Лес
Шрифт:
— Вот ты где, ты чего по лесу ходишь один, а чего к нам не подошел, я же тебе махала?
Гриша пожал плечами.
— Ты с тропы, что ли, сошел и в лес один пошел? Ты что, заблудишься, это же лес, здесь заблудиться можно в момент, а потом попробуй выйти обратно. Слышал, как сегодня девочку здесь искали?
Она размахивала руками и тараторила прямо как тетя. Танечка говорить пока не умела, но уже любила издавать звуки и махать руками. «Может, все девчонки такие? — задумался Гриша. — Хотя бабушка совсем не такая, она, наоборот, не любит говорить, особенно с незнакомыми. С другой стороны, она уже старая, может, когда она была девчонкой, она тоже такой была».
—
— Зачем?
— Познакомиться!
— А ты зачем за мной пошла?
— Хотела сказать, чтобы ты не ходил в лес один.
Ребята пошли к деревне. Девочку звали Анкой, не Аней, это разные имена: Анка — персидское имя, Аня — русское. Она была из Москвы, в деревне жила ее бабушка. Каждое лето мама привозила Анку к бабушке в гости, иногда на два месяца, иногда на все лето. Девочка уже сбилась со счета, сколько раз она была в деревне, знала здесь все: и глубокое холодное озеро в километре от деревни, в котором можно было купаться, и заброшенную деревню Шижню в паре километров, и город в часе езды с торговым центром и кинотеатром, конечно, не таким большим, как в Москве, но тоже большим. В Москве девочка ходила в школу, в этом году она закончила третий класс и в сентябре пойдет уже в корпус с большими ребятами. В деревне у Анки были трое друзей: Кир, он был постарше и жил в доме напротив Гриши с бабушкой и родителями, и братья Назаровы — они жили в пяти домах вниз по улице от дома Гриши.
Ни о чем из этого Гриша не спрашивал, девочка рассказала все сама. Мальчик рассказал, откуда они с семьей приехали, повторив, как взрослые говорили соседям, что в той деревне было все так же как и в этой, ничего особенного: улица, река, лес, дома, магазин, озеро. Ошибся он только один раз — когда Анка спросила, что у него за большая собака.
— Это волк, — брякнул Гриша, тут же об этом пожалел и добавил: — То есть овчарка, похожая на волка. Специальная порода такая. В кино снимается.
— В кино? В каком?
— Ну, конкретно мой волк, то есть овчарка, ни в каком, но вообще такие овчарки в кино снимаются.
— А как его зовут?
— Волк. Потому что похож очень.
— А он не кусается?
— Ну, он не любит, когда его трогают, зарычать может, огрызнуться, но не укусит никогда. Когда маленький был, очень больно кусался, у меня даже шрам остался, вот, и еще на ноге есть шрам, а потом вырос и перестал.
Кир и братья Назаровы все еще сидели на камнях недалеко от моста. Гриша с Анкой пошли к ним.
5
А в двух километрах от поселка стояла сожженная колдуньей деревня Шижня.
Когда-то давным-давно это была цветущая деревня, и люди жили в ней богато и счастливо, пока однажды, темной зимней ночью, в деревню не пришла колдунья. Она постучалась в дверь первого дома и попросила пустить ее погреться, но хозяйка побоялась впускать колдунью. Тогда она постучалась в дверь второго дома, но и там ей ответили отказом. Она обошла все дома, но никто не впустил ее, и она уже уходила из деревни, когда вслед ей крикнули: «Костер разведи и согрейся, не пустим колдунью в наши дома!»
Колдунья
Гриша завороженно смотрел на Анку, рассказывающую историю.
— Бред это все полный, — сказал Кир. — Детские страшилки. Для кретинов и малолеток.
Ребята сидели на пыльном чердаке заброшенного двухэтажного дома. На улице было уже темно, крыша дома с одной стороны провалилась, и через дыру было видно черное небо и звезды. Фонарики были выключены, Кир передавал по кругу сигарету. Гриша один раз затянулся, но сразу закашлялся, дым был едкий и мерзкий, хуже, чем от костра, зато можно было представить, что чувствовали люди в загоревшихся домах, это делало историю нагляднее. Тем не менее он продолжал затягиваться, ему хотелось стать своим для этих ребят, особенно для взрослого и крутого Кира.
— Бабка моя из Шижни, — продолжил Кир, — не было там никакой мистики, в доме алкашей местных пожар начался, огонь перекинулся на соседние дома. Три дома сгорели. Восемь человек погибли. Бабка моя до сих пор по пьяни эту историю вспоминает.
— А почему пожар начался? — спросила Анка.
— Да не знает никто, бабка бред какой-то несет, каждый раз разный. Как напьется, давай вспоминать, как Шижня сгорела, и каждый раз у нее новая версия.
Была колдунья или нет, но Гриша решил попробовать прийти в Шижню зимней ночью и хлопнуть в ладоши три раза. Главное, взять с собой волка и поводок ему, что ли, сделать, чтобы не убежал, если колдунья действительно начнет хохотать.
— А давайте в Шижню завтра сходим? — предложил Гриша.
— Призрак колдуньи хочешь увидеть? Я же сказал: никакого призрака там нет. Что там делать, один мусор и хлам остался. И потом, ты же на велосипеде ездить не умеешь, дурачок, нам четыре километра пешком переться или мне тебя везти? — резко ответил Кир.
У Гриши было ощущение, что Кир его терпеть не может, он даже пожаловался на это тете и бабушке. Тетя посоветовала поддерживать Кира, когда он разговаривает с Гришей хорошо, и игнорировать, когда плохо, в прямой конфликт ни в коем случае не вступать и на оскорбления оскорблениями не отвечать. Гриша не понял, как следовать этому совету, потому что Кир с ним хорошо в принципе не разговаривал. А бабушка сказала, что она бы на его месте не дружила с этим придурком и что бабка у него чокнутая (бабкой Кира была та самая старая Анна, которая разозлила бабушку вопросами про документы на дом), а яблоко от яблони обычно далеко не укатывается. Этот совет тоже не подходил, потому что дружить с Назаровыми и Анкой без Кира было невозможно, а дружить с ними очень хотелось. В итоге мальчик просто делал вид, что нападок Кира не замечает. Скорее бы вернулся отец, он-то наверняка знает, что делать в таких ситуациях.