Лес мертвецов
Шрифт:
Столкновение с Хоакином. Серия встреч с экспертами, когда она шла по следу дьявольской троицы. Отца, сына и Духа Зла…
Она кликнула на «ОК» и подтвердила свои планы на будущее.
Связаться с Мансареной. Найти Феро, прежде чем он найдет тех, других. Защитить его, пусть даже против его воли. Установить местонахождение Хоакина и его отца, пока вновь не пролилась кровь. Теперь она уверена, что парочка также отправилась в Никарагуа.
Она отправила своей секретарше Клер мейл с инструкциями. Наконец выключила компьютер и вытерла лицо. Жара не отступала даже в разгар ночи. Никогда еще лето не было ей так ненавистно.
Жанна собрала
Ей вспомнились слова героини ее молодости — Розы Люксембург: «Свободный человек тот, у кого есть возможность решить иначе». Жанна улыбнулась.
Что бы ни воображали эти господа, она такой же свободный человек, как и все они.
II
Дитя
37
Лик Христа, глядящий с автобусного зада.
Это было первое, что бросилось в глаза в Манагуа. Точнее, в его предместьях. Хаотичное смешение хрома, клаксонов, солнца и рекламных щитов. Жанну охватило ощущение, что она пробирается через огромный торговый центр. Фирмы. Магазины. Снова фирмы. Логотипы. И автобусы. Завывающие. Разноцветные. Сверкающие. Такси. Джипы. Пикапы… И повсюду — бело-голубой никарагуанский флаг, легко и ласково плещущий по ветру, словно споря с окружающим гвалтом.
Жанна сидела в такси, превозмогая дурноту. Часы в Манагуа показывали 14.00, но по ее собственным биологическим часам было девять вечера. Организм каждой своей жилкой все еще существовал по парижскому времени. До боли яркий свет лишал последних сил.
В центре оказалось немного потише. Манагуа — вытянутый в длину город, прожаренный на солнце и плоский, как ладонь. Здесь нет ни одного двухэтажного здания — люди живут в постоянном страхе перед циклонами и землетрясениями. Широкие, утопающие в зелени улицы производят впечатление, что не город потеснил лес, а наоборот. Синее небо кажется близким и составляющим единое целое с ветром, воздухом и постройками.
И на фоне этой мягкой голубизны — улыбчивые лица прохожих, невысоких меднокожих людей, словно выкрашенных темно-золотой краской. Неужели эта страна была театром самых чудовищных жестокостей, потрясших мир в конце XX века? Диктатура, революция, контрреволюция — все спуталось в диком клубке смерти и зверств.
Водитель спросил, куда именно ей надо.
— Отель «Интерконтиненталь», — наудачу ответила она.
— Новый или старый?
Жанна и не знала, что их сразу два.
— Новый.
Выпендриваться, так уж по полной программе. Водитель пустился в долгие объяснения. Старый «Интерконтиненталь», он же «Метросентро», стоит на берегу озера. В годы революсион он был оплотом журналистов. А вот эль нуэво построили в самом центре города, возле парка Тискапа. Здесь тусуются бизнесмены.
— Манагуа хорошеет на глазах!
Жанна его не слушала. Спрятавшись за черными очками, она разглядывала город. Проспекты. Пальмы. Здания в розовой штукатурке. Девчонки в бело-серой школьной форме. Разноцветные стены домов, приветливых, душа нараспашку. И вдруг — бункер американского посольства, утвердившийся
Потоком нахлынули воспоминания. Именно с этой страны когда-то началось ее великое путешествие по Латинской Америке. В ту пору она в режиме нон-стоп слушала легендарный альбом «Клэш» под названием «Сандиниста!», который потихоньку умыкнула у матери. «Крутые британские парни» посвятили его Никарагуа и сандинистской революции. Когда она, с плеером в ушах, ступила на эту землю, то ожидала увидеть здесь социалистический рай. Но со времени свержения диктатуры тут многое изменилось. Бывшего президента Арнольдо Алемана подозревали в том, что он прикарманил шестьдесят процентов валового дохода государства. А про лидера сандинистов Даниеля Ортегу говорили, что он изнасиловал собственную невестку… Но Жанна не собиралась смаковать горький вкус реальной действительности. Она просто открутила на максимум громкость «Magnificent Seven» [49] и, преисполненная иллюзий, покатила знакомиться со страной.
49
«Великолепная семерка» (англ.).
Такси остановилось. «Интерконтиненталь» оказался верхом безликой роскоши. В одинаковости шикарных современных отелей есть нечто успокаивающее, универсальное, не дающее проклюнуться ощущению чужеродности окружающего, но в то же время навевающее скуку и подспудное чувство неуюта. Куда бы ты ни приехал, повсюду встречаешь одну и ту же обстановку. Впрочем, здешние архитекторы добавили от себя пару-тройку испанских штрихов. Кастильский орнамент. Мавританская плитка. Фонтаны под мрамор. Но это мало помогало: все равно ты понимал, что попал в типичный туристский бастион. Вместе с его неотъемлемым атрибутом: едва успев войти, Жанна уже стучала зубами под ледяным дыханием мощных кондиционеров.
Номер был выдержан в единой цветовой гамме. Белый. Холодный. Комфортабельный. Ни одной индивидуальной ноты. Жанна приняла душ. Включила мобильник. Голос по-испански сообщил ей, что она сменила оператора. Она улыбнулась. Этой мелкой детали хватило, чтобы осознать: она и в самом деле пересекла грань. Новых эсэмэс не было.
Через гостиничный коммутатор она соединилась с лабораторией «Плазма Инк.». Эдуардо Мансарены на месте не оказалось. Должен появиться к концу дня. Жанна повесила трубку. Потом позвонила на ресепшн и попросила принести ей список двадцати лучших городских отелей. В одном из них наверняка обнаружится Антуан Феро.
Ей стало немного лучше. Душ. Прохладный кондиционированный воздух. Возможность говорить по-испански — слова и интонации со странной легкостью, сами собой, вырывались из горла. Получив список, она старательно обзвонила все без исключения отели. На это ушло больше получаса. Результат — nada. Феро нашел пристанище где-то в другом месте. У друзей? Или, может, зарегистрировался под вымышленным именем? Но почему? Боялся Хоакина? Почуял за собой слежку?
Три часа дня. Она включила ноутбук и записала идеи, осенившие ее в самолете. Почти все десять часов перелета она проспала, но все-таки в голову пришли кое-какие соображения: проверить два-три следа, уточнить некоторые детали. Потом надела куртку и взяла сумку. Пожалуй, перед тем как постучать в двери офиса Мансарены, имеет смысл предпринять ряд шагов.