Лений
Шрифт:
–Как ты можешь советовать мне забыть ее?
–Я не советую забыть. Я советую не останавливаться. Лотос в другом мире, о котором даже сновидцы ничего не знают. А ты здесь. Живой и более-менее реальный. Она бы не хотела, чтобы ты страдал.
–Но я виноват! Виноват во всём!
–Нельзя хоронить себя под этим чувством. Если ты считаешь, что виновен, то искупи. Погубил одну светлую душу – спаси другую. А еще лучше – несколько.
–Я подумаю над этим, Глория. Я подумаю.
Лений спрыгнул с плиты и потянулся, как огромный черный кот.
–А сейчас отпусти
–Хорошо. Больше я тебя не держу.
Хватит дергать меня за рукав! Я не буду читать быстрее, чем сейчас. Да, меня тоже запутал этот временной переход. Очевидно, он посещал меня в какой-то неправильной хронологической последовательности. Я вот смогла выделить три периода, которые нам подтвердили сегодня. Первый период: Лений после школы. Второй – Лений работает. Третий – Лений бросил работу. Если ты будешь слушать меня внимательнее, то сам в этом убедишься. Он очень отличается в эти периоды. Ладно, что это я. Давай дальше читать. Вот, нашла. Слушай!
В тот день я вернулась домой раньше обычного. Дети были в школе, Гео – на работе. Я хотела немного отдохнуть от всего. На работе в Магическом Правительстве проблемы всех и вся будто бы пожирали меня. С каждым днем сопротивляться их губительному влиянию становилось все сложнее и сложнее.
Я, с сумкой, полной сладостей, ввалилась в квартиру, сняла обувь и сбросила пальто. Хорошо, что мы пару месяцев назад приобрели подставку для зонтиков, потому что эта осень выдалась очень дождливой. Теперь зонты сохли, но не занимали много места.
Я забросила зонт-трость в подставку и резко развернулась, услышав голос.
–Я ждал тебя. Я так долго тебя ждал…
–Лений! Ты заговорил со мной!
Лений улыбнулся одними уголками губ, опустив глаза. Он выглядел каким-то грустным и помятым, но я ничего не сказала по этому поводу. Просто подошла и взяла его за руку.
На этот раз мы оказались в каком-то коридоре. Лений шел куда-то вперед. Я поспешила отправиться следом. Обои на стенах пестрили какими-то жуткими цветочками, от обилия которых слезились глаза. Мы проходили мимо комнат, не останавливаясь. Они все были пронумерованы, но слишком малы, чтобы быть квартирами. Мы шли все дальше и дальше. 239, 238, 237…
Наконец, Лений свернул влево. По огромной лестнице мы спустились вниз и попали в огромную гостиную с огромными панорамными окнами с одной стороны и гобеленами – с другой. Я сразу же прилипла к окнам, а Лений выудил откуда-то мяч и начал бросать его в стену.
–Впервые вижу столько снега… Такая красивая зима! А там что? Неужели горы? Мы в друверской части?
–Почти.
–Что это значит? Стой. Ты же никогда не был здесь. Как ты можешь это представлять?
Оборачиваюсь. Лений замер на мгновение, посмотрев на меня. Потом он закатал рукава своего мешковатого свитера, в котором он ко мне уже являлся, и снова бросил мяч в стену.
–Я был здесь недавно. Я искал ее. Одного из самых важных людей в моей жизни.
–Лений, Лотос мертва и пора с этим смириться.
–Да, я знаю, что она мертва
–Ох, и что? Нашел?
–Да. И здесь, и не здесь.
–Что это значит?
–Я за ней следил.
–Ты думаешь, что это было правильно?
–А у меня другого выхода не было.
–«Другой» выход всегда есть. Возможно, ты не там искал.
–Ошибаешься. Я старался найти другое решение. Не делать того, что сделал. Но у меня не было выбора. Я так сомневался, что чуть было не допустил ошибку, которая стоила бы мне жизни. Не смотри на меня так взволнованно. Я же здесь. Живой. Значит, я все сделал так, как следовало. Хотя и не хотел верить в это до последнего.
–Ладно, я поняла, что больше ничего ты мне не расскажешь. Не буду допытываться. Скажи мне, какая она оказалась? Твоя мать?
–Моя мать? Она, – Лений замер, – не знаю. Она уверенная в себе. Она очень красивая. Она одинокая и никем не понятая. И я не о том, что ею никто не интересовался. Она не позволяла никому влезть себе в голову. Она – человек завышенных планок.
–Она понравилась тебе?
Лений горько усмехнулся.
–Может быть сперва. Хотя она все равно остается моей матерью, как бы сильно я ее ни презирал за то, что она меня оставила.
–Ты презираешь ее за это? До сих пор? И не простил?
–Я же уже сказал. Не знаю, удастся ли мне простить ее и взглянуть на мир так, как смотрела она. Я должен попробовать понять, что же она чувствовала, но не нахожу в себе сил, нет.
Сказав это, Лений со всей силы бросил мяч об стену. Но не стал его ловить, и мяч с грохотом полетел в окно, раздробив его на мелкие осколки.
От испуга я подпрыгнула на месте.
–Лений, что ты творишь?!
–Извини. Пожалуй, мне пора идти. Прощай.
Лений вытолкнул меня из своего сознания. Когда я открыла глаза, то в прихожей я стояла в одиночестве.
Да, вижу, ты удивлен. Лений решил использовать свои способности не в пользу, а во вред своему моральному состоянию. Ой, посмотрите, как кто-то бровки нахмурил! Ну-ну. Давай, разминай мимические мышцы, я пока что следующую запись поищу.
Это было тем летом, когда умерла моя мать. Я ездила домой, к отцу, так часто, как только могла это себе позволить. Эти поездки меня совершенно выматывали. Тяжелая дорога, убитый горем отец. Да и дома меня ожидало только одиночество.
Тогда и началась моя бессонница. Когда я в очередной раз отправилась на кухню, чтобы промочить горло, меня там уже ждали. Лений стоял, опершись на подоконник руками, и тихонько постукивал носком ботинка по полу.
–Надо поговорить.
–Без проблем, – ответила я и протянула ему руку. Лений снял перчатку, отложил в сторону и принял мое предложение.
На этот раз сознание Ления опять представляло собой пейзаж. Плешивое поле с пожухлой травой, холмы, лес неподалеку, небольшая деревенька с одноэтажными домиками. Поверху бродил туман. Я уже хотела направиться туда, чтобы что-то рассмотреть, но Лений вскрикнул: