Лесной хозяин
Шрифт:
* * *
Граф Дорофеев моей задержке вовсе даже не огорчился. Тётка Наталья не ударила в грязь лицом и накрыла гостю такую поляну, что он, кажется, вовсе забыл о цели своего визита.
— Я рано? Разбудил вас? — спросил Дорофеев, когда мы обменялись приветствиями.
— Да если бы! — Я плюхнулся на свободный стул и подвинул к себе тарелку. — Уже с утра волкодлаков пришлось на шашлык пустить. И ещё, там, всякое… — не стал я вдаваться в подробности с находкой в болоте. —
После выматывающей битвы мне нужно было как следует восстановить силы, поэтому на еду налетел, как варвар. А пока ел, обдумывал свои перспективы.
После битвы с волкодлаками на балансе у меня числилось пятьдесят две родии. Этого хватало, чтобы апнуть ранг и заделаться Десятником. Наконец-то! Вот я и достиг своей промежуточной цели. А то, право, неудобно как-то: зову народ на лешака идти, а сам даже не Десятник. Несолидно.
Насытившись, я решил не тянуть. А то опять — то одно, то другое. Откинулся на спинку стула, прикрыл глаза и сформулировал намерение.
Это непередаваемое чувство, как что-то внутри переливается из одного сосуда в другой. Потом — жжение на руке. Я только поморщился — привык уже. Появилась пятая хвостатая звезда. Позже рассмотрю, в какую фигуру они выстроились. Самое главное, что я — Десятник. Трепещите, твари. Скоро вас начнут истреблять новыми вундервафлями. А также — прокачанными старыми.
— Браво! Браво, Владимир Всеволодович! — едва переводя дыхание, сказал Дорофеев. Я аж пеперхнулся — решил было, что он заметил перестроение звёзд. — Передайте вашей кухарке моё искреннее восхищение. Если она вдруг будет искать новое место, то мои двери…
— Но-но! — мгновенно опомнившись, возмутился я. — Да за тётку Наталью я горло перегрызу!
Дорофеев засмеялся.
— И я вас вполне понимаю! Почему и сказал — «вдруг»… Ну, что же? Посмотрим лошадок?
Лошадок мы посмотрели. Граф остался ими полностью доволен.
— Завтра пришлю людей — заберут, если не возражаете. И оставшуюся часть суммы привезут, разумеется.
— Ну, если даже меня не будет — я всех своих предупрежу. Так что пускай приезжают. Наверх-то поднимемся?
Дорофеев высказал живейшее желание подняться наверх. Там долго и с любопытством знакомился с подзорной трубой, обозревая окрестности.
— Да, — сказал он в конце концов. — А ваш дядюшка был большой затейник.
— И да, и нет. Когда я здесь появился, эта башня стояла заброшенной, восстанавливать пришлось. Лестницу, вот, на моих глазах сделали. Хотя, правду сказать, дядюшку последние десятилетия в принципе мало что интересовало.
Дорофеев кивнул:
— Этого я не мог не знать. Деревни, с позволения сказать, пришли в запустение.
— Да уж… Но ничего, уже решаем вопрос. В Обрадово, например — оказывается, ведьма куролесила. А как прибили, так и дело на лад пошло. Вы, кстати, если у вас в деревнях что-то странное творится — говорите мне сразу. Твари, оказывается, очень по-хитрому могут себя вести. Иной раз и не сообразишь, что то — из-за тварей всё кувырком
Дорофеев вдруг хмыкнул и прошёлся по комнате, заложив руки за спину. Я вопросительно посмотрел на него.
— Так-так?.. Говорите, не стесняйтесь!
— Да, понимаете ли… Так-то я бы и не вспомнил, но вот вы сказали — и забрезжило. Есть и вправду некая странность в одной моей деревеньке. Буквально пару дней назад выслушивал доклад управляющего. За месяц четверо человек погибло.
— Как именно? — Я уже крутил в голове крыс, волкодлаков и упырей.
— Странно. Один, к примеру, угорел в бане. Ну, то дело обычное, хотя и печальное. Мужик-то взрослый был, явно не впервые мыться пошёл.
— Может, сердце прихватило. Мало ли, как бывает.
— Бывает, безусловно, всякое. Но в той же бане через несколько дней образовался ещё один покойник. Говорят, залез головой в такую узкую щель, что немыслимо для человека. И так скончался. Оба — родственники хозяев. А потом вдруг — хозяева, оба. Муж и жена.
— И тоже в бане?
— Именно. Как сообщают, ошпарились насмерть.
— Офигеть, весело, — прокомментировал я ситуацию.
— Говорю же — обстоятельства весьма странные. Может быть, по вашей части?
— Может, и по нашей. Проверить надо. А что за деревня, говорите?
— Пеньково.
— Наведаюсь, — пообещал я.
Вот, пожалуй, завтра же и наведаюсь. С Захаром на пару. А что? Мы с ним прекрасно вместе работаем. Глядишь, и в этот раз всё нормально срастётся. Опять же, ранг-то я апнул, а родии почитай обнулились. Надо возобновлять запасы.
Проводив сытого и довольного Дорофеева, я отыскал Захара и поставил вопрос ребром:
— Что за тварь людей в бане изводит?
— В бане? — переспросил Захар. — Так банник же.
— Какой ещё, к хренам, банник?
— Ну или обдериха. Одна сатана. Так-то они чаще мирно сидят. Но вот если хозяева не разумеют, как себя вести, тогда их наказывают.
— А в книжке про этих банников почему ничего не сказано?
— В какой книжке? — простодушно спросил Захар.
Н-да. Ладно, по ходу, пора уже перестать уповать на справочник, как на универсальный ответ на все вопросы. В Ордене, в котором изначально состоял Захар, судя по всему, и вовсе никаких книжек не было. Всё, так сказать, из уст в уста передавалось.
— Короче, завтра на охоту идём, — сказал я. — В Пеньково. Подбери там амулетов против банников, да посильнее.
Захар заметно пригорюнился. Ну хоть не побледнел до синевы, уже прогресс. До подмастерьев доберётся — глядишь, посмелее станет.
Я снова поднялся к себе. Полюбовался с балкона на то, как сияющий Тихоныч, в компании Данилы, танцует вокруг новой сияющей коляски. После чего подошёл к столу.
На металлической поверхности «банки» не осталось и следа грязи. Хотя никаких особенных усилий для того, чтобы её отчистить, я не прилагал. Поверхность как будто обладала самоочищающимися свойствами. Хотя — почему как будто? Мне об этих банках неизвестно вообще ничего, равно как и об их содержимом. Может, они ещё и не на то способны.