Лесной кавалер
Шрифт:
Ланс не ответил. Откинувшись в кресле так, что оно угрожающе заскрипело, он смотрел поверх черных сосен на садящееся солнце. Вдалеке промычала корова. С болота, излюбленного места охоты Алана Уокера, с шумом и кряканьем поднялась стая диких уток. В Лондоне ему будет не хватать всего этого. В Лондоне он будет скучать по сидящей рядом с ним гордой и прекрасной девушке. Многое может случиться в его отсутствие.
— Я пришел проститься. Мне надо ехать, — внезапно произнес он.
Она взглянула на него с любопытством.
— Вы решили нарушить приказ губернатора и
— Он не запрещал мне… морских прогулок.
— Морских прогулок? — в изумлении переспросила она.
— Да, дорогая. Долгие месяцы я не буду навязывать вам свое общество.
— Вы плывете в Лондон?
— Да.
Она прижала руки к груди, в глазах мелькнул страх.
— Но… Но…
— Я должен передать королю послание моего отца. Сэру Мэтью надоели эту дураки в Джеймстауне, и он просит Карла II навести порядок.
— Но почему ехать должны именно вы?
— А что?
— Я… В море пираты… Усак…
— Но вы же не боялись их, когда сами плыли в Лондон и обратно. Я вернусь.
— Да, но… — Она топнула ножкой. — У мужчин вечно семь пятниц на неделе! Господи, как же я от вас устала! Ну зачем вам уезжать? Да еще в Лондон?
— Мой отец, — улыбнулся Ланс, — считает, что это может спасти мою шею от петли, а вместе с моей и шеи многих других. Ведь вы тоже не хотите увидеть меня на веревке?
Девушка широко открыла глаза.
— Что ж, тогда, возможно, вам действительно лучше уехать, — сказала она.
Пока Ланс собирался в дальний путь, успело произойти немало событий. В округе начались беспорядки, и, несмотря на железную дисциплину, царящую в отряде Бэкона, все списывали на его солдат. В Джеймстауне разъяренная толпа забросала грязью палача, а проезжавшую мимо карету губернатора — камнями. Члены совета не выходили на улицу без телохранителей.
В один прекрасный день Беркли вместе с небольшой группой своих самых преданных людей сел на корабль и… исчез. Позже выяснилось, что он отправился в Глочестер, где пытался поднять на Бэкона отряды местной милиции.
Бэкон перенес свою ставку в Мидл-Плантейшн; таким образом, теперь он контролировал две реки: Йорк и Джеймс.
Все старания губернатора пошли прахом. Из Глочестера, переплыв Чизпик-Бэй, он перебрался на полуостров Аккомак. Там к нему присоединились члены совета, и все они обосновались на Арлингтон-Плантейшн, во владениях полковника Кастиса. Желая привлечь на свою сторону его, а заодно и всю милицию Норсгемптона, сэр Вильям сделал Кастиса генерал-майором.
Слухи, подобно летучим мышам, разлетелись по всей колонии. Губернатор собирается в Англию! Нет, он просто перехитрил Бэкона и удрал от его банды. Но он, конечно же, отправил курьера к королю и теперь ожидает прибытия двух тысяч солдат, дабы победоносно войти в Джеймстаун и разогнать мятежную палату общин. Бунт ли это? Да, но чей? Палата общин, парламент Виргинии, взбунтовалась против губернатора, или. напротив губернатор взбунтовался и собирается идти с войском на парламент? Так кто же бунтовщик, Бэкон или Беркли?
Сэр Генри Чичерли, вице-губернатор штата, был арестован по пути из Мидлсекса в Арлингтон,
Сэр Мэтью настоял на том, чтобы Ланс взял их шлюп и на нем добрался до Нижнего Норфолка. О путешествии туда на лодке нечего было и думать: каждый день дули штормовые ветра. Юноша отплыл, будучи уверен, что вернется еще до первого снега. Его отец стоял на тропинке над пристанью и долго смотрел вслед уходящему шлюпу, время от времени поднимая в знак прощания зажатую в руке ореховую трость.
Южный ветер обещал скорое прибытие на место, но, несмотря на хорошую скорость судна и спокойную воду широкой Джеймс-ривер, на душе у Ланса было неспокойно. Его мысли перенеслись в далекий Лондон.
Негр слуга Като закрепил багаж юноши на корме и драил палубу, смывая грязные следы сапог, но Ланс обращал мало внимания на его суету.
Что он скажет королю? Правду, и ничего кроме правды, как и советовал отец. Но что такое эта правда? Был испуганный губернатор, старый человек, неразумно женившийся на молодой заносчивой вдове, которая сделала из него посмешищем всей колонии. Был мятежный кембриджский адвокат с целой армией своих грубых и невоздержанных сторонников. Сказать об этом? Рассказать его величеству о бобровых шкурках, о грабительских пошлинах и налогах, столь обогативших фаворитов Беркли? О том, как бесконечно долго откладывался созыв ассамблеи, о притеснении западных фермеров и махинациях с землей? А что просить? Невмешательства или войск?
Вероятно, королю стоило рассказать побольше о Виргинии, столь многообещающей колонии британской короны. Она и земли, подобные ей, давали Англии возможность стать куда более обширной и могущественной империей, нежели Испания. Виргиния была значительно больше Англии. А также перспективнее и богаче. Дикая страна, возразит он? Что ж, Ланс сумеет многое рассказать ему о ее загадках. Такой плодородной почвы нет больше нигде. В центральных районах, удаленных от линии приливов, не бывает лихорадки. Рано или поздно там будут заложены большие города…
Маленькое судно, как чайка, пролетело мимо Джеймстауна. и Ланс снова подумал о том, насколько неумно было строить столицу штата в столь нездоровом болотистом месте. Этот город обречен.
Проходя Хог-Айленд, Като поднял еще один парус и с удивлением уставился на двухмачтовик, показавшийся из-за мыса Саус-Поинт. Шхуна шла с открытыми орудийными портами, а на палубе толпилось не менее дюжины матросов.
Ланс тоже недоумевал, что могло делать на реке это морское судно, но когда Като снова заложил румпель вправо, оставляя шхуну далеко в стороне, он сам встал на мостик и выправил курс.