Ленинград. Дневники военных лет. Книга 2
Шрифт:
Написал короткую статью-отклик на Орловскую победу…
7 августа 1943 года.
В 10 утра пошел в горком комсомола. На Кировском — следы вчерашнего обстрела: воронки, верхушки деревьев срезаны снарядами. Дворники подметают мусор, битое стекло. Лица прохожих невозмутимо спокойны, просты. За решеткой госпитального сада столпились раненые. Долго-долго смотрят на прохожих… Стосковались, видно, бойцы.
…В горкоме комсомола меня ждали: «Рады вас видеть».
Вспомнили митинг молодежи во дворце Урицкого 14 сентября 1941 года.
— Товарищ Вишневский, а вы знаете, что после этого митинга около пятисот тысяч человек ушло на фронт добровольцами? Запись была колоссальная — почти все комсомольцы города. Всего за июнь — сентябрь 1941 года Ленинград дал семьсот тысяч добровольцев из молодежи.
Просмотрел чистые экземпляры пьесы для ЦК, Комитета искусств и Ленинградского горкома. У меня отношение к ней уже объективное. Холодно перечитываю, вижу все недостатки. Хочется писать другое, новое.
Был парторг ЦК с завода имени Макса Тельца:
— Мы данное вам обещание сдержали: июльский план выполнен на сто шесть процентов. Просим и вас сдержать обещание: опять побывать на заводе, выступить.
— Буду!
Завод улучшил поточную систему, ввел новые технические приспособления, подтянул трудовую дисциплину. Прежде станки запускались в течение двадцати минут, а сейчас на это уходят одна-две минуты. Пулеметы по качеству всё лучше. На днях делегаты завода едут на фронт проверить свою продукцию в деле…
В «Правде» от 6 августа большая статья о втором фронте. Тон решительный, требовательный. Ироническое упоминание о том, что в Северной Африке союзники имели дело с четырьмя немецкими дивизиями, в Сицилии — с двумя, тогда как Красная Армия третий год воюет с двумястами сорока дивизиями противника. Обязательство союзников об открытии второго фронта в 1942 году не выполнено, фронт не открыт и к весне 1943 года. Указанный Черчиллем девятимесячный срок с января 1943 года подходит к концу (листопад скоро начнется), а второго фронта не видать.
Московский радиообзор. О забастовках в Венгрии и Греции. В Венгрии и Румынии антифашистские демонстрации с требованием мира…
Наступление на Брянск и Харьков развивается.
8 августа 1943 года.
Послал пьесу в Смольный и в Военный совет КБФ.
В 11 утра. Английское радио «ВВС»[115] приветствует Орловскую победу: «Мы опять можем послать поздравление России». Ох, как надоели нам эти приветствия!.. Нам нужны их дела!
Когда страна приступит к созданию Большого флота? Как фатально нам с флотом не везет!.. Попытки создать новый флот были прерваны войной 1914—1918-го; разруха, прекращение судостроения в Гражданскую войну. Новые попытки создать флот — и опять война 1941 года. Теперь создадим! История ставит нас лицом к лицу с морскими державами. Это должно дать толчок. Работа уже идет, конструкторы думают… Хотя говорят, что в Генеральном штабе есть
Днем — огневой налет на Петроградскую сторону, Васильевский остров. Жертвы…
Был замполит Суворов. Рассказывал, что, когда наши «катюши» били по одному из участков, финны кричали: «Бейте подальше, там немцы» (?)…
В 11 вечера, по радио. Наши войска в 17–25 километрах от Харькова. Взят Богодухов. На брянском направлении наше наступление успешно развивается…
9 августа 1943 года.
Написал письмо Тарасенкову: о значении писателей в низовой печати, о своей работе, о событиях.
Наконец пришло письмо от Пронина. Несмотря на то, что он лишь кандидат партии, его назначили комиссаром партизанского отряда…
Письмо боевое, бодрое. Просит рекомендацию в партию. Немедленно пошлю.
Огневой налет — лопающиеся звуки, свисты, грохочущие тяжкие разрывы — снаряд за снарядом! Близко… Немцы бьют 8-дюймовыми!
Вчера на Садовой снаряд попал в толпу. Санитарные автомобили подбирали куски тел… На улице — лужи крови, обрывки платьев, чья-то уцелевшая шляпа…
На рынке картофель стоит 250–300 рублей кило, морковь и огурцы — по 200, ягоды — 450. Небольшая кучка сыроежек — 120 рублей…
10 августа 1943 года.
В 12 часов был в Военном издательстве… Начальник издательства полковник Цветков — страстный коллекционер автографов, рисунков и эпиграмм. У него есть письма Шаляпина, Горького и др. Рассказывает, увлекается. Развернул передо мной папки с автографами, собранными им в период обороны Ленинграда: тут и Билибин, и Орбели, и Тихонов, и Яр-Кравченко. Разные зарисовки, высказывания, театральные акварели Рудакова, рисунки тушью Серова, Павлова, Верейского; эпиграммы Саши Прокофьева… Запись B. Шишкова в декабре 1941 года — о мраке дней. Тут же театральные списки премьер в дни осады и автографы исполнителей. Все это в будущем представит интерес. По просьбе Цветкова я сделал запись в его альбоме — на память о Ленинграде, о его обороне…
От этой беседы пахнуло чем-то неожиданным, штатским.
Часа два поработал в международном кабинете Дома партийного актива. Прочел очередные бюллетени с 27 июля по 7 августа…
В 6 дня сделал доклад на заводе имени Макса Гельца. Встретились как старые знакомые. Много народа, слушали хорошо…
11 августа 1943 года.
Жду отзывов о моей пьесе из Смольного и из Военного совета. Дискуссионные моменты неизбежны. Вспоминаю прошлые работы… Да, habent sua fata libelli[116]. Надо определить дела с пьесой и идти дальше!