Лес великого страха
Шрифт:
Однако человек, шедший к костру, вдруг резко повернулся и двинулся обратно. «Что ж мне, как свинье – без водки ужинать?» – мелькнуло у капитана, и он рявкнул:
– Стоять!
Человек остановился. В костре с треском разорвалась шишка, и в ворохе взметнувшихся искр капитан увидел зелено-пятнистый плащ боевой ведьмы и рыжий хвостик шлем-косы.
Рыжая ведьма в первый день похода отсалютовала Арге мечом, вместо того чтобы прикрыть обнаженную грудь – и вонзилась в его душу, как заноза. Капитан был наслышан о распущенности боевых ведьм и был полон решимости не допустить ничего подобного в походе. Экены, как известно, народ горячий, и если бы впридачу
– Света, ради всех богов, вернитесь, – дрогнувшим голосом сказал капитан.
Ведьма остановилась.
– Я уже ухожу, – добавил Арга и поднялся в подтверждение своих слов.
Светлана обернулась.
– В золе картошка, выньте ее, она скоро будет готова, – продолжал капитан. – Вырвать ее у Марины было сложнее, чем девственницу из лап дракона, мне будет жаль, если она сгорит.
– Сидите, вы мне не мешаете, – утомленно сказала Светлана и подошла к костру. – Я подумала, что это кто-то из проводников. А я еще не встречала сидха, который устал бы настолько, чтобы воздержаться от комплиментов… Я хотела посидеть в тишине.
– Понял, – сказал капитан. – Я не произнесу ни звука, обещаю.
Ведьма вымученно улыбнулась. Арга опустился на свое место. Света устроилась на полешке напротив капитана. Он продолжил поворачивать колбасу над пламенем. Ведьма смотрела на алое покрывало углей, где корчила свои рожицы огневушка.
Светлана солгала – она поняла, кто сидит у костра, и именно поэтому хотела уйти. С некоторых пор ей стало трудно находиться рядом с Аргой. Сухощавый, резкий капитан с первого дня понравился ведьме. Он не был похож ни на одного из ее бывших любовников, и, возможно, именно этим и привлек внимание Светланы. Им некогда было флиртовать; но иногда ведьма ловила его взгляды на себе и понимала, что капитан не завязывает клапан своего фургона на ночь, несмотря на комаров. И что если только ей вздумается дойти до фургона Арги вечерком, то ей будет оказан самый теплый и нежный прием. Возможно, капитан уже досадовал про себя на капризную ведьму.
Но она не могла.
Это ради Арги Светлана смаковала воспоминания о близости с Гюнтером, надеясь, что таким образом удастся перебороть отвращение и ужас, которые вызывала в ней одна мысль о сексе с мужчиной. Однако путешествие на залитые солнцем берега давно высохшего моря памяти не помогло целительнице. Когда капитан поднялся, Светлана на миг представила себе это тело на себе, и ее чуть не вырвало.
И самое мерзкое было в том, что Светлана чувствовала – Арга знал, что она врет. Что она хотела убежать от костра потому, что увидела капитана. И как он теперь мог истолковать ее возвращение? Только как грубую попытку флирта. То, что он поддержал игру, говорило о его снисходительности к ведьме, и от этой снисходительности Светлане хотелось выть.
– Карина еще не выходила на связь? – спросил Арга. – Как они там?
– Нет, – ответила ведьма и пояснила: – Карина не владеет телепатией.
– Как же человека со столь низкими магическими способностями поставили во главе крыла? – удивился Арга.
– Для командира важнее не уровень дара, а совсем другие способности, – возразила
– Это да, – согласился Арга. – То есть вы не знаете, как у них дела?
– Нет, но я сейчас попробую нащупать ее, – сказала ведьма.
На удивленный взгляд капитана Светлана пояснила:
– Между мной и Кариной закрепленный канал, я могу услышать ее мысли, но она не слышит меня… Надо было сделать это сразу после шнейкхюгеля, но следовало помочь раненым, – пробормотала она уже самой себе. – А теперь Карина и Ринке, скорее всего, уже спят, а во сне никто не может ответить на телепатемму…
Арга улыбнулся, вдруг положил руку ей на колено и тихонько его сжал. Ощущение было неожиданным, но приятным. Светлана осеклась, глядя на эту крупную, тяжелую ладонь, на косо пересекавшие ее шрамы.
– Не надо оправдываться, – сказал капитан. – Вы просто попробуйте. Вызовите сидха – вдруг он еще не спит?
– Я попробую, – сказала Светлана.
– Вот и хорошо, – ответил капитан и убрал руку.
Целительница посмотрела ему в лицо – и закрыла глаза, чтобы не видеть этого откровенного взгляда. Ведьма напряглась, пытаясь услышать чужой разум.
Ничего.
У ведьмы глухо ухнуло в груди.
Светлана попыталась еще раз. Ведьма добавила мощности призыву, расширила зону поиска, надеясь услышать хотя бы дыхание спящего разума или ощутить ауру сидха. Но результат был тем же – сознания Светланы коснулось лишь тяжелое, нечеловеческое дыхание Лихого Леса.
– Скорее всего, – медленно произнесла Светлана – Карина мертва. И Ринке тоже.
Она открыла глаза, помолчала и добавила:
– У вас прутик горит, колбаса сейчас упадет в огонь.
Капитан вздрогнул и ловко поймал переломившийся прут над самыми углями. Арга придвинул к себе котелок и принялся сдвигать в него ароматные кусочки колбасы.
– А почему вы так решили? – спросил Арга.
– Нет даже обрывков снов, – ответила Светлана. – Вы понимаете, Карине чаще всего снится река. И я слышу этот сон и знаю, что она жива. А сейчас здесь на много-много верст в округе нет никого, кому вообще снились бы сны.
Целительница закрыла лицо руками. Она позабыла о своих чувствах к Арге, о своем стеснении. Светлана ощутила потерю подруги – словно топор мясника разрубил душу целительницы пополам и вымазанная кровью рука проворно утащила лучший кусок.
Это было невыносимо.
Ведьма заплакала. Светлана услышала, как Арга встает, и краем сознания знала, что он сейчас сделает. Она не успела отшатнуться, а потом уже и не хотела. Капитан опустился рядом с ней на колени, крепко прижал ведьму к себе и целовал ее залитое слезами лицо.
– Meine Pupperl… mit den Besen… Meine rothaarige Sonne [3] … – шептал он.
Светлана потянулась ответить ему – и тело ведьмы скрутила судорога боли и страха. Арга отпустил ее.
– Кто же теперь примет командование крылом? – спросил он.
– Марина, – ответила Светлана.
– Что ж, Марина, так Марина, – сказал Арга. – Жаль, конечно. Я сейчас принесу из фургона фляжку, помянем, как полагается. Подождешь меня здесь или вместе сходим?
Светлана отметила про себя, что поцелуй служит для Арги достаточным основанием для того, чтобы перейти на «ты» и пригласить девушку к себе.
3
Куколка моя… С метлой… Рыжее мое солнышко… (Нем.)