Лесная тропинка до храма
Шрифт:
Феликс снова осмотрел всех в зале. Агнес кусала губы, Сив стояла у стены, скрестив руки, а Барди пошел красными пятнами.
– Курт, ну что за детский сад, – снова снисходительно сказал Гюнтер. – Кто сейчас боится полубогов?
– Не боится, а уважает.
– Одного поля ягоды. Они уже давно не страшны для человека, с ними можно справиться. Никаких полубогов здесь уже давно не видели, зачем ударяться в детские сказки? Кто-то хочет еще высказаться? Если нет, приступим к голосованию.
Все
– Я согласен с Куртом, – признался старый пастух, и его жена покивала. – Нельзя трогать лес.
Гюнтер еле заметно закатил глаза.
Высказывались все по кругу – последней была Агнес.
Феликс считал голоса и загибал пальцы, прижавшись к отцу – твёрдому и горячему.
– Как будем голосовать? – шепотом спросила у сестры Софиа.
– Не знаю…
– В смысле, ты не знаешь? – она еле слышно возмутилась и взяла Агнес за руку. – Проголосуем против вырубки леса! Оно нам зачем?
– А если Гюнтер разозлится и заберет у меня часть дохода или работу? Чем мне тогда вас кормить? – Агнес говорила еле слышно, и шелест её слов едва касался Феликса.
– Найдем, как заработать. Не дури, Агнес, лес важнее…
– Софиа, сама решу, – Агнес вырвала у сестры руку и сжала ее в кулак.
Очередь дошла до Курта.
Он выпрямился еще сильнее, вздернул подбородок.
– Я считаю, что нельзя вырубать лес, потому что «немного вырубить и разбогатеть» не получится. Куда больше богатеть? И полубогам не понравится вмешательство в их жизнь.
– Мы тебя поняли, – раздраженно сказал Гюнтер.
Альберт тоже проголосовал против.
Количество голосов сравнялось, и все зависело от Агнес.
Она сидела белая, как полотно, кусала тонкие губы, потирала ладони.
Феликс слышал ее дрожащие вздохи, чувствовал внутреннюю борьбу и молил всех богов, чтобы она высказалась против.
– Я считаю, – она прокашлялась.
Все затаили дыхание.
– Я считаю, что нельзя вырубать лес.
Все зашумели. Сив подсчитала голоса и объявила результат.
– На общем собрании было решено, что лес вырубаться не будет, – ее резкий голос перебил людской шепот.
На секунду воцарилось молчание, а потом все разом заболтали.
– Ну и хорошо, я считаю, все правильно, – повторял пастух. Его жена кивала.
– Да, хорошо…
– Эх, такую возможность упустили, – послышался чей-то голос.
Но все перебила неуместно громкая фраза Барди.
– Чертовы кукушата лишили меня работы, – он икнул и перевел взгляд на Агнес и Софию.
Все затихли, от интереса – затаили дыхание.
– Да как ты смеешь, – выплюнула Софи. Она вскочила со стула и хотела было кинуться на неудавшегося дровосека, но твердая рука сестры удержала ее на месте. – Следи за языком, а не то я…
– А
– Я вырву тебе язык! – закричала Софиа, метнувшись к нему, но Альберт мигом обхватил ее за талию, не пуская к обидчику.
– Работы тебя лишил тот факт, что ты гребаный алкаш. Не оскорбляй ее! – Альберт сказал это резко и звучно, будто пощечину отвесил.
– Хватит ругаться в моем доме, – окрикнула их Сив. – Идите, пока я не выгнала вас всех!
Барди ушел первым.
Софиа стояла на месте, ее грудь вздымалась, а в глазах горел огонь. Альберт держал ее, крепко прижимая к себе и шепча что-то успокаивающее.
Феликс подошел к ним.
– Он дурак, не слушай его, – он коснулся плеча Софии. – Лучше идемте отсюда.
– И правда. Идешь сама или?..
Софиа вместо ответа обвила его шею руками и легко подпрыгнула. Альберт резво подхватил ее и понес наружу.
– То, что моя мама ушла, не дает ему права называть нас кукушатами. Это оскорбление, – тихо прошептала она, вцепившись в плечи Альберта.
– Конечно, – кивнул Феликс, – он идиот, и ты правильно на него накричала. И правильно уговорила Агнес.
– А что, было так слышно? – в ее светлых глазах стояла влага – горный хрусталь.
– Не очень.
– Знаете, что всех нас порадует? – Альберт поставил Софию на ноги и коротко чмокнул в нос, а потом притянул Феликса к ним – обниматься. – Давайте сходим в город и купим всем подарков на Ветрардаг?
На заплаканном лице Софии мелькнула несмелая улыбка.
– Отличная идея. Феликс, что ты скажешь?
– С удовольствием. Только зайду домой деньги забрать и одеться поприличнее, – он улыбнулся. – Давайте через полчаса у Альберта?
– Есть идеи, как праздновать Ветрардаг? – спросил Альберт, засовывая руки в варежки. Ему даже в ноябре было холодно – южные материнские крови.
Празднование Ветрардага было важным для всего Норида. День, когда богиня Ветур подарила людям зиму. А вместе с ней – лед, чтобы строить дома среди вечной мерзлоты, снег на верхушках гор, метель, которая каждый год укрывала растения плотным одеялом, чтобы не замерзли. Праздник надежды, радости и веселья, праздник теплого глинтвейна и какао с зефиром.
По традиции – подростки праздновали Ветрардаг с родителями до исполнения шестнадцатилетия, а потом – сами выбирали, с кем и где отмечать. В прошлом году Альберту уже было шестнадцать, а остальным оставалось лишь вздыхать и кусать губы, умоляя время поторопиться, чтобы первая ступень совершеннолетия побыстрее наступила.