Лесь
Шрифт:
Из-за полусогнутого положения у него затекла спина, поэтому он выпрямился и немного постоял ещё, стараясь придумать что-нибудь дипломатическое, чтобы выйти из этого положения, но в голову ничего не лезло, и он отошёл, сел на стул и издал такой вздох, что с его стола слетело распоряжение по бюро номер сто пять.
Видимо, не пришло ещё его время. Но он не терял надежды. Эта скала в образе женщины должна же будет когда-нибудь смягчиться! И он решил не отступать. Капля за каплей — вода камень точит. Не сегодня — так
Увлечённый обольщением Барбары, Лесь совершенно забросил работу. Следующий проект был в полном разгаре. Каролек и Януш уже начали рабочие чертежи, Барбара погрузилась в разработку площадки, а Лесь не делал ничего. Спешка совершенно не трогала его. И вообще он считал, что его талант проявил себя уже в достаточной степени, так что он мог позволить теперь себе работать, как ему вздумается. И, разумеется, стал полностью игнорировать свою часть работы.
Но коллеги его были совершенно иного мнения. Януш все чаще и чаще издавал что-то вроде яростного рычания, Барбара смотрела на Леся недоброжелательно и угрюмо, а директор, глядя на полный беспорядок на Лесевом столе, хмуро качал головой.
— Нет сил, — доверчиво признавался он главному инженеру. — После того срыва он совершенно поглупел. Ничего не делает, ежедневно опаздывает, а у нас уже трещат все сроки.
— И все же он способный архитектор, — задумчиво отозвался главный инженер. — Что-то в нем есть. Может быть, он болен?
— Разве что на голову, — мрачно заметил директор. — Не знаю, что с ним делать. Объявить ему выговор? Благодарность? Что-нибудь ещё? Не хочу его увольнять, потому что видел, как он великолепно сделал интерьер. Я все же не теряю надежды…
Поглощённый своим чувством Лесь, после долгих и бесплодных попыток обольщения стал смутно ощущать нечто непривычное для себя. Уже привыкший к признанию, считающий, что пробудил у всех чувство удивления и уважения, он вдруг заметил, что все снова принялось портиться. Все вокруг начали относиться к нему с пренебрежением и раздражением. Януш с идиотским упорством придирался по поводу чертежей, директор бормотал что-то об опозданиях, а Барбара сопротивлялась с невиданной стойкостью.
Почему она так сопротивляется?..
И вообще, что они все хотят от него? Ведь должно же быть им известно, что такие люди, как он, не могут мобилизовывать свои творческие силы по заказу на какие-то там дурацкие строительные подробности, когда вот здесь, под самым носом, есть такой прекрасный цветок, такая невероятная женственность, которую он просто не имеет права оставить на произвол судьбы, которой он должен овладеть,
Талант ждал, директор выказывал все большее беспокойство, а Барбара упорно отвергала его чувственные авансы. Издёрганный вконец Лесь все больше и больше приходил к выводу, что всему виной те проклятые туфли. Югославские, в дырочку, с острыми носками…
У него есть соперник, какой-то отвратительный кретин, который опутал эту прекрасную женщину, подло преградив ему путь. Этого презренного индивидуума необходимо убрать с дороги! Надо избавиться от него любым способом! Окончательно! Ну а для этого следует сперва установить его личность — кто это?
Неизвестно, сколько времени потратил бы Лесь на поиски загадочного соперника, какими бы методами воспользовался в этом розыске, если бы не случай.
Лето катилось к своему завершению, но жара стояла все ещё преизрядная. Как-то раз, проходя мимо стола Барбары, Януш задержался, посмотрел на рисунок, немного постоял, словно переваривая увиденное, а затем изобразил удивление.
— Боже, — изумлённо воскликнул он, — что ты делаешь? Проектируешь дремучий лес?
Оторвавшись от работы, Барбара недовольно взглянула на него.
— И что тебе здесь не нравится? — враждебно бросила она.
— Что там за лес? — заинтересовался Каролек.
— Сам посмотри! Провалиться мне на этом месте, если это не заповедник! Что это на неё нашло?
— В самом деле, зачем тебе столько деревьев? — спросил Каролек, подходя к Барбаре.
— Как зачем? — возмутилась та. — Идиотский вопрос! А где я возьму тень? Вы что же, считаете, что место возле жилого дома должно быть голым, без единого дерева?
Януш и Каролек молча продолжали всматриваться в эскиз, удивляясь все больше и больше. Лесь тоже не упустил случая подойти к Барбаре.
— В этом что-то все же есть, — неуверенно сказал Каролек. — Без тени тоже нельзя.
— В самом деле, — признался Януш. — Мне это и в голову не приходило. От такой жары можно совершенно поглупеть. А здесь что? Детская площадка? Может быть, лучше было бы тут разместить уличное освещение?
— Я бы тоже разместила, — вздохнула Барбара, — но взгляни: на другой стороне — аллея и скамейки между клумбами. Неужели отдыхающие там люди должны изнемогать от жары?
— Да, разумеется…
Все трое склонились над эскизом, заботливо проверяя, все ли скамейки, аллеи, подъезды и паркинги обеспечены тенью. Опыт нескольких последних недель свидетельствовал, что даже пятиминутное пребывание на солнце ведёт к солнечному удару. Джунгли на эскизе, поразительные вначале, теперь стали логичными и необходимыми. Лесь наклонился ниже, заглядывая через плечо Барбары.
Занятая зеленью и не заметившая его присутствия, Барбара внезапно резко выпрямилась и ударилась головой о щеку Леся.