Лестница из терновника. Трилогия
Шрифт:
Здешний безумный обычай. Двое парней-ровесников искушают судьбу. И какой-то мерзавец вызвал на бой Зи-А! А этот дурачок - радуется!
– Зи-А, ты, наверное, с ума сошёл!
– выпалил Элсу, совершенно забыв о себе и собственной судьбе. Он схватил северянина за руку и подтащил к себе, прижав к решётке.
– Как ты собираешься с кем-то драться - ты слепой! Тебя просто убьют - и всё! Ты смерти ищешь?
– Не дёргай меня так, - преувеличенно возмутился Зи-А, отстраняясь.
– Это было неожиданно, я колено ушиб, - и сбился с тона, рассмеявшись.
– Видишь ли, Львёнок, ты напрасно
– Они тебя жалеют!
– выдохнул Элсу.
– Они тебе подыгрывали! А этот гад - он не сможет тебя жалеть: кто даст тебе победить, это смешно!
– Я не слишком надеюсь на победу, - сказал Зи-А просто.
– Но я страшно рад, что Юноша Эр-Нт из Семьи Тья - они живут в городе, его отец - Председатель Департамента Добродетели, так вот - что Эр-Нт вызвал меня на настоящий поединок.
– А если ему приказал отец?
– Элсу сморщил нос.
– Нет!
– бледные щёки Зи-А вспыхнули.
– Его отец не слишком одобряет нашу близость. Я слишком хорошо знаю Эр-Нта, хоть и не верил, что он мне Официально напишет. Это он сегодня привёз мне печенье. И мы утром... попробовали...
– и хихикнул.
– Не печенья, а спарринг - мы уже год не рубились.
Вкус печенья моментально стал отвратительным. Элсу положил свёрток на край стола и с трудом проглотил сладкую слюну.
– Ты что...
– еле выговорил Элсу, - ты хочешь быть его рабыней?
– Если проиграю - буду его подругой, - сказал Зи-А.
– Он не жалеет меня - я чувствую такие вещи. Ему нравится... что я готов драться всерьёз.
Элсу взмахнул рукой, намереваясь ткнуть Зи-А в плечо - но северянин подставил ладонь, быстро и чётко, как в бою.
– Я всё чувствую, - сказал Зи-А.
– Я чувствую твои движения, я чувствую лицом движение воздуха. Не думай, что я беззащитный. Ты когда-нибудь видел, чтобы я спотыкался?
– Он может убить тебя случайно!
– Элсу несло, он никак не мог успокоиться, чувствуя досаду, злость на неизвестного Эр-Нта и такой же мучительный страх за Зи-А, какой в день своего первого и последнего боя чувствовал за себя.
– А если не убьёт - тогда... ты хоть знаешь, каково это? Какой это грязный ужас - переламываться?!
– Для настоящего бойца поражение - не повод для паники, - улыбнулся Зи-А.
– И это вовсе не грязно - не грязнее, чем любой бой. И даст нам возможность уже никогда не разлучаться - что бы ни говорили наши Старшие Родственники.
– Даст ему возможность смотреть на твои конвульсии?
– спросил Элсу, содрогаясь.
Зи-А провёл пальцем по костяшкам его кулака, сжатого на пруте решётки.
– Разве ты стал бы так говорить о раненом друге? Разве это правильно?
– Зи-А, ты ещё ничего не знаешь о жизни - и ты слепой! С того момента, как у тебя выбили меч - ты не друг! Ты - никто. А этот гад - он врёт тебе!
– сказал Элсу с горечью.
– Он нашёл себе лёгкую добычу, как ты можешь не понимать?! Наверное, он рад, что ему придётся рубиться со слепым - ведь это всё равно, что поймать котёнка...
Оживление погасло на лице Зи-А, будто кто свечу задул.
– Если бы Эр-Нт считал меня слабаком, он побрезговал бы
– И уж во всяком случае, не написал бы мне такого письма... "Ты будешь слышать за двоих, я буду видеть за двоих"... и не приехал бы, чтобы прочесть его вслух. Ты несправедлив, Элсу.
– Просто - ты милый!
– в отчаянии Элсу врезал кулаками по решётке.
– И вместо того, чтобы дружить с тобой, твой Эр-Нт думает о тебе всякое разное! А ты - ты ведь его лица не видишь!
Зи-А неожиданно рассмеялся.
– Зато слышу его дыхание! Послушай, Элсу, я же не маленький ребёнок, я знаю, откуда женщины берутся - я даже знаю, откуда берутся дети... Знаешь, что я придумал? Я упрошу послов позволить тебе посмотреть на поединок. Не сбежишь же ты с крепостного двора - и потом, тебе уже ни к чему бежать: ты и так скоро поедешь домой. Хочешь взглянуть?
– Я хочу, - в волнении Элсу ухитрился пропустить мимо ушей большую часть сказанного.
– Я хочу посмотреть на этого типа. Ты, Зи-А, был моим другом всё это время... если бы не ты, я всё это время не разговаривал бы ни с одной живой душой, тут - все враги мне... и я... мне тяжело думать, что с тобой могут поступить подло.
Зи-А улыбнулся и тряхнул головой, закинув за спину толстую косу удивительного цвета - тёмно-рыжую, как кора северных кедров.
– Не поступят - ну, ты же захочешь выйти отсюда в такой замечательный день! Мне не давали ключ от твоей... камеры... но сегодня всё уже решено, тебя всё равно выпустят. Жди, за тобой придут!
Элсу кивнул, сообразил, что Зи-А не видит его движений, и сказал: "Да, я жду" - Зи-У просиял и сбежал с лестницы. Элсу стоял у решётки, слушал его быстрые шаги - такие уверенные, будто его товарищ-северянин виделступеньки - и пытался сладить с тревогой и болью в сердце.
Зи-А казался Элсу своего рода членом братства северян - если можно так говорить о язычниках, вовсе не состоящих друг с другом в родстве - с ним можно было общаться, не роняя себя. И этот слепой язычник, который приходил поболтать с врагом как с приятелем - он много стоил, но болтовня Зи-А о поединках казалась Элсу совершенно дикой; у него не выходили из головы образы собственных изменяющихся волчат, жалкие и ужасные - а Зи-А с наивной непринуждённостью болтал о метаморфозе, словно новое тело для него не более значимо, чем новая одежда. Зи-А не понимал! Он не представлял, на что идёт, соглашаясь рубиться со здоровым парнем! Зи-А не видел - и не мог себе представить, что его тело может превратиться в комок сплошной боли; он не видел - и не знал, что такое женщина, соблазнительная и ничтожная вещь мужчины...
И Элсу, оскорблённый и встревоженный за Зи-А, метался по камере, как пойманный лис по клетке, пока с лестницы не донеслись шаги и голоса. Элсу остановился у узкой бойницы, скрестив руки на груди, и стал дожидаться гостей.
Гости Элсу удивили: с комендантом и парой примелькавшихся офицеров крепости пришёл О-Наю, который, насколько Элсу знал, покинул крепость через пару дней после стычки, но ещё удивительнее было то, что Зи-А держал маршала под руку.
– Привет, О-Наю, - сказал Элсу холодно.