Лестница к звездам
Шрифт:
— Не смей! — Мне показалось, бабушка швырнет в Димку горячим утюгом. — Еще чего сдуру выдумал!
— Он же далеко. Да и ты сама говорила, что Миша Орлов не боится сплетен. Уж лучше иметь папочку-капиталиста, чем алкаша. Мамуленция, ну почему ты у меня такая старомодная? За Орловым женщины табуном ходили, а ты предпочла ему этого козла.
— Молчать! — Я и не подозревала, что бабушка может впасть в такую ярость. Ее лицо исказилось до неузнаваемости. — Не смей разговаривать так с матерью!!
Димка не спеша встал с дивана, отвесил бабушке нарочито глубокий поклон
Юрасик снова приехал на следующее утро. Один. Он пригласил нас с Димкой на прогулку по городу.
Я надела соломенную шляпу с букетом шелковой сирени возле тульи — один из лучших образчиков вдохновенного мастерства Лидии, — Димка вырядился в атласные шорты и майку с надписью «Queen». Мы объедались мороженым в «Снежной королеве», самом элитном в городе кафе, где даже был кондиционер, зашли на местный пляж — там у Юрасика оказалась масса знакомых, — потом пили холодный апельсиновый сок на террасе особняка Космачевых. Словом, предавались всем известным по тем временам светским удовольствиям. Закончили вечер у нас в столовой за самоваром и пирогом с вишнями. Юрасик глядел в окно поверх Димкиной головы и читал стихи. Одно четверостишие помню по сей день:
Ладонью ласкаю я юноши грудь,
Под пальцами словно искрит и мерцает,
Откуда-то токи желанья бегут,
Куда-то меня увлекают.
Помнится, я подумала тогда, что если слово «юноша» заменить на «девушка», взрослые, то есть бабушка с Лидией, сочли бы стихотворение непристойным. Мысленно я произвела эту замену, процитировав в голове всю строфу целиком. У меня поплыло перед глазами. В этот момент Димка наклонился к моему уху и сказал громким взволнованным шепотом:
— Волосы у Юрасика красивые. Я тоже хочу такие длинные отпустить. Тебе нравится, когда у мужчины длинные волосы?
— Подумаю и скажу тебе завтра.
Назавтра Димка притащил откуда-то длинный кудрявый парик. Мы по очереди примеряли его перед зеркалом. Мое лицо он делал хорошеньким, но очень глупым. Димке умопомрачительно шел. Я подкрасила ему ресницы, подвела глаза. Он напялил мой новый сарафан. Димка кривлялся перед большим зеркалом на веранде, когда появился Юрасик. Он увидел его в зеркале, замер на минуту, потом стал паясничать с особым удовольствием.
В тот день мы поехали в зоопарк. Я облачилась в сарафан, который оказался мокрым на животе от Димкиного пота. Юрасик сказал, чтобы Димка не снимал парик. К моему удивлению, тот послушался.
Мы были пестрой и веселой компанией. На нас обращали внимание.
— Ты забыл смыть грим, — сказала я Димке, когда Юрасик пошел покупать билеты на речной трамвайчик.
— Я специально его оставил. Как ты думаешь, Юрасик заметил?
— Конечно. Наверное, решил, что мы играем в дочки-матери.
— Послушай, а почему у мужчин не принято краситься?
— Потому что у вас принято бриться.
— Я серьезно, а ты хохмишь. —
Эту тему мы обсудить не успели — появился Юрасик и потащил нас на пароход. Потом мы катались на американских горках, танцевали на летней танцплощадке под шумящими на ветру каштанами. Я то и дело меняла Юрасика на Диму и наоборот, они же танцевали только со мной, хотя вокруг было полным-полно свободных красивых девушек. Юрасик читал стихи. Некоторые слова заглушали музыка и ветер над нашими головами. Но мне было очень весело оттого, что мой кавалер читал мне стихи. Его горячая рука спокойно лежала на моей талии, глаза были устремлены в одну точку чуть повыше моих бровей. Иногда мне казалось, будто они смотрят в мои глаза. Тогда внутри что-то вздрагивало, и по телу разливалось радостное тепло.
Прощаясь, Юрасик поцеловал меня в щеку, на какое-то очень короткое мгновение коснулся губами моих губ. Димке он крепко пожал руку.
Я уже облачилась в пижаму и собралась было погасить настольную лампу, когда Димка приоткрыл дверь и просунул в щель голову.
— Все-таки он крейзи.
— Кто? — не сразу врубилась я.
— Этот Юрасик.
— А в чем, собственно, дело?
— Представляешь, он пригласил меня к себе. Когда ты торчала у клетки с мартышками. Он сказал, мы будем загорать у них на балконе голышом.
— Пойдешь? — без особого энтузиазма поинтересовалась я.
Димка пожал плечами и опустился на корточки возле моей кровати. Он все еще не смыл грим.
— Испачкаешь свою подушку, — сказала я.
— Я буду спать на спине. Знаешь, я, наверное, схожу к Юрасику. Всего на полчаса. Мне очень интересно посмотреть на голого мужчину.
— Никогда не видел, что ли?
— Нет. Видел только голых женщин. В жизни и на фотографиях.
— Но почему ты решил, что Юрасик крейзи?
— У него столько знакомых в городе. Даже среди актеров драмтеатра есть друзья. Неужели ему интересно со мной?
— Для того чтобы загорать вместе нагишом, не обязательно испытывать какой-то особый интерес к кому-то, — изрекла я и посоветовала: — Надень парик.
Димка почему-то смутился.
— Я похож в нем на девчонку, — пробормотал он, глядя куда-то в стенку.
— Ну и что? Может, Юрасик и клюнул на тебя из-за того, что ты похож на девчонку.
— А ты бы пошла, если б Юрасик пригласил тебя позагорать с ним вдвоем в голом виде? — неожиданно спросил Димка.
Теперь смутилась я, но попыталась скрыть это.
— У меня аллергия на солнце и на голых мужчин. Понял?
— Ты не говори ему, ладно? Сам не знаю, почему я вдруг сказал тебе это.
— Валяй-ка к себе. Бабушка поднимет хипеж, если вдруг узнает, что ее милые внучата общаются между собой после девяти вечера, да еще в неглиже.
— Мы с тобой брат и сестра.
— Для взрослых это не аргумент. Я не хочу, чтоб возле моей комнаты поставили Антониду.
Он встал с корточек и наклонился надо мной.
— Можно тебя поцеловать?