Лето мафии
Шрифт:
Отвернувшись, Дженовезе шагнул к гробу и преклонил колено. Беззвучно прошептав непременную молитву, он перекрестился и поспешил прочь. Отец получил желаемый ответ: Дженовезе на взводе, его реакция была чрезмерной. Он не только вышел из себя при упоминании о заговоре, но и в следующей фразе упомянул Анастасию. Отец решил, что это следствие чувства вины. Приблизившись к гробу, он повторил действия Дженовезе, затем также направился к выходу. Отец успел заметить плотную группу людей, обступивших Недотрогу Грилло и Карло Риччи. Они стояли в алькове в глубине зала, и к ним подошел Дженовезе. Отец решил, Дженовезе
Отец оказался прав относительно того, что Дженовезе взбешен. Но он ошибался, полагая, что планы Дженовезе расстроены. Их просто пришлось пересмотреть в связи с изменившейся ситуацией.
Процедура опознания в полицейском участке началась в половине четвертого. Бенни и Рыжий дежурили в «Бьюике», Мальчонка и Порошок устроились в «Форде», а Луи прогуливался по улице. Все они не доехали до здания участка примерно квартал, так как понимали, что Анджело узнает их машины. В пятнадцать минут пятого температура воздуха в тени достигала девяноста двух градусов, монахинь все еще не было, и все выглядели так, словно только что вышли из душа.
Бенни в отчаянии хлопнул ладонями по рулевому колесу «Бьюика».
— Проклятье, до чего же жарко! Ну, где они, черт побери?
Рыжий, как всегда, оставался невозмутимым. Острогав спичку, он спросил:
— У тебя что, свиданка назначена?
— Не-ет, — язвительно протянул Бенни. — Просто мне надоело вариться здесь!
Десять минут спустя к Центральному южному участку подкатил полицейский автобус, который привез шестерых «бдительных» монахинь, как окрестила их бульварная пресса. Когда монахини вышли из автобуса, замигали фотовспышки. К ним бросились журналисты, выкрикивая вопросу, но следователи Сассо и Бернс быстро провели монахинь в здание. Казалось, те наслаждались непривычным вниманием и улыбались в объективы фотоаппаратов, однако не сказали ни слова.
Вытерев лоб, Бенни покачал головой.
— Только посмотри на них. Как они переносят жару, одетые во все черное?
— Наверное, это родственницы Луи, — усмехнулся Рыжий.
— Нет, — покачал головой Бенни. — Среди человеческих существ у Луи нет родственников. Он игуана.
— Что?
— Игуана — это такая ящерица с Галапагосов.
— Ты надо мной издеваешься?
— Нет, приятель, есть такие острова. Их открыл один чувак по фамилии Дарвин.
Рыжий был ошеломлен.
— Откуда ты знаешь эту хрень?
— Читал, — обиженно ответил Бенни. — Конечно, не так много, как Винни и Сидни, но было кое-что. Когда я отбывал срок в колонии для несовершеннолетних, там были подшивки «Национальной географии». Здоровские картинки. Галапагосы… игуаны… — Он пожал плечами.
— Я просто диву даюсь, — искренне произнес Рыжий.
— Согласен, — так же искренне ответил Бенни.
Отказавшись от кофе, монахини в сопровождении следователей Сассо и Бернса и лейтенантов Макрея и Наспо прошли в комнату, откуда им через одностороннее зеркало были видны выстроившиеся в ряд подозреваемые.
Первым в соседнее помещение ввели Станковича. Вместе с ним туда вошли еще пятеро
— Это он! — воскликнула она. — Тот, что слева!
— Вы уверены? — спросил Сассо.
— Да я узнала бы его в безлунную ночь, — ответила сестра Анджелика, тыча пальцем. — Он — вылитая копия того русского еретика Распутина!
— Благодарю вас, сестра. — Сассо повернулся к остальным монахиням. — Вы придерживаетесь того же мнения?
Пятеро монахинь истово закивали, бормоча слова подтверждения.
Сассо склонился к микрофону.
— Следующий!
Станковича и его группу вывели и вместо нее ввели братьев Руссомано вместе с мужчинами, отдаленно похожими на них. Сассо начал было повторять команды, но сестра Анджелика остановила его еще до того, как он закончил.
— Вон те, — сказала она. — Двое в середине. Изворотливые, похожие на хорьков!
У Сассо мелькнула мысль, что сестра Анджелика, вероятно, подбирает сравнение для каждого человека.
— Вы уверены?
— Как в том, что на небесах есть господь!
Сассо повернулся к остальным.
— Вы согласны?
И снова он получил тот же результат. Он наклонился к микрофону:
— Следующий!
Ввели группу Ника Колуччи, но, прежде чем они успели выстроиться, сестра Анджелика указала на него.
— Он! — торжествующе воскликнула она. — Тот, с изрытым оспой лицом и шрамом на подбородке! — Повернувшись к своим подругам, сестра Анджелика победоносно кивнула. Те негромко выразили ей свое одобрение, после чего дружно закивали Сассо.
— А этот человек кого вам напоминает? — спросил тот сестру Анджелику.
— Земля не носит таких существ! — подумав мгновение, решительно ответила она.
Сассо поблагодарил монахинь, и их проводили к автобусу, чтобы отвезти обратно в монастырь.
Колуччи, Станковича и братьев Руссомано отвели наверх, где ими тотчас же занялся судья, с которым уже успел связаться Костелло. Им предъявили обвинение в «нападении со смертоносным оружием» (монтировка и цепи), а также «умышленном создании аварийной ситуации на дороге» (столкновение с двумя машинами напротив библиотеки). Судья определил залог размером в пять тысяч долларов каждому, после чего всех четверых отвели назад в камеру предварительного содержания, а лейтенанты Макрей и Наспо прилежно доложили о результатах Анджело и Недотроге соответственно.
Дэнни и Роберт Коллинз ждали у кофейного автомата. К ним подошли Сассо, Бернс и Макрей, вернувшиеся с опознания.
— Ну? — спросил Дэнни.
— Монашки их опознали, — сказал Сассо.
— Всех четверых? — спросил Роберт.
— Всех четверых, — ответил Бернс.
— Проклятье! — выругался Дэнни, потирая кулаком подбородок.
— Какие с этим проблемы? — удивился Сассо.
— А? — переспросил Дэнни, и только тут до него дошло, что, наоборот, никаких проблем быть не должно было бы. Взглянув на лейтенанта, он поспешно поправился: — Нет-нет, никаких проблем. Я просто подумал, что ты прав. Вероятно, это та самая шпана, которая бросила бомбу в квартиру Вила.