Лесная обитель
Шрифт:
Вторая помощница Верховной Жрицы, та, что была поменьше ростом, откинула вуаль. В обрамлении темных складок Гай увидел лицо Эйлан. У него перехватило дыхание, и он едва не лишился чувств. Мир на мгновение погрузился во мрак. Гай глубоко вздохнул, пытаясь овладеть собой. «Ты же умерла… – мысленно проговорил он. – Ты сгорела в огне!» Но даже когда Гаю казалось, что он теряет сознание, лучистые глаза Эйлан юноша видел четко и ясно. Он ощутил на лице дуновение ветерка и вскоре пришел в себя.
– Неужели это ты? – хрипло произнес он. – Я думал, ты
Эйлан отступила назад, жестом приглашая его отойти в другой конец лавки. Две другие жрицы склонились над Лианнон. В голове у Гая еще гудело, но он встал и последовал за девушкой.
– Меня тогда не было дома. Я уезжала к своей старшей сестре, помогала ей ухаживать за новорожденной, – тихо, чтобы никто не слышал, объяснила Эйлан. – А вот мама с Сенарой там были… – Голос у нее задрожал, и она умолкла, бросив виноватый взгляд на жриц.
Укутанная в светлые одежды, в полумраке помещения Эйлан была похожа на привидение. Гай дотронулся до нее рукой. Он все еще не верил, что его возлюбленная жива и здорова и что он видит ее. На мгновение его пальцы коснулись холодной материи, затем Эйлан резко отпрянула в сторону.
– Мы не можем здесь разговаривать, – задыхаясь, промолвила она, – хотя ты и не в военной форме.
– Эйлан, – торопливо спросил Гай, – когда мы встретимся?
– Это невозможно, – ответила девушка. – Я – жрица Лесной обители, и мне не дозволено…
– Тебе не дозволено разговаривать с мужчиной? – «Она весталка, – думал Гай. – Девушка, которую я люблю, недоступна для меня, словно весталка».
– Вообще-то это не совсем так… – проговорила она, раздвинув губы в едва заметной улыбке. – Но ведь ты – римлянин, и тебе хорошо известно, как к этому отнесется мой отец.
– Да, известно, – помолчав с минуту, отозвался Гай. Интересно, что сказал бы его отец? Неужели префект мог спокойно наблюдать, как скорбит его сын, зная, что Эйлан жива и горевать не о чем? Гай еще не совсем оправился от потрясения, вызванного неожиданной встречей, и вместе с тем его захлестнула волна гнева.
Глядя в ореховые глаза Эйлан, римлянин вдруг осознал, что впервые с тех пор, как покинул дом Бендейджида, он способен радоваться жизни.
Девушка беспокойно переминалась с ноги на ногу.
– На нас смотрит Дида. Она может узнать тебя. И Кейлин, другая жрица, постарше…
– Диду я помню, – грубо перебил он Эйлан. – Да мне и самому пора идти. Мой центурион, наверное, обыскался меня. Боги всемогущие! Как же я рад, что ты жива, – неожиданно для самого себя с чувством произнес Гай, но не сдвинулся с места. Теперь уже обе жрицы смотрели на них. Эйлан вскинула руку, благословляя римлянина.
– Благодарю тебя, – сказала она. Голос ее дрожал, но почти незаметно. – Сами мы не смогли бы донести Лианнон. Если встретишь Хау и если он уже пришел в себя, пришли его сюда к нам, хорошо?
– Конечно, а то еще коровы затопчут, – ответил Гай. Девушка наградила его мимолетной улыбкой.
– А
– Да, мне пора, – согласился римлянин. В это время Лианнон шевельнулась, и одна из жриц, склонившись над ней, стала что-то нежно говорить старой женщине. И только когда Гай услышал низкий голос помощницы Лианнон, до его сознания окончательно дошло, что Эйлан теперь жрица.
Пошатываясь, он направился к выходу. И лишь оказавшись на улице и щурясь от яркого света, Гай вспомнил, что даже не попрощался с Эйлан. Счастлива ли она, живя в Лесной обители? По доброй ли воле пришла туда, а может, ее принудили? Но у него за спиной уже опустили полог. Удаляясь от лавки, он услышал голос Диды:
– Эйлан, о чем ты разговаривала с этим мужчиной? У него походка, как у римлянина!
– Да нет, вряд ли он римлянин, – медленно проговорила Эйлан. – Почему же он тогда не в форме, как все легионеры?
Гай замедлил шаг, удивившись тому, как легко с ее уст слетела ложь. А ведь когда-то она покорила его прежде всего своей чистотой и невинностью.
Проклятье, куда подевался его центурион? Сделав над собой усилие, он зашагал прочь от лавки. Сообщит ли этот парень обо всем случившемся Мацеллию? Но самое главное, как ему еще раз встретиться с Эйлан? Теперь, когда он снова обрел ее, он просто не может позволить ей исчезнуть из его жизни.
Эйлан стояла в лавке, прижав руки к груди. Ей казалось, что жрицы слышат, как стучит ее сердце.
Лианнон снова заворочалась и тихо пробормотала:
– Что случилось? Кто-нибудь пострадал?
– Какой-то идиот напугал коров, и они понеслись, – ответила Кейлин.
– Как… как я очутилась здесь?
– Вас принес сюда один незнакомец. А Хау, этот бестолковый чурбан, упал в обморок, – презрительно проговорила Кейлин. – Нет, ваш спаситель уже ушел. Эйлан благословила его от вашего имени.
Слушая этот разговор, Эйлан радовалась, что Гай не надел форму легионера, хотя не могла понять почему. Девушка пыталась представить себе, как выглядит Гай в военной форме. Наверное, она ему очень к лицу, думала Эйлан, но ведь Гай вообще красивый мужчина. Она тряхнула головой, понимая, что не должна думать о нем так, во всяком случае, не здесь. Эта часть жизни для нее отрезана.
– Сходи посмотри, очнулся ли Хау, и приведи его сюда, – приказала Лианнон. – Вряд ли напуганных коров сумеют быстро согнать в стадо. Мы останемся здесь до конца дня.
Эйлан вышла на улицу, под яркие лучи солнца. Хау сидел на земле, бессмысленно тряся головой. Он едва соображал, где находится.
– Где моя госпожа? Она вне опасности?
– Сейчас ей ничто не угрожает, но это не твоя заслуга, – сердито ответила Эйлан. – С ней случился обморок, и один незнакомец отнес ее в лавку торговки травами.
– А где же коровы?
Эйлан огляделась по сторонам. Значит, Лианнон ошиблась. На площади толпился народ. Люди, весело болтая, вновь устанавливали порушенные прилавки, но коров нигде не было видно.