Лесь

Хмелевская Иоанна

Он не успел проложить, что будет следствием заваливания сроков, ибо тут, собственно, зазвонил телефон, и директор бюро спешно поднял трубку. В глубине души он чувствовал некоторое облегчение, что обсуждение неприглядного будущего отодвигается ещё на несколько минут.

— Ну-у-у-у! — заворчал в трубке голос. — Поздравляю, поздравляю!..

— Большое спасибо, — автоматически ответил директор. — А кто говорит?

— Что, не узнаешь? — рычало в трубке дальше. — Так сразу заважничал, что ли? Устраиваешь интервью?, Раздаёшь автографы?

Директор наконец узнал в трубке голос своего приятеля из САРПа,

но он был так угнетён, что в его сердце не задрожало ни одно предчувствие.

— Оставь в покое эти глупые шутки, — недовольно сказал он. — В чем дело?

— А что, разве ты ещё не знаешь? Ах, да, конечно же, ещё не знаешь, потому что только сейчас пришло это известие! Га-га!

— Какое известие? — спросил директор, а в голосе его появилось беспокойство, смешанный с какой-то неясной ещё, несмелой надеждой. — Так что произошло?

— Га-а-а-а! — снова зарычал голос в трубку. — Вы получили первую премию за тот туристеко-санаторный проект! И имеете уже задел на его реализацию! Ну, что, должны вы мне бутылку за хорошую новость? Как будто бы у вас исключительная цветовая концепция!..

Главный инженер, приглядываясь сперва к выражению лица директора с мрачной решимостью, ощутил нарастающее волнение, директор сначала покраснел, потом побледнел, затем снова покраснел, а потом создалось впечатление, что он сейчас задохнётся. Видя, что он свободной рукой дёргает галстук и безрезультатно старается его развязать, главный инженер сорвался с места, чтобы помочь коллеге. Он оторвал ему пуговицу и бросился к двери.

— Пани Матильда, воды!!! — крикнул он в панике, убеждённый, что какая-то страшная весть в любой момент может привести начальника к апоплексическому удару.

Висящий на телефоне директор стал производить успокаивающие жесты, внезапность которых придавала им характер скорее конвульсий. Одновременно он от счастья потерял дар речи и выдавливал из себя что-то вроде неартикулированного гоготания, поэтому ничего удивительного не было в том, что как главный инженер, так и прибывшая с водой пани Матильда окончательно изумились. Главный инженер попытался даже вырвать из рук директора телефонную трубку, которую тот держал обеими руками и силой прижимал её к уху.

В момент, когда насыщенная эффектами беседа по телефону закончилась, весь персонал бюро сорвался со своих мест, взбудораженный отчаянным криком пани Матильды.

Директор бюро положил телефонную трубку и минуту сидел неподвижно, силясь овладеть своими чувствами. Это оказалось, однако, ему не под силу. Вместо того, чтобы встать спокойно, как он намеревался, и сказать торжественно о победе, о заслуженной победе, он сорвался с кресла и схватил в объятия сперва пани Матильду, а потом главного инженера. Главный инженер ещё успел подумать, что кто-то наслал на него проклятие, ибо все сумасшедшие в этом бюро только его избирают объектом внезапных чувств, когда до него донеслись восклицания директора бюро.

— Конкурс!.. — выкрикивал директор между отдельными невероятными поцелуями. — У нас в кармане конкурс!.. Первое место!.. Реализация!.. Колористика!..

Смысл восклицаний дошёл до толпящихся под дверьми остальных работников бюро, в первое мгновение остолбеневших при виде непонятных удивительных выходках начальника.

— Нет?!! — прорычал первым Януш с радостным

недоверием и также схватил в объятия ближайшего человека.

— Прочь, баран!!! — крикнул, вырываясь, ближайший человек, оказавшийся Стефаном. — Мозги у тебя вывернулись, что ли?! Девчонок тискай!

Весь персонал прореагировал не меньше оживлённо, чем директор бюро. Влодек пал на колени и вознёс хвалу небесам, хотя был неверующим. Пани Матильда, внезапно заплакав от счастья, выпила воду, предназначенную для директора. Барбара и Каролек исполнили фрагмент польки-галопа под собственный аккомпанемент. Лесь в несколько изменённом ритме запел хвалебную песню. Главный инженер, теперь уже по собственной инициативе, пал на шею директора бюро, охотно принимая все доказательства доброжелательства.

Стихийные опасения помешательства после короткого отрезка времени подверглись упорядочению, и все сотрудники протанцевали вокруг переполненного счастьем директора что-то вроде триумфального танца, от которого все здание задрожало до основания. После чего все окончательно выбились из сил.

Служебные дела к концу рабочего дня пали в забвение. Директор бюро со слезами на глазах получил из САРПа официальное уведомление радостного известия и подробности оценки проекта. Ни секунды не колеблясь, он передал все подробности сотрудникам, и вот блеск, ярче солнца и постояннее бронзы, упал на одного из них и поразил глаза и мысли.

Элементом, который окончательно повлиял на решение жюри и который выдвинул проект на первое место, была гениальная, прекрасная, изобретательная концепция колористики! Размеры таланта Леся превзошёл всякие ожидания!

Одним махом все бюро поднялось со дна пропасти на вершину успеха, как служебного, так и частного. Финансовые трудности сняло как рукой, потому что первая премия удовлетворяла все потребности. Реализация проекта заполнила планы работ на весь следующий год, а также и на следующие годы, потому что вместе с наградой посыпались заказы и на другие проекты в разных частях страны. Директор бюро и главный инженер начали теперь перебирать, какие заказы принимать, а какие нет, к тому же теперь они могли сами устанавливать сроки выполнения заказов, бурча и капризничая. Все бюро увидело перед собой яркую перспективу нормальной жизни, наполненную подходящими условиями работы, отдыхом и личными делами. Отовсюду неслись громкие звуки благодарности и признания. Бюро неслось на крыльях славы, а директор производил впечатление, словно вот-вот вознесётся в космическое пространство на тех крыльях.

Имя Леся было у всех на устах. Директор бюро и главный инженер нашли наконец прекрасный выход как для себя, так и для него, дисциплинарного нажима на него теперь они уже и не думали производить ни в коем случае, но отказаться от его работы и речи быть не могло. Колористика была его делом и делом Леся должна была и остаться!

— Мы переведём его на свободный график, — сказал директор. — Это самое простое решение.

— И вообще это есть единственное решение, — подтвердил главный инженер. — Он работает периодами, но то, что ему надлежит сделать, он в течение квартала успевает сделать. Иногда ему приходится посидеть дольше, иногда не придёт вовсе, но, по крайней мере, у нас не будет этих вечных проблем с его опозданиями и вывертами.