Летим в Лас-Вегас!
Шрифт:
У меня еще миллион вопросов, но решаюсь я на самый безобидный:
– Романтик?
Он мимолетно мрачнеет.
– Это в прошлом.
– Оптимист?
– Обычно да, сейчас нет.
– Экстраверт?
Он загадочно улыбается.
– При моей-то работе – и не быть экстравертом! А ты?
– Раньше, была; но теперь я, кажется, растеряла всю энергию.
Он всматривается в мое лицо.
– Энергия к тебе еще вернется.
– Откуда ты знаешь?
– У нас, Стрельцов, развита интуиция. Мы способны
Хотелось бы мне остановить это мгновение, вставить в рамку и показать Иззи!
– А эта маска на цепочке что значит? – спрашивает он.
– Э-э… Это двуликая маска – образ театра – комедия и трагедия, – отвечаю я ровным голосом, следя за тем, чтобы не добавить вслух: «Этот амулет подарил мне единственный человек, которого я любила, прежде чем он сделал предложение моей сестре!»
– Ты актриса?
– Да нет. Мечтала о сцене, но вовремя поняла, что это не для меня, – отвечаю я, уставившись себе под ноги. У левого каблука оторвалась набойка. Я прячу ногу под скамью и продолжаю: – Огни рампы – это для других, а мне хватает и огонька настольной лампы!
Хвалю за искренность, Джейми. Что еще увлекательного о себе расскажешь?
– Впрочем, работу в офисе я бросила, – торопливо добавляю я.
– И чем сейчас занимаешься?
– Вот этим всем! – отвечаю я, широко раскидывая руки. – Вегасом!
О статье рассказывать не стоит – учитывая, что мы вот-вот устроимся продавщицами в сувенирный магазин Си Джеева дядюшки, хвастовство «журналистской карьерой» прозвучит довольно глупо.
– Так вот к чему у тебя серебряная игральная кость? – спрашивает он.
– Ну да! А все вместе – рулетка! – отвечаю я и начинаю крутить браслет на запястье.
– Ух ты! Да он еще и вертится? Зейн придвигается ближе. О-о-ох, как от него пахнет!
Он касается медальончика в форме сердца.
– А здесь твой приятель?
– В медальоне? Не поместится! – смеюсь я. – На самом деле у меня нет приятеля. Сейчас – нет.
– И я недавно расстался со своей девушкой, – отвечает он, снова потирая висок. – Она работала спасательницей в бассейне. Прожила у нас три месяца и сказала, что хочет вернуться домой. В этом беда Вегаса – здесь долго не задерживаются.
В голове у меня звучат строчки из песни: «Оставайся в Канзасе, Дорати»
– Извини, – смущенно бормочу я.
– Да нет, все нормально. Жизнь продолжается.
Как я хочу прижать его к себе. Утешить. Стать для него новой Дороти!
– Зейн, дружище! – окликает моего нового знакомого парень из дельфинария. – Извини, но нам пора.
– Тодд, это… ах, черт! Я так и не знаю, как тебя зовут…
– Джейми. Будем знакомы! – Я пожимаю ему руку. После всего сказанного этот жест выглядит несколько
Я улыбаюсь Тодду.
– Потрясающая у вас работа!
– Ты только посмотри! – Зейн берет меня за руку и показывает Тодду еще один амулет – серебряного дельфинчика. – Наверно, в прошлой жизни Джейми была русалкой!
Наконец-то мне встретился человек, не считающий, что все русалки похожи на диснеевскую героиню! Бедное мое сердечко трепещет, как белье на ветру, – давно оно не слышало таких комплиментов.
– Круто! – замечает Тодд. – Слушай, если хочешь взглянуть на дельфинарий изнутри, звякни как-нибудь Зейну, и мы тебе это организуем.
Представьте себе лучшее в своей жизни Рождество, а затем умножьте на десять! Вот такой же пьянящий восторг я чувствую сейчас. С Тоддом я и минуты не знакома – а он уже предлагает исполнить мое заветное детское желание. Не говоря уж о том, что мужчина моей мечты, прислонившись к вольеру, царапает на листке свой номер. Может быть, это солнце пустыни так действует? Из переполненного сердца рвутся невнятные восклицания, бессильные отразить мое торжество.
– Вот это клево! – шепчу я.
– Клево? – переспрашивает Тодд. – Ух ты, по-нашему заговорила!
– Держи, – и Зейн с многозначительной улыбкой протягивает мне клочок бумаги. – Звони в любое время, я весь день там.
Они уже собираются уходить, и вдруг Зейн оборачивается ко мне и спрашивает:
– Слышала про аквариум во «Дворце Цезаря»? Я знаю одного парня, который там кормит рыбок, – он раньше здесь работал. Если хочешь, можем сходить туда: я вас познакомлю, и он тебе все покажет.
– С удовольствием, – отвечаю я, лучась от счастья, и чувствую себя русалкой, вернувшейся в родную стихию.
ГЛАВА 11
– У меня две новости: одна хорошая, другая плохая…
– Выкладывай! – кивает Иззи.
– Сперва хорошая: он ангел. Настоящий. На земле таких не водится. Мы родились в один день. Сколько ему лет, не знаю, но точно больше двадцати. Кажется, я ему понравилась. Он смеялся моим шуткам. Глаза у него черные и мечтательные. И – он дал мне свой телефон!! Иззи, я влюбилась! Пусть Си Джей женится на Надин, пусть заводит хоть двадцать пять человек детей – МНЕ ПЛЕВАТЬ!
– А плохая новость?
– Еще не знаю. Но с моим-то везением – дурных новостей долго ждать не придется.
– А ты пессимистка!
– Только сейчас заметила? С моим «послужным списком» это неудивительно.
Иззи смеется в ответ. Тут только я замечаю, что она с немалой скоростью тащит меня прочь от отеля.
– Куда это мы? – интересуюсь я.
– Пока ты ворковала со своим Маугли, я немножко побродила вокруг, – отвечает она с видом скромницы, но глаза горят интригующим огоньком. – И теперь хочу кое-что тебе показать!