Лекарство от скуки
Шрифт:
— Поговорить.
— И так говорим. — Торопливо поддакнула.
— Хотел, чтобы ты мне сыграла. Как раньше.
— Я не играю. И инструмента у меня больше нет.
— Жаль… Давно? Это… Из-за меня, быть может?
— Не льсти себе. Я отдалась сложной науке. Пришлось сделать выбор, и я его сделала.
— Без колебаний?
— Не знаю такого слова. Вероятно, это удел слабых.
— Когда ты в офисе, кажешься мне всё той же девчонкой, а сейчас разговариваю с тобой и не узнаю…
— Да? Ну, так, подкати ко мне в офисе, авось
— Ты всегда такая напряжённая?
— Только от недосыпа.
— Наташ, то, что между нами происходит…
— Поподробнее, я что-то не в курсе.
— Ты на меня злишься.
— Значит, пора повысить заработную плату. — Зло рукой взмахнула и тут же сжала её в кулак. — Обычно помогает.
— Я скован обстоятельствами.
— Меня один мальчишка… студент… тоже трахнуть хочет и его, можешь себе представить, обстоятельства не пугают. Боюсь, он и словато такого не выучил. Потому что без надобности.
— Да ты нарасхват! — Невесело ответил, а я вызывающе рассмеялась.
— Не жалуюсь!
— Разговора сегодня не выйдет?
— Отчего же, давай поговорим! — Отказаться от нелепой затеи ему не позволила. — Я люблю тебя, Громов! Кусаю кулаки, чтобы не выть в голос, когда проходишь мимо с безразличным видом, и любить продолжаю. Слушаю сейчас весь этот бред и всё в толк взять не могу, почему до сих пор не под моей дверью стоишь. Старый ты стал, наверно, не способен на глупости, которые я отчего-то до сих пор жду. Не дождалась тогда, так, может, сейчас увидеть получится. — Зло выговорила, к действию призывая. — Ты там жив ещё, инфаркт не поймал от моих громких признаний? Молчишь… — Скривила губы. — Ну и молчи. Переваривай.
— Наташа, ты где, я приеду сейчас.
— А ты найди! — Смехом ядовитым подавилась.
— Как я тебя найду, ночь ведь не резиновая и…
— Боже, какой же ты… — Едва не расплакалась я от досады и разочарования. — Не нужно ехать, Громов. Пошутила я…
— Наташ…
— Что? Член встал уже, а под рукой никого?
— Зачем ты…
— А то я не знаю, зачем женатые мужики своим подружкам по ночам названивают…
— Наташа…
— Скажи, что я лучше! Скажи, что красивее!
— Ты самая красивая девушка, которую я знаю и…
— А которых не знаешь, что? Сбрасывать со счетов или подождать, пока познакомишься?
— Я, наверно, зря позвонил…
— Разумеется, зря! Конечно, зря! Зачем ты мне вообще звонишь?! Ты что там себе думал? Поманишь пальцем или, — пошловато ухмыльнулась, — или чем ты там манить собрался, и прибегу? Так, не вырос у тебя такой, чтобы бежала не раздумывая. Я много видела, разбираюсь!
— Ты сейчас наговоришь лишнего и будешь сожалеть, Наташа.
— А ты сожалеть не будешь? Ты — нет?! Я тебе не девочка в игры со мной играть, Громов. Я не буду у тебя наподхвате! Жадная. Делиться ни с кем не намерена. Что молчишь? Больше приехать не хочешь, нет? Хочешь, я даже с твоей женой вопрос
— Спокойной ночи, Наташа.
— Спокойной?! И тебе тоже, Громов. Только ты там дрыхнуть не вздумай! Над моим предложением мозгами пораскинь. Что с неё взять? Обычная наседка! И красота уйдёт, и молодость, а у меня есть чем и без этого удивить. С детьми, правда, вряд ли получится, так что ты за беременностью её посматривай, повода волноваться не давай и…
Выговориться не получилось — услышала в трубке короткие гудки. Перед собой посмотрела и истерику, что уже через край лилась, наружу выпустила, разбивая телефон в хлам! Бутылку с красным вином в белоснежную стену запустила и не жаль! Вперёд подалась, на колени опускаясь, и лбом к самому полу прижалась, бессильно сжимая кулаки.
— Как же я тебя ненавижу. — Пробормотала еле слышно. — Как же я хочу, чтобы ты сдох! — Зубы сжала, беспомощно заскулив.
Наутро встала выжатая, как лимон, но железная выдержка помогла справиться не только с пустотой внутри, а ещё и с внешним несовершенством. В кабинет вошла и замерла, нерешительно на букет, что украшал стол, поглядывая. Карточка отсутствовала, и я Татарина набрала, наплевав на то, что утро толком и не наступило.
— Привет, Татарин, спишь?
— Уже не сплю, но утренний стояк ещё не успокоился. — Вымученно простонал он. — Фотку выслать?
— Похвастаешь в другой раз. — Рассмеялась я, самой себе удивляясь. Казалось бы… цветы и цветы, но нет же! Завелась как школьница не целованная. — Букет ты прислал? — Губу закусила, а Татарин что-то невнятное задумчиво простонал, заставляя смеяться снова.
— Цветы? Какие?
— Красные розы. Просто огромный букет!
— Если красные розы, значит, не я.
— Вот как? А бы что прислал ты?
— Вы любите лилии, а их дарить — поступок необдуманный. В замкнутом помещении их аромат ничего, кроме головной боли, не вызовет.
— Татарин, твоя осведомлённость меня пугает.
— Ничего сверхъестественного. Ваши духи — один в один их аромат, только не такой насыщенный.
— Ну, раз не ты… Тогда извини…
— Э, нет, так просто спрыгнуть не получится. — Задорно засмеялся он, заставляя неестественно широко улыбаться. Так, что губы болеть начинают. — Вы ведь не просто так позвонили, да?
— Не просто. Подразнить тебя вздумала.
— Ну, так это вы зря. Я ведь выйду на охоту и начну по одному отстреливать любого, кто неугодным покажется, а парень я заводной, ревнивый, мне только дай повод. Кстати, любимый мужчина у меня номер один в списках. Как там с цветами? На него ставите?
— Скорее да, чем нет.
— Что-то новенькое. Что я пропустил?
— Вчерашний ночной звонок, быть может?
— Мудак! Какого хрена звонить, если приехать можно?
— Татарин, наверно, я от тебя этого и набралась! Обиделась, что он звонит, а не приехал, и послала куда подальше.