Лента Мёбиуса
Шрифт:
– Да, разумеется, я поднимался. Чтобы прогуляться по лугам.
Сильвия, улыбаясь, потерла виски:
– Я оставила для тебя в холодильнике рис с карри. Ты к нему не притронулся.
– Совсем не хотелось есть. А сейчас с удовольствием.
– Ну конечно, полночь – самое время обедать. Логично.
Стефан, словно не в себе, не находил себе места.
– Надо пойти в жандармерию.
– Зачем? Что случилось?
Стефан затряс головой. Лоб пересекли горестные морщины.
– 8866 BCL 92. Цифры номерного
Он указал на одного из своих монстров:
– На мне была одежда Сумрака, его рубашка в черно-белую клетку, штаны. А мои вещи, заляпанные кровью, лежали на пассажирском сиденье! А потом я действительно отправился с пушкой к владельцу автомобиля. И… думаю, сейчас я сделаю какую-то глупость.
Терпение молодой женщины лопнуло. Она схватила мужа за футболку:
– Глупость? Ты их еще недостаточно сделал? Тебе что, на всех плевать?
Он тоже принялся кричать:
– Нет, мне не плевать! Мне дважды снились кошмары с одинаковыми деталями. Я их прекрасно запомнил, они здесь, буквально засели у меня в кишках! Мне снится кусок мела посреди кучи угля, и я нахожу мел!
– Когда мы переехали, я собрала среди угольных брикетов целую коробку мелков и школьные доски. И все выкинула. Что тут необыкновенного?
– Ты мне ничего не говорила!
– А должна была?
Стефан обхватил голову руками:
– Есть еще столько подробностей, которые кажутся мне реальными!
– Настолько реальными, что заставят тебя выскочить из идущего поезда? Или… лучше уж я промолчу. Все это в прошлом, просто не хочу, чтобы все началось сначала.
– Я убежден, что номерной знак существует и что дом в Со сущ…
Стефан застыл на месте.
– Что с тобой? – неуверенно спросила Сильвия. – Почему ты на меня так смотришь? Иногда ты меня просто пугаешь. Я так боюсь, что твои прошлые демоны снова на тебя нападут.
Она отпрянула шага на три, но Стефан ее остановил:
– Со. Когда я сказал «Со», ты изменилась в лице.
– Нет-нет, просто…
– Что? Что – просто?
Она ответила не сразу. Глаза ее забегали.
– Этот… этот город, Со, мне кое о чем говорит. Мы с тобой уже обсуждали, когда…
– Когда что?
Она тряхнула головой:
– Черт! Не помню… Какая-то вечеринка, коктейль перед съемкой, что-то в этом роде… Слушай, я сегодня устала. Забудь ты, ради бога, все свои кошмары и совпадения.
Но Стефан настаивал. Он явно нащупал какую-то деталь, набрел на след, который мог бы доказать, что он не сумасшедший.
– Номерной знак 8866 BCL 92! Красный «порше»! Красивый богатый дом с остроконечной крышей, покрытой синей с черным черепицей, с большими овальными окнами! Скажи, что ты вспомнила!
Сильвия погасила одну из ламп.
– Вспомнила? Но я же не сумасшедшая!
Она застыла в дверном проеме, усталая, с красными от напряжения глазами.
– Пойдем лучше спать. Завтра это обсудим, ладно? Если ты настаиваешь, то я возьму отгул и мы пойдем в жандармерию. Там все и выясним. Но не сегодня, только не сегодня, пожалуйста…
Она прижалась к нему и долго дышала во впадинку на его шее, еле сдерживая слезы.
– Я так боюсь, что все снова начнется…
Стефан тоже обнял ее. Зрачки его расширились в темноте. Ему все еще виделся розовый носовой платочек, запачканный кровью. В ушах звучали ужасы, услышанные по радио. Утопленная девочка… Мери-сюр-Уаз… Город всего в получасе езды от Ламорлэ.
Не шевелясь, Сильвия принялась его тихонько уговаривать:
– Во всем, что случилось, твоей вины нет. Твоей вины нет…
Стефан почувствовал, как его охватывает боль: картины прошлого, крики, кровь… А Сильвия все говорила и говорила, но он воспринимал только обрывки слов.
– …Кошмары, предчувствия, твое бесплодие – все это терзает тебя, а потом вырывается на поверхность. Я не хочу, чтобы тебя загружали лекарствами. Не хочу еще раз пережить ад.
Она порывисто и нежно приникла к нему и прошептала:
– Ты должен сказать мне, почему мы переехали сюда, Стефан. Должен довериться. Ну что ты ищешь в этом заброшенном доме, в этом всеми забытом городке?
Стефан вздохнул. С каким наслаждением он бы крепко прижал ее к себе и замучил бы ласками, пока они шли до спальни. Но желание не приходило. Не приходило, и все тут. Слишком много ужасов колотилось в его мозгу. Они уже давно съедали его, душили и давили.
– Ничего я не ищу. Совсем ничего.
Сильвия шептала, и голос ее прерывался всхлипами:
– Я хорошо помню, как ты меня в первый раз ночью привел к себе в мастерскую в Баньоле, где ты еще только начинал. Помнишь?
– Я… прости, но бордо мне выжгло все нейроны.
Она прикрыла глаза:
– Ты тогда напялил какую-то латексную маску человека лет восьмидесяти, встал передо мной на колени, протянул мне букет искусственных цветов и спросил, буду ли я тебя любить, даже когда ты превратишься в старого сварливого хрыча.
– И… что ты ответила?
– Я вырвала у тебя из рук букет, отшвырнула его в сторону и повалила тебя на пол. И мы любили друг друга посреди муляжей каких-то обгорелых трупов. Я была совсем голая, а ты не снял маску и ботинки. И я тебе тогда сказала: «Как бы ты ни выглядел, мне важно только то…»
– «…что у тебя в душе».
У Сильвии сжалось сердце.
– Пойдем наверх, прошу тебя. Сейчас ведь все почти как тогда.
Стефан зажег лампы, и монстры осветились красноватым светом. В этом театре ужаса он ласково провел рукой по нежному лицу жены: