Ленинский броневик
Шрифт:
Домокуров понял, что здесь лишним временем не располагают, поэтому начал без обиняков:
– А сами вы, Лев Галактионович, видели исторический броневик?
– Довелось...
– Старик прошелся ладонью по бороде, от подбородка вниз, по пышному ее вееру.
– Довелось, довелось... Только в те стародавние времена интересующий вас, молодой человек, броневик не был ни историческим, ни даже особо чем-нибудь примечательным. Я говорю о тысяча девятьсот пятнадцатом годе.
– О пятнадцатом?
– Домокуров от неожиданности рассмеялся, подумал: "Этак можно и до сотворения
А профессор:
– Рассмешил вас? Конечно, пятнадцатый год - не семнадцатый. Даже эпохи разные. И вероятно, у вас в мыслях зародилось ироническое: "А способен ли, дескать, ты, старина Фатеев, доказать, что броневик тысяча девятьсот семнадцатого, с которого выступил Владимир Ильич Ленин, одна и та же машина?"
– Именно это я и подумал...
– смущенно признался Домокуров. Но тут же к старику появилось доверие...
* * *
Фатеев потянулся к ящику с сигарами. Задумчиво обрезал одну из них настольной гильотиной, раскурил и начал так:
– Существовал, знаете ли, любопытный народец - прокатчики. Прошу не путать. Имеются в виду не рабочие прокатных станов на Урале или в Донбассе. Там народ заводской, степенный... Но были прокатчики и другого рода-племени. Знавал я их по своей служебной должности как инженер Санкт-Петербургской городской управы...
Фатеев припомнил времена - самое начало века, когда по улицам Петербурга наряду с конками побежали вновь изобретенные экипажи. Без лошадей - на бензиновом моторе.
Молодому инженеру городские власти вменили в обязанность наводить порядок в новом и небезопасном виде транспорта.
Своевольничали и досаждали ему так называемые машины на прокате. Это были автомобили самой неожиданной формы, яркой, рекламной раскраски. Стоянка их была у Гостиного двора на Невской линии.
Надрывали голоса зазывалы: "Эй, эй, господин, пожалуйте ко мне! "Жермен-штандарт" - лучший автомобиль в мире. Для видных господ!", "Мадам, покорнейше прошу "Дедион-бутон" - специальный дамский автомобиль, не дергает, не стреляет, самого нежного хода! Пожалуйте ваши покупочки, мадам. Садитесь", "Господа, молодые люди, кого с ветерком? И-эх, прокачу!"
Так заманивали шоферы прокатчики из почтеннейшей публики седоков. Работали они от хозяев, каждый гнался за выручкой, поэтому считались только с капризами пассажиров, но никак не с правилами уличной езды. Шальной, отчаянный был народ.
Прокатчики побаивались городского инженера. Мудреного его отчества не выговаривали, а просто: "Держись, ребята, колокольня идет!"
Прогонит инженер с Невского и пропала выручка: клиенты только на Невском.
– Хочу, чтобы вы взяли на заметку одного из прокатчиков, - сказал профессор.
– Известен был под кличкой Вася-прокатчик. Виртуоз за рулем, любимец публики! Никто из шоферов на прокате не собирал такой выручки, как этот сорвиголова. Но не вылезал у меня из штрафов... Записали Вася-прокатчик? Отлично. Последуем дальше.
– И Лев Галактионович продолжал: - Году в пятнадцатом, в разгар войны и не особенно удачных для России сражений с немцами, царское правительство закупило в Англии автомобили под броней.
Лихие ребята-прокатчики стали первыми шоферами броневиков. Много ли их в России было, шоферов? А бронемашины из-за границы идут и идут. Военные власти забеспокоились: кого сажать за руль? Решили открыть школу шоферов. Лев Галактионович был тогда уже крупным специалистом автомобильного дела. К нему обратились за советом.
Пришел Фатеев в Михайловский манеж. Здесь, где, бывало, развлекаясь, гарцевали на породистых конях всадники из высшего общества, по случаю войны расположилась автоброневая часть.
Поглядел профессор на то, как обучают новобранцев, и сказал генералу:
– Я бы выпускал шоферов вдвое больше.
– Помилуйте, где же я возьму столько инструкторов!
– Не тревожьтесь, управятся и эти.
И Фатеев попросил отрядить ему из солдат двух-трех слесарей.
– Гляжу...
– Тут Лев Галактионович опять сделал отступление в рассказе.
– Представляете идут ко мне солдаты, а впереди торопится, припадая на костыль, - кто бы вы думали?
– Вася-прокатчик, и крест Георгия на груди, словом, герой! Из троих солдатиков лучше всех помог он мне слесарной работой... Загадочная все-таки вещь, я вам скажу, человеческий характер!
Однако что же придумал Фатеев? Он предложил поставить в броневике второй руль.
Так и сделали. Второй руль отнесли в заднюю часть машины. Два руля два учебных места.
Солдаты-ученики садились затылками друг к другу. Одному гнать машину вперед, другому назад.
Конечно, не сразу, машина не тронулась бы с места, а по очереди, переключая управление то на передний руль, то на задний. А инструктор, вместо того чтобы ездить неотлучно рядом с одним учеником, теперь устраивался под броней между обоими, давая указания то одному, то другому...
Рассказывая о манеже, профессор что-то изображал на листочке ватмана, пользуясь то карандашом, то резинкой, то пером.
– Возьмите, Сергей Иванович. Пригодится!
Это оказался чертеж дополнительного рулевого устройства в броневике.
Домокуров полюбовался картинкой и попросил пририсовать к башне щитки.
– Щитки?
– Старик озадаченно вскинул брови.
– Какие еще такие щитки?
Домокуров напомнил:
– Щитки на башне. Ведь академик Щуко в письме ссылается на вас. Или забыли... Сами же подсказали ему эту деталь.
– Я?..
– Тут старик выкатил на Сергея глаза, как выкатывал на своих тетушек.
– Я подсказал кому-то что-то для памятника?..
Он встал, взволнованный, и заходил по кабинету.
– Нет, это уже, извините, фантасмагория! Напоминаю вам, я автомобилист и в манеже не броневиком занимался - автомобилем! Ходовая часть машины, двигатель, рулевое управление - вот моя компетенция как инженера. А чисто военные устройства - увольте, они меня нимало не интересовали...
Расхаживая, он усердно дымил сигарой, закашлявшись, положил ее на край пепельницы и продолжал: