Летающий мир
Шрифт:
За короткую встречу с Онтарио целый мир раскрылся перед ней. Ей раньше казалось, что летать – это здорово, что полет – свобода и сказка, и спасение от одиночества. Она чувствовала, что у полета есть свой смысл, но задумываться о нем ей не приходилось. А оказалось, что есть Онтарио. Оказалось, что полет – неотвратимость. Ей пришел ответ на вопрос, который она еще не успела задать. И все это было так прекрасно и грустно, так выше ее понимания, что ей оставалось только плакать.
Кто-то подошел к ней и положил руки ей на плечи. Кто-то еще ее обнял. Маркиза
– Что ты, Малыш, – говорила Владеница, – не плачь.
А потом подошла Вескис, за руку с Френком. Она присела перед Маркизой, и тоже провела по ее волосам.
– Ты встретилась с Онтарио? – спросила она.
Маркиза кивнула. И ответила, глотая слезы:
– Лучше бы… я никогда его не видела. Тогда не было бы так грустно и… не нужно было бы лететь.
– Только тогда и Летающих людей вообще бы не было, – сказала Вескис.
Маркиза взглянула ей в глаза и увидела в них отражение света Онтарио. Как же я не замечала этого раньше? – подумала она.
Постепенно все собрались в обратный путь. Вескис не торопила, но каждый как-то внутренне чувствовал, что надо поспешить.
– Мне отчего-то тревожно, – сказала Маркиза Владенице.
– Конечно, не мы одни чувствуем приближение Онтарио. – ответила та, складывая коврик в дорожную сумку. Уэслеры тоже не дремлют. Голубой туман защищает от них, но он бывает не каждую ночь.
Они поднялись к небу, – для Маркизы это стало уже чем-то почти привычным, – и полетели к востоку, в Заозерье. Там они опустились на площадку, ближайшую к дому. Только шагая к бревенчатому жилищу, ставшему для Маркизы родным, она почувствовала, как же она устала. Скорее домой, скорее в комнату… Предвкушая сладкий сон, Маркиза окунулась в мягкое одеяло, – и услышала привычную, баюкающую музыку Заозерья. Как хорошо, Одери не спит, – подумала она, счастливо улыбаясь, – и погрузилась в сон.
11
Проснувшись, Маркиза долго не могла понять, какое сейчас время суток. Она слышала голоса в доме, – видимо, пора вставать, но не хочется, – такой хороший, теплый сон… Онтарио… И тут она поняла, что спала без снов, а Онтарио – это зовущая реальность. И тут же спать расхотелось. Маркиза поглядела на часы: четверть второго.
Она быстро оделась и вышла в холл. Там, прислонившись к косяку, болтали Трико и Грегори (вернее, Трико жизнерадостно болтал, а Грегори иногда удавалось вставлять междометия: «А-а», «Ну да»). Маркиза сунула руки в брюки и танцующей морской походкой пошла между ними.
Трико тут же замолчал, а его улыбка стала еще шире. Он загородил дорогу рукой:
– Мисс, у нас платный вход. Десять долларов.
– У меня льготы, – сообщила Маркиза.
– Тогда пять.
– Может, лучше поцелуй принцессы? – склонив голову набок, сказала она.
– Так, Грег, отвернись, – скомандовал
– Давайте, мисс.
Он подставил щеку. Маркиза хлопнула его по затылку и проскользнула, смеясь:
– Я сказала принцессы, а не маркизы!
– Ах, так? – обиженно сказал Трико. – А штраф?
Неуловимо легким движением он оказался возле нее. Он хотел схватить ее в охапку,
как это бывало и раньше, но она увернулась и, умоляюще сложив руки, поглядела на Трико уже без улыбки. Он понял, что настроения продолжать игру у нее уже нет.
– Обратно этот номер не выйдет! – погрозил он.
В кухне убиралась Елена: очаровательное белокурое существо, одна из немногих в группе Вескис, кто тщательно заботился о чистоте и порядке.
– Встала, солнышко? – спросила она.
– Тебе помочь? – отозвалась Маркиза
– Что ты! Тут двоим делать нечего. Лучше поешь и погуляй еще немного: мы завтра улетаем.
– Уже? – ужаснулась Маркиза. Но тут же поняла: уже пора. Все, зачем они прилетели, они получили здесь сполна.
– Да, – ответила Елена, готовя Маркизе большой бутерброд и салат, – Вескис сейчас разведает курс с Френком и Велли. А завтра рано, рано утром мы летим. Так что если хочешь с чем-нибудь попрощаться, прощайся сейчас.
Она налила Маркизе чай и одарила ее белоснежной улыбкой.
– Спасибо большое, Елена. А где все остальные?
– Владики гуляют, Трико и Грега ты уже видела, – принялась рассказывать Елена – Кевин и Остин пошли нарубить дров на запас и для Одери. А Дон Пьетро с ними, следит, чтобы полена были правильной длины, – она улыбнулась.
– Да, кто-то же должен следить… за мировым порядком, – сказала Маркиза.
– Вот-вот, он так и сказал.
Пока Маркиза завтракала, в дом, пыхтя, вошел Дон Пьетро.
– Слушайте, дайте воды. Ух, устал. Шел от самого Кривого ручья с дровами. Вы Владиков не видели?
– Как же, как же, – моментально отреагировал Трико, – ушли. Кажется, сказали, что пошли искать Дона Пьетро.
Маркиза засмеялась, допивая чай, вымыла за собой посуду и, оставив хлопочущую Елену и Дона Пьетро, обменивающегося с Трико любезностями, вышла из дома.
Ноги сами повели ее по знакомому маршруту: к Одери. Где-то раздавался стук топора: это работали Остин и Келвин. Вокруг тихо-тихо шевелились кроны сосен, мох шуршал под ногами. Птицы пели. А маленькая тропинка, ставшая ей за это время почти родной, вела ее, петляя меж сосен, к сердцу этого края.
« Я успела полюбить это место, – подумала Маркиза, – как странно. Кажется, ты уйдешь, а оно останется с тобой. Есть в нем что-то, что незыблемо, что не может исчезнуть…»
Она привычно ловила отголоски музыки. «Разве может такое быть, что пройдет каких-нибудь один-два дня, и этой музыки уже не будет со мной? И все станет буднично и серо, так серо, как в мире, где нет Онтарио. Нет и не будет Онтарио». Потом мысли ее закончились: она пришла.
Дверь в холм была отворена. Маркиза заглянула в темноту пещеры и позвала: