Ленька Пантелеев
Шрифт:
– Какой царский?
– А вот сейчас увидишь.
Вспыхнула спичка, Ленька невольно зажмурился и услышал, как испуганно вскрикнул в дверях человек и как тотчас откликнулся другой.
– Ты что?
– Володька! Елки зеленые... Люди!..
– Где? Какие?
– Баба какая-то с мальчиком... А ну выходи!
– раздался яростный окрик.
– Мама... мама, - зашептал Ленька, увидев, что она поднимается и помогает подняться ему. Еще раз ярко вспыхнула спичка, осветила смуглое, почти красное, лоснящееся юношеское лицо, белки глаз, оскаленные по-волчьи зубы и кудрявый
– Выходи, кому говорят?!
– Что вам нужно?
– сказала Александра Сергеевна, делая шаг вперед и обнимая за плечи Леньку. Из дверей на мальчика, вместе с прохладной свежестью раннего летнего утра, пахнуло знакомым ему тошнотворным запахом спиртного.
– А ну, кто там еще? Вылезай!..
Поднятая над головой спичка сделала полукруг и, блеснув на винтовочном стволе, погасла.
– Еще кто?..
– Больше никого нет. Нас двое.
После темного сарая на улице были хорошо различимы и постройки, и деревья, и лица людей. Рядом с парнем в солдатской фуражке стоял - тоже с ружьем в руках - низенький темнолицый человек в накинутой на плечи длинной шинели и в мужицкой барашковой шапке.
– Кто такие? Зачем прячетесь?
– строго сказал он.
– Мы не прячемся. Мы здесь ночевали, - ответила Александра Сергеевна. А вы кто такие?
– Что-о?
– надвинулся на нее парень.
– Я вот те дам "кто такие"!..
– Тише, пожалуйста!.. Не пугайте ребенка.
– Ах ты... Разговоры разговаривать?!
Ленька увидел, как парень замахнулся на мать, как на лету, над головой перехватил винтовку и передернул затвор.
– Молись богу!!!
– зарычал он.
– Ма-ма!
– как маленький, закричал Ленька, присел, кинулся к парню и одновременно - головой и двумя кулаками - ударил его в живот.
– А-а, пащенок!..
Сильным ударом в затылок мальчика сбили с ног. В ту же секунду он услышал выстрел и почти тотчас - гневный голос матери:
– Негодяи!.. Вы что делаете?! Ребенка?.. Мальчика?..
– Петруха! Петруха! Ты что в самом деле? Маленького?..
Парень подбежал к Леньке, схватил его за шиворот, оторвал от земли.
– Убью-у!..
– Помогите!
– закричала Александра Сергеевна.
Ленька задохнулся, вывернулся, услышал, как затрещала у него на груди рубаха, отлетела пуговица. Другая, тяжелая, как кувалда, рука откинула его в сторону.
– Брось, Петруха!
– Уйди!..
– Оставь, не бузи.
Человек в длинной шинели крепко держал парня за пояс.
– А ну катись! Живо!
– приказал он Александре Сергеевне.
– Нет, стой, погоди!
– скрипел зубами парень.
– Нет, ты погоди... Я их... я им сейчас царский день исделаю.
– Не дури, кому говорят!..
Темнолицый с силой тряхнул его. И, повернувшись к Александре Сергеевне, диким голосом закричал:
– Ну, чего глаза пялишь? Кому сказано? Тикай, пока жива!..
Александра Сергеевна не заставила еще раз просить себя об этом. Схватив Леньку за руку, она побежала. Ленька слышал, как за спиной у него продолжали орать и ругаться пьяные. Оглянувшись, он увидел, что оба бандита,
– Мама, посмотри!
– крикнул Ленька.
– Боже мой!.. Не останавливайся, пожалуйста!.. Есть на что смотреть! ответила она.
...Они уже давно миновали околицу, пролезли под какими-то жердями и быстро шли, почти бежали, не выбирая дороги, к небольшой березовой рощице, на верхушках которой уже розовела и золотилась утренняя июльская заря. В ушах еще не утих пьяный крик, еще тошнило, шумело в голове, от быстрой ходьбы не хватало дыхания.
– Мама... я не могу... погоди, - хрипел Ленька.
– Идем, детка... я прошу тебя. Еще немножко - вот хотя бы до тех деревьев.
Они уже почти достигли рощи, как вдруг Ленька остановился и с неподдельным ужасом в голосе воскликнул:
– Ой, мамочка, милая!..
– Что такое?
– испуганно оглянулась Александра Сергеевна.
Он держался за голову и покачивался.
– Ой, ты бы знала, какое несчастье!!
– Да что? Что случилось?
– Я ж забыл... я забыл в сарае бордосскую жидкость!
– Господи, Леша, какие глупости! Есть о чем жалеть. До этого ли сейчас? Идем, я прошу тебя...
– Нет, - сказал Ленька.
– Я не могу. Я должен...
– Что ты должен?
– рассердилась Александра Сергеевна.
– Ты знаешь... я, пожалуй, пойду, попробую найти сарай.
Александра Сергеевна цепко схватила его за руку.
– Леша! Я умоляю тебя, я на колени встану: не смей, не выдумывай, пожалуйста!..
Ленька и сам не испытывал большого желания возвращаться в деревню. Но мысль, что знаменитый его бидончик, который он так долго берег и таскал, содержимое которого может доставить так много радости председателю комбеда, - мысль, что этот драгоценный бидончик пропадет, сгинет в стоге сена, в чужом сарае, была совершенно непереносимой и оказалась сильнее страха.
– Мама, - сказал он.
– Ну, что же мне делать? Честное слово, вот увидишь, со мной ничего не случится. Я быстро. Ты подожди меня в этом леске вот за той березкой.
– Мучитель!
– сквозь слезы простонала она.
Зная, что за этим последуют другие, не менее жалостные слова, он не стал дожидаться их, вырвался и побежал...
Разыскать сарай в деревне, где мальчик провел всего одну ночь, было нелегко. Леньке пришлось побегать по задворкам, прежде чем он увидел низенькое дощатое строеньице с выдранной половинкой двери. Убедившись, что вокруг никого нет, он осторожно заглянул в пахучий полумрак, постоял, прислушался, сказал зачем-то "эй" и, не услышав отклика, нырнул в глубину сарая.
Примятое сено еще хранило следы двух тел: вот здесь лежал он, здесь мама. Ползая на коленях и тыкаясь носом в колючие травинки, Ленька лихорадочно ворошил сено... Что такое? Где же она? Неужели кто-нибудь успел побывать в сарае и утащил ее? Ах вот... наконец-то!.. Руки его дрогнули, нащупав скользкую, холодную и тяжелую банку.
И только тут, облегченно вздохнув, он вспомнил о матери. Где она? Что она сейчас переживает?! Какой он все-таки негодяй, - оставил ее в лесу, одну, после всех ужасов, которые она только что перенесла!