные беседы с убийцами или насильниками. Как разговор им поможет?
— Разве можно исправить чью-то смерть?
Теперь в глазах собеседницы отразилось полное непонимание и удивление.
— Мы не убиваем своих. То есть… Жизнь на Киорисе ценится очень высоко. Смерть — это… трагедия. Поэтому наши ученые работают над возможностями продления жизни. Мы понимаем, что вечно жить нельзя, разум и психика не рассчитаны на подобные нагрузки, но несколько дополнительных лет дают новые возможности.
— А какая у вас средняя продолжительность жизни?
— Сто десять — сто
— У нас столько живут только в Японии… — выдохнула Александра и снова посмотрела на экран.
Мир, который ей предстояло посетить, казался раем. Сейчас, как никогда, сложно было поверить, что происходящее реально. Неужели так бывает? Неужели такое возможно?
— Ваш мир только развивается. Вы еще не изучили космос. К тому же, насколько мы поняли по изученным данным, в вашем обществе высок уровень агрессии, а это не добавляет лет жизни.
Агрессия… Да, ее много. Саша нахмурилась и опустила взгляд. Сунула в рот еще одну ложку завтрака. Есть. Ей нужно питаться. Пусть даже аппетит отсутствует, есть надо. Раз уж она выжила в катастрофе, где погибло столько людей…
— Коммандер… Он забрал меня из-за того, что другие погибли, да? — она подняла глаза на Клео. — Если вы так цените жизнь, он мог почувствовать себя виноватым…
Губы девушки дрогнули в улыбке, которую она тут же попыталась скрыть.
— Прости, мне не стоило… Дело в том, что коммандер Искарис не мог почувствовать себя виноватым. Он ничего не может чувствовать.
Александра моргнула. Потом нахмурилась, пытаясь вспомнить, что уже слышала на данную тему. Непробужденные. Кажется, медсестра что-то уже говорила о них…
— Почему? Какая-то врожденная травма?
— Можно сказать и так… — взгляд собеседницы затуманился, она явно о чем-то задумалась, но продолжила говорить, словно пересказывая давно известную информацию. — Мужчины-киорийцы рождаются неспособные испытывать эмоции. У них не развиты зеркальные нейроны, то есть отсутствует способность к эмпатии. Возникают проблемы с социализацией, построением связей внутри общества. Поэтому на Киорисе от рождения всем детям рассказывают об эмоциях. О негативных их проявлениях и позитивных. Подробно описывают, что можно испытать при гневе или радости. Стараются больше физически контактировать внутри семьи. В каждом доме есть свои традиции, которые тщательно поддерживаются, чтобы мальчики чувствовали себя частью целого, а не одинокими…
— И они всю жизнь ничего не чувствуют? — Саша похолодела. По спине пробежали мурашки. Вспомнился «Эквилибриум», где у всех людей эмоции блокировались насильно. Но чувствовать-то они могли! Ограничителем являлось лекарство, а здесь…
— Нет, — киорийка покачала головой. — Точный механизм так и остался не изучен, но при встрече с определенной женщиной, в теле мужчины запускается процесс пробуждения зеркальных нейронов, а также происходит гормональный скачок. В какой-то мере «пробуждение» похоже на пубертатный период. Только у непробужденных мальчиков-подростков он проходит значительно проще, поэтому… — Она глубоко вздохнула, а Александра уже начала понимать:
— Их догоняет подростковыми глупостями… С откатом. И во сколько лет происходит пробуждение?
— У всех по-разному. Кому-то везет встретить подходящую
В голову пришли глупые и пошлые ассоциации из курса анатомии. Какая же чушь иногда лезет в голову. И кто бы мог подумать, что она настолько испорчена?
— Ты сказала «партнерша». Женщина становится для мужчины той единственной, с которой он может быть счастлив?
— Иногда. Но иногда нет. Женщине совсем не обязательно может понравится мужчина. Она лишь подходит ему с точки зрения физиологии. На гормональном уровне. У них наверняка появятся дети, и они будут здоровы. То есть, конечно, на Киорисе редко рождаются больные дети, но в таком союзе они возьмут от обоих родителей все самое лучшее. Иногда подобные соображения являются причиной для создания семьи. Но не все женщины хотят заводить детей… Или уже имеют симпатию к другому мужчине. Или женщине…
На последней фразе Клео смутилась. Учитывая столь сильные гендерные отличия, вряд ли на Киорисе много гомосексуальных пар. Возможно, для них подобное является определенным выходом за рамки. Подобное и на Земле не во всех районах считается нормальным. А рай все же не существует…
— Значит, брак не обязателен? А если женщина испытывает чувства к непробужденному мужчине?
— Как правило, такие истории печальны. Ведь мужчина может навсегда остаться непробужденным или при пробуждении выбрать другую женщину. Поэтому и нужны жрицы. Они помогают всем участникам подобных историй разобраться в себе и своих чувствах к другим.
— А если женщина идеально подходит двум мужчинам? Что тогда?
Фантазия разыгралась на полную катушку, подкидывая, невесть откуда взявшиеся неприличные образы. Разум намекает, что пора прервать добровольное воздержание? По спине даже озноб пробежал от представления. И всякие глупости из головы выветрились. Нет уж, хватит с нее приключений. И одного замужества.
— Насколько я знаю, в истории известен лишь один такой случай, — теперь собеседница широко улыбнулась, будто подумала о чем-то забавном. — Императрица Мелпомин пробудила двух мужчин — своего мужа и его первого советника. Произошло это очень давно, еще до того, как закончились Темные времена. Она использовала влечение обоих мужчин, чтобы избавиться от Совета, ограничивающего власть императора, а затем отравила обоих и посадила своего сына на трон. Пока он рос, она успела принять несколько важных законов, действуя от имени императора. С нее начались многие перемены на Киорисе.
Сказано было со странной смесью восхищения, почтения и в то же время скрытого осуждения.
— Тебе она не нравится.
Клео покачала головой.
— Дело не в ней. Просто… Когда я думаю о том, что раньше творилось на Киорисе… Мне сложно понять поступки людей, живших задолго до нас. Темные времена — эпоха жестокости, когда жриц и храмов не существовало, мужчинам никто не рассказывал об эмоциях, и пробуждение происходило спонтанно и неконтролируемо. Страшное время. Я не хотела бы жить тогда…