Лесной хозяин
Шрифт:
— С божьей помощью…
— Это хорошо. А скажи-ка, дружище… — для того, чтобы сформулировать вопрос, мне пришлось изрядно напрячься.
Но писарь, как ни странно, сообразил, чего я хочу.
— Неведомое?.. Есть! А как же. Вот, изволите ли видеть. Целый шкаф неведомого, — и подвёл меня к нужному шкафу.
Угу. Я принялся перебирать талмуды. К слову, вполне прилично выглядящие — в отличие от охотничьих справочников. Видимо, в употреблении бывали не часто. Возможно, открывали их вообще единственный раз, и сделал это тот, кто составлял.
Неудивительно.
Рисунки, обрывки схем, описания на незнакомом языке. Тоже, вероятнее всего, неполные. Сам чёрт ногу сломит…
Я пролистывал книгу за книгой. В схемы вникать даже не пытался — так же, как и в чужой язык. Смотрел в основном на рисунки, вдруг мелькнёт что-то знакомое?
И — повезло. Увидел. На одном из рисунков был схематично изображен механизм, упакованный в полупрозрачную смолу и лежащий сейчас у меня в ящике стола.
Механизм находился в центре рисунка. Над ним было схематично изображено солнце — кружочек с лучиками. Слева нарисовали ветер — конусообразную фигуру из расходящихся лучей, лежащую на боку. Справа — три волны друг под другом. Вода. Внизу — ровная линия, под ней короткие чёрточки. Земля. От всех четырёх изображений, окружающих аккумулятор, к нему тянулись широкие, уверенные стрелки.
Хм-м. Это что же получается? Что эта штука может брать энергию от солнца, воды, ветра и даже каким-то образом тянуть её из земли? То есть для того, чтобы она заработала, её достаточно просто вынести на солнце или закопать? И — сиди себя рядом, лови халявные родии?!
Офигеть. Если это действительно так, то у меня в руках просто неоценимая штука!
От открывающихся перспектив аж дух захватило. Появление Дубовицкого я едва не проморгал.
— Интересуетесь неведомым, Владимир Всеволодович? — после взаимных приветствий Дубовицкий с уважением окинул взглядом шкаф.
— Да не то чтобы интересуюсь, — решил сползти с темы я. — Так, осматриваюсь — пока вас дожидаюсь. Надо же знать, где тут, в библиотеке, что находится. Каталог-то — ещё когда составят.
Книгу, которую держал в руках, я запихнул обратно в шкаф и закрыл дверцы.
Глава 12
— Похвально, — порадовался Дубовицкий. — А я и не знал, что вы меня ждёте. Иначе поторопился бы. Прошу извинить.
— Да ничего. Я и сам час назад понятия не имел, что буду вас ждать. Про лешего — узнали что-нибудь?
— Любопытные вещи! — заверил меня Дубовицкий. — Но давайте оставим человека заниматься своими делами, не будем ему мешать.
Я даже восхитился, насколько изящно Дубовицкий сказал: «Чтобы уши тут не грели всякие». Мы перешли в гостевую комнату, где сели в кресла. Дубовицкий
— Итак, — начал он. — Для начала про лешего есть уйма поверий и мифов, которые циркулируют среди простого люда.
— Это мне известно, — кивнул я. — Мне уже рассказывали, как его можно заставить песню спеть.
— Да-да, — засмеялся Дубовицкий. — Это забавно, согласен. Однако есть и кое-что приближенное к вашему, Владимир Всеволодович, запросу. Например, чтобы увидеть лешего, нужно повернуться к нему спиной, наклониться…
— Какое-то крайне неприятное начало…
— … и посмотреть между своих ног. Множество источников соглашаются в том, что таким образом леший станет виден.
— Эм… Ну, допустим. А как я в таком двусмысленном положении буду его убивать?
— Тут, увы, пробел, — развёл руками Дубовицкий. — Простые люди, которые живут среди всех этих невероятных существ, нисколько не имеют в виду их убивать. Спастись — да, извлечь какую-нибудь выгоду — опять же да. Но убийство лешего в их планы не входит. Это — территория охотников.
— А от охотников какие-нибудь сведения есть?
— Есть. — Дубовицкий стряхнул пепел с сигары. — Для того, чтобы леший сделался видимым, охотники рекомендуют увидеть его через того, кто есть, но кого нет.
— Это… в смысле? — не понял я. — Через другого лешего, что ли?
Дубовицкий только развёл руками.
— Видите ли, охотники — не большие любители распространяться о своих методах работы.
Вспомнив рассказы Гравия о Сибири, я уныло кивнул. Н-да… Охотники не рассматривали тварей, как работу, которую нужно сделать и потом расслабиться. Твари для них были способом существования. Поэтому — да, конечно, свои секретики они предпочитали держать при себе. А то ж если товарищ начнёт зарабатывать и прокачиваться быстрее тебя — то какой он, нахрен, товарищ.
— Загадки — вообще изумительный жанр народного творчества, — понесло тем временем Дубовицкого. — Таким вот немудрёным, казалось бы, образом сведения передаются от человека к человеку, причём, непосвящённый, подслушав, ровным счётом ничего не поймёт.
— Ну, я вот — посвящённый. Тоже ничего не понял. Так себе система работает.
— О, вы поймёте. — Дубовицкий подался вперёд и поднял вверх палец; технически, ему пришлось поднять два пальца — между которыми была зажата сигара. — Я ни на секунду не сомневаюсь, что когда придёт время, вы поймёте!
Уже выйдя на улицу, я вдруг остановился и призадумался.
— Увидеть через того, кто есть, но кого нет, — повторил слова Дубовицкого.
Вызвал в памяти перечень Знаков из базового справочника. Знак Невидимка. Допуск — с ранга Воин-мастер. Ценник — двадцать родий. Позволяет сделаться невидимым. На базовой прокачке — до одной минуты. Тут же унылая пометка о том, что против тварей сей финт малоэффективен — у одних зрение не главный способ познания мира, а у других зрение работает вообще по иным принципам. От того же колдуна невидимкой не отделаешься.