Ленинградец

Николаев Владимир

Пламя в Кубке внезапно обрело красный цвет, рассыпалось искрами и выплюнуло в воздух обгорелый кусочек пергамента. Весь зал ахнул. Дамблдор поймал этот кусочек и, держа его в вытянутой руке, чтобы под светом пламени, которое вновь превратилось в голубовато-белое, прочитать написанное на нем имя.

Чемпионом Хогвартса объявляется... Седрик Диггори!

Четыре стола, забитых коренными обитателями Хогвартса, зааплодировали, и особенно горячо - желто-черный,

из-за которого встал высокий молодой человек и вышел из зала.

Чемпионом Шармбатона объявляется... Флёр Делакур!

Теперь аплодисменты раздались среди советско-французского стола. Гарик знал, что его синеглазая подруга хочет участвовать в турнире, а потому был искренне рад за нее, обещав поддержку при первой же надобности.

Медленно и грациозно француженка встала из-за стола и направилась туда же, куда и гражданин Диггори.

Чемпионом от команды Советского Союза объявляется... Игорь Чернов!

Помянутый немедленно уронил челюсть на стол. Уж этого он точно не ожидал.

Игорь Чернов!

Иди, Гарик, - подтолкнула его Дора, неизменно сидевшая рядом.

Делать нечего, пришлось вставать и плестись туда же, куда пару минут назад ушли остальные участники.

В комнате уже ждали оба других Чемпиона.

'Арик? Что такое? Почему ты здесь?
– взволнованно спросила Флёр.

Флёр, тут такое дело... В общем, кубок выплюнул мое имя.

Не может быть! Ты же не бросал туда ничего! Я же это видела!

Если бы еще остальные это заметили...

Тут в дверь вошел, а, точнее, ввалился толстый Невилл.

А это еще что за фрукт?
– переспросил Седрик.
– Невилл, ты что тут делаешь? Нас зовут обратно?

Седрик... это...

Договорить ему не дали. В комнату влетел мистер Бэгман, подхвативший под руку Невилла.

Невероятно!
– провозгласил мистер Бэгман.
– Произошло из ряда вон выходящее событие! Совершенно и полностью экстраординарное! Позвольте мне представить вам ЧЕТВЕРТОГО Чемпиона Турнира Трех Волшебников!

У Седрика, Флёр и Гарика от неожиданности глаза вылезли на лоб. Гарик уже начинал бояться, что его начнут допрашивать, как же он пролез в Чемпионы, но не тут-то было!

Так

и есть, господа! Кубок выплюнул имя Невилла Лонгботтома, а значит, что ему теперь придется приложить все усилия, потому что он будет участвовать в Турнире!
– жизнерадостно произнес мистер Бэгман.

Дверь вновь открылась, и в комнату вошли Дамблдор, мадам Максим, товарищи Саурон и Сковородкин, а за ними плелся мистер Крауч. Чуть позже в комнату влетел неприятный на вид тип в грязной черной мантии. Как вспомнил Гарик, звали этого типа в черном "профессор Снейп" и был он самым неприятным и ненавистным преподавателем во всей школе.

Мадам Максим!
– обратилась Флёр к своей директрисе.
– Они говоят, что этот petit garзon должен участвовать!

ЧТО???
– взвилась мадам Максим.
– Что здесь происходит, Дамблё-дорр?

Ничего не понимаю, - озадаченно произнес по-русски товарищ Саурон.
– Мало того, что наш Гарик еще несовершеннолетний, так и от Хогвартса сразу двоих выставили. Черт знает что. Ну да ладно, ихние дела нас не волнуют, а вот ты, Гарик, колись, как ты в участники пролез.

Товарищ Саурон... Юрий Николаич, не бросал я своего имени! Все наши подтвердят, что я в замке только дважды в день появляюсь и к Кубку тому в жизни не подходил, - ответил Гарик.

Он прав, Юрий Николаич. Я это подтверждаю, - вступился за своего лучшего ученика Сковородкин.
– Пусть будет Сила мне свидетелем, что Игорь Чернов никогда не подходил к Кубку сам и не уговаривал кого бы то ни было бросить туда заявку на свое участие. Равно как и не появлялся в пределах замка, за исключением завтрака, обеда и ужина, и все время постоянно находился на территории лагеря в сопровождении как минимум одного человека из нашей делегации.

Верю, Аникей Силыч, ты бы без повода словами не разбрасывался. Значит, какой-то подвох тут чувствуется. И никем из нас, никем из здесь присутствующих он не вызван.

Тем временем дискуссия вокруг двоих Чемпионов от Хогвартса продолжалась.

...- Моя дорогая мадам Максим, если Вы сможете предложить более приемлемый вариант, то я с радостью приму Ваше предложение!
– услышали русские чародеи слова Дамблдора.

Мадам Максим молчала. Молчали и все остальные. На лице Дамблдора была ясно видна гримаса возмущения, граничащего с полнейшим непониманием. Пытавшийся что-то сказать Снейп вдруг выпучил глаза, схватился за пах и исчез в сторону туалета. Саурон и Сковородкин хранили на лицах выражение совершеннейшего пофигизма. Невилл трясся, как заяц при виде волка. Седрику не позволяло что-то сказать его благородство, а Флёр и Гарик испуганно глядели друг на дружку. И только мистер Бэгман хранил радостно-возбужденный вид.