Летняя буря

Голдрик Эмма

Теперь, когда выбран план действий, можно успокоиться. Она потянулась и вдохнула соленый воздух – ничто так не освежает, как насыщенный йодом запах моря. В синем небе два пушистых облачка обгоняли друг друга, оставляя позади себя чаек. От пыхтящего в гавани буксира поднимался к небу белый пар, а спустя минуту до ее слуха донесся звук свистка. Это вывело Чарли из задумчивости. Вечная проблема треугольника, вернулась она к своим размышлениям. Я не слишком хорошо вооружена для этой битвы и все же буду сражаться за него. А Фил Этмор не сводил глаз с дороги, насвистывая

себе под нос, и понятия не имел о том, что у Чарли на уме.

Когда «порше» прогромыхал по настилу понтонного моста, Чарли вдруг что-то показалось необычным.

– Мост опустился или очень сильный прилив? – спросила она.

– Может, и то, и другое, – уклончиво ответил Фил. – Через несколько дней начнется весенний прилив, он совпадет с полнолунием.

– А что это значит? – потребовала объяснения Чарли. – Добиваться ответа от вас, восточных янки, все равно что тянуть кота за хвост.

– Ошибаетесь, – с упреком проговорил Фил, – восточные янки живут на побережье к северу от Бостона. Где вы выросли, черт возьми?

– Не там, где вы думаете, – проворчала Чарли, но, поскольку он выжидательно смотрел на нее, пришлось признаться:

– В Салеме.

– Господи, да мне давным-давно следовало задать вам этот вопрос, поддразнил ее Фил. – У вас в семье есть ведьмы [10] ?

– Отцепитесь от меня, – закричала Чарли, но поняла, что Фил просто смеется над ней, и, откинувшись назад, стала смотреть в окно, пока они не подъехали к дому. У боковой двери стояла Бет Сатерленд и вытирала платочком глаза.

note 10

Намек на пьесу американского писателя Артура Миллера «Салемские колдуньи»

– Я так рада видеть вас, девочка, – сказала экономка, открывая перед ней дверцу машины.

Сэм тут же налетел на нее и потрусил к своему бассейну.

– Ох уж эти свиньи, – фыркнула Бет и прижала Чарли к своей обширной груди. – Он, правда, милое существо, особенно когда никого нет рядом. Ставьте сюда ноги, а я подам вам костыли. Больно?

Несмотря на резиновые наконечники, костыли скользили по песку, но Чарли удалось на них опереться.

– Совсем не больно, – ответила она, – я ничего не сломала...

– На этот раз, – подхватила экономка. Чарли показалось, что ее ударили дубинкой по голове, так что из глаз посыпались искры: наступление разворачивалось у нее под носом!

– Где Эмилия? – спросил Фил.

– Она спустилась вниз в десять утра, – ответила Бет, – а когда я сказала, что вы не вернетесь раньше двух, пошла снова спать и попросила разбудить ее, когда вы приедете, кажется, так. Я приготовила вам ленч.

– Я не хочу есть. Вас отнести, Чарли?

– А я умираю от голода. Нет, я сама дойду, – быстро откликнулась она.

Тут после купания появился Сэм. Он прямехонько подбежал к Чарли, поднялся на задние ноги и выбил у нее из руки костыль.

–

О Господи! – простонала Чарли. – Опять!

Но имела она в виду не упавший костыль: едва она пошатнулась, как Фил осторожно подхватил ее, поднял на руки, и она снова очутилась в его объятиях, прижимаясь к нему грудью. Сейчас паденья удалось избежать, подумала Чарли, но как быть дальше?

– Очень мило, – прошептал Фил и, пока Бет Сатерленд, повернувшись к ним спиной, отгоняла Сэма, стал покусывать Чарли мочку уха. Секунд двадцать она честно сопротивлялась, потом сдалась и расслабилась, наслаждаясь теплом его объятий.

– Вы змий-искуситель, – прошептала она без особой убежденности. – Хоть бы вы сломали зуб о серьгу.

– Возражение чисто формальное, – заключил Фил, нежно прижимая ее. – Не так ли? – И прижал посильнее.

– Я задыхаюсь, – запротестовала Чарли, но он и не думал ее отпускать. Да, черт вас возьми! Да! Только не задушите меня до смерти, Филип Этмор!

– А где же Филип?

Чарли оглянулась. На нижней ступени лестницы в соблазнительной позе стояла красавица блондинка. В японском кимоно черного цвета с желтыми драконами, изрыгающими пламя, Эмилия выглядела очень эффектно, и Чарли, к сожалению имевшая от рождения привычку говорить людям приятное, сказала ей об этом.

– О, я его надеваю на отдыхе. Папа специально привез мне это кимоно из Токио. Правда, мило?

– Мило, – согласилась Чарли, хотя знала, что ничего милого в этом кимоно нет – в Японии такое тряпье можно купить на каждом углу. Она могла судить о подобных вещах, так как сыграла пять концертов в Токио, Нагое и Осаке.

– А Филип...

– Ему пришлось поехать в город. Позвонила мисс Клодия – какое-то срочное дело. Достаточно попозировав, Эмилия спустилась вниз и села в кресло-качалку. Чарли устроилась на подоконнике со скрипкой.

– Предприимчивая женщина, – заметила Эмилия, раскачиваясь в кресле. Когда я возьму бразды правления в свои руки...

Когда ты возьмешь в руки этого мужчину, подумала Чарли.

– ..я кое-что изменю. И прежде всего расстанусь с Клодией Сильвией.

– Тише, – Чарли предостерегающе поднесла палец к губам. – Миссис Сатерленд услышит – они ведь двоюродные сестры.

Словно уличенная в заговоре, Эмилия покраснела и воровато оглянулась:

– Вы имеете в виду миссис Сатерленд и Клодию?

– Именно их, – прошептала Чарли. – Они могут насплетничать. А вы ведь знаете, какой Филип.

– Не верю ни одному вашему слову, – сказала Эмилия, но голос ее слегка дрожал. – Я Филипа знаю с детства. Он никогда ничего не...

– Возможно, вы и правы, – прервала ее Чарли. – Вы ведь старый друг семьи и все такое. Конечно, до того, как я переехала сюда, он был просто золото. Может, я и совершила ошибку, но я жила с ним. – Ее слова повисли в воздухе, и Чарли выжидательно покусывала нижнюю губу. – И я уверена, что изменился он за последние тринадцать лет, а не за это время. Вы ведь именно тогда ему отказали? Вы не думаете, Эмилия, что у него на вас зуб?