Летим в Лас-Вегас!
Шрифт:
Я успокаивающе сжимаю ее руку.
– Иззи, милая! Не плачь, Не хочет кататься с тобой на лимузине – и не надо. Ты же знаешь, ничего лучше дрянного «Фордика» ему не светит.
Иззи слабо улыбается – а в следующий миг с воем валится мне в объятия. Тут я не выдерживаю и сама начинаю реветь, обливая слезами ее вымытые, надушенные волосы. Ну и картинка! Пять минут назад обзывали, друг друга последними словами – а теперь сидим в шкафу и рыдаем друг у друга на плече.
– Джейми, как он мог?
Я утираю глаза дрожащим рукавом.
– Не знаю. Наверно,
Она поднимает на меня убитый взгляд.
– Я не говорю, что ты его не любила, но…
– Черт бы взял эту суку! Я еще уехать не успела, как она начала на него вешаться! – рыдает Иззи.
– Ну, вообще-то это ты увела у нее Дейва первой… – Я затыкаюсь, сообразив, что сейчас не время читать мораль.
– Я ведь прекрасно понимала, что обоих сразу не удержишь, – всхлипывает Иззи. – Просто не знала, как скажу Дейву, что выхожу замуж за другого. Боялась сделать ему больно. А он… а он…
– Может быть, это знак.
– Да ладно тебе!
– Сама подумай. У тебя появилась возможность начать новую жизнь – но ты цеплялась за Дейва, и это могло все испортить. И вдруг Дейв говорит: «Ты свободна». Теперь ты можешь свободно, с чистым сердцем отдаться Риду!
– Какое там чистое сердце!
– Знаю, я всегда недооценивала твои чувства к Дейву, – грустно улыбаюсь я. – Наверно, тебе сейчас-больнее, чем я думала. Но все же мне кажется, что твое горе сейчас – сродни страху ребенка, которого пересадили с трехколесного велосипедика на «взрослый», двухколесный. Теперь он знает, что может упасть. И ему страшно, но это скоро пройдет. Вот увидишь, сама не заметишь, как начнешь гонять с ветерком!
– У Скотта научилась таким терапевтическим приемчикам?
– Может быть, – соглашаюсь я. Иззи глубоко вздыхает.
– Слушай, я тут наговорила тебе черт-те чего…
– Все нормально. Ты права.
– Да нет, какое там права! Просто разозлилась оттого, что ты пошла мне наперекор. Я такого не ожидала.
– Я тоже, – улыбаюсь я. – Но ты права – может, я просто тебе завидую!
– Чему тебе завидовать? У тебя есть все!
– Едва ли.
– Точно тебе говорю! Тебя все любят, ты пишешь замечательные статьи, и твои приключения только начинаются.
– А что если я так и не найду своего единственного? – спрашиваю я жалобным голоском.
– Найдешь. Он уже рядом, поверь мне.
Хотела бы я верить! Но она ведь судит по личному опыту – у нее-то с «единственными» никогда проблем не было.
– Скажи, ты действительно любишь Рида?
– Не говори так!
– Почему?
– Если действительно люблю, значит, я попала в передедку!
– Это еще почему? – смеюсь я.
– Что, если он меня обидит?
– Ах ты неженка! – поддразниваю я ее.
– Неправда!
– Правда! А еще меня обзывала трусихой! Я боюсь заводить романы, а ты боишься любить!
– Ну нет, я не такая дура.
– Рид никогда тебя не обидит, – уверяю я.
– Да, но без Дейва на подхвате я чувствую себя такой…
– Уязвимой?
Но согласиться с таким
– Знаешь, – говорю я ей, – у Скотта и на твой счет есть теория. Он считает, что ты вовсе не такая бессердечная и корыстная, какой представляешься.
– Вот мерзавец! И меня, значит, проанализировал!
– Но если предположить, что он прав…
Я знаю, что впереди у нас – не одни безоблачные времена Но, по крайней мере, мы снова – одна команда.
– Не успели мы поссориться, как я начала по тебе скучать! – признаюсь я.
– И я тоже, – улыбается Иззи.
ГЛАВА 35
Дорожная карта, полный бак «газа», бутылка воды и большой пакет тянучек «Мишки Гамми». Тянучки я слопала в первые же двадцать минут. И нисколько не раскаиваюсь. Сегодня я делаю все, что захочу. Весь день. Одна.
С работы я отпросилась. Обзвонив несколько пунктов проката машин, нашла такой, где вместо кредитной карточки принимают залог наличными. Возможно, я никогда больше не увижусь со своим паспортом; возможно, консервная банка, которую прокатчики из вежливости называют «автомобилем», развалится, не проехав и трех миль, – но сейчас мне до этого дела нет. Я мчусь вперед – навстречу приключениям.
Сегодня я проснулась в шесть утра и отправилась в соседнюю спальню – мне не терпелось поговорить с Иззи. Однако Иззи там не оказалось, а на тумбочке у кровати Рида лежал хорошо знакомый мне леденцовый браслетик… со следами зубов. Рид сгрыз с него половину «жемчужин», обнажив неприглядную серую резину. А мы ведь обещали друг другу надеть эти браслеты в день свадьбы!
Разумеется, Рид ни в чем не виноват: проснулся среди ночи, захотел перекусить, ну и сунул в рот первое, что подвернулось под руку. Однако это невинное происшествие показалось мне символичным и заставило всерьез задуматься о клятвах, приносимых в юности. Почему мы так серьезно воспринимаем собственные девичьи фантазии? Девять лет прошло, а тебе по-прежнему кажется, что изменить обещанию, данному в десятом классе, значит, предать себя. Но ведь ты – уже другой человек, с иными взглядами на жизнь и на счастье. Зачем же позволять восемнадцатилетнему «Я» управлять собой? Стоит ли так цепляться за пресловутую двойную свадьбу в Лас-Вегасе?
Порой жизнь играет с нами грязные штучки, или, может, мы сами не понимаем, чего хотим. В Англии я была уверена, что задыхаюсь без романтических переживаний, а теперь хочу одного – чуточку покоя.
В конце концов я дозвонилась до Скотта и излила душу ему. Скотт как раз вернулся с утренней пробежки: голос его звучал до отвращения бодро и энергично. Он сообщил, что мне надо «выйти из зоны комфорта» – что это такое, я не поняла. Все тем же солнечным тоном он объяснил, что я должна сделать что-то сложное, непривычное, может быть, даже опасное, во всяком случае, требующее необычного напряжения сил и воли: Я начала страдать, в глубине души понимая, что Скотт прав: зарывшись под одеяло, желанных перемен не обретешь.