Лето на Цеоде
Шрифт:
– Только что открылся.
– Вукузё, бегом на Цеоду!
Я взглянул на приближающихся индейцев.
Если прадедушка чем-то не угодил ассасинам, то разумнее будет не попадаться им на глаза.
Я сделал глубокий вдох и вошел в портал.
Глава 2. Цеода и ее обитатели
Огромная каменная глыба с потрескиванием поднялась на метр над землей. С нее комьями осыпалась земля. Повисев так пару секунд, глыба с грохотом повалилась вниз.
– Я не могу…
– Можешь. Подними его!
Камень снова поднялся в воздух. На этот раз уже не так уверенно. Он дрожал
– Тяжелый, – прохныкал кто-то.
– Терпи!
Валун поднялся еще на пару метров в воздух.
– Молодец! А теперь метни его!
Камень начал раскручиваться, все быстрее и быстрее – и… в какой-то миг, пролетев десяток метров, с грохотом пробил кирпичную стену.
– Прекрасно!
– Спасибо, папа…
– Сырные крекеры? – улыбаясь, предложила стюардесса.
Я закашлялся:
– Нет!
– А я буду, – согласился прадед.
Стюардесса дала ему маленький пакетик с крекерами. Их там было от силы граммов двадцать.
– И это всё? – почесывая затылок, недоумевал я.
– Ыгы, – с наслаждением жуя содержимое, подтвердил прадедушка. – Ну мы же не в бизнес-классе.
Я огляделся. Мы сидели в креслах внутри портала. Если точнее, то кресла находились в большой прозрачной капсуле, которая с огромной скоростью мчалась сквозь космос. Это был транспорт к Цеоде.
Капсула на самом деле была создана из силового поля, а изображение космоса ненастоящее – просто чтобы пассажирам было веселее лететь. Иногда мимо проплывали лохматые яркие звезды, а иногда мы ныряли в космическую тьму или погружались в полумрак. Тогда начинала слегка светиться улыбающаяся стюардесса, стоящая рядом. Кроме нас, пассажиров в капсуле не было.
– Прадедушка, – начал я, – ты поссорился с ассасинами?
– Что-то вроде того. – Прадед кивнул.
– А из-за чего?
– Я им поручил… – Прадед осекся. – Ну, в общем, я их ввел в заблуждение, и они провалили задание.
– Я читал в книгах, что задание они всегда выполняют.
– Ты прав. Но в этот раз не выполнили и думают, что по моей вине. – Прадед уловил мой вопросительный взгляд и покачал головой. – Извини, Вукузё, рассказать об этом не могу.
– Почему?
– Я подписал договор о неразглашении информации.
С минуту мы молчали. Я наблюдал сквозь стенку капсулы за проносящимися мимо звездами и изображал глубокое безразличие ко всей этой тайне. Но, как вы понимаете, на самом деле меня грызло любопытство. Что же такое мог попросить у ассасинов прадедушка? Эта мысль еще долго не давала мне покоя.
– Одна минута до прибытия на Цеоду, – сказала стюардесса, замерцала и исчезла. Значит, обслуживание закончено.
– Дедушка, – я вздохнул, – скажи хотя бы, удачно ли закончилось то дело. Этим же ты договор не нарушишь?
Прадед засомневался.
– Это тоже конфиденциальная информация. Я подписался не посвящать никого постороннего в эту тайну, так что…
Прадед внезапно нахмурился.
– Я обязан не посвящать никого постороннего в эту тайну, но ты-то не посторонний! Ты мой правнук! Ты даже больше, чем мой правнук, ты… – Прадед прикусил губу. – В общем, ты не посторонний. Так что я могу смело
– Что?! – воскликнул я.
– Семь ассасинов отправились кое-куда, – прадедушка замялся, – чтобы кое-чего… Неважно! Я щедро заплатил их учителю, но ассасины не вернулись. И он потребовал с меня компенсацию за утрату лучших воинов. – Прадедушка сжал кулак. – Я ему сказал, что такого пункта в договоре не было, и ответственность за них я не несу и нести не собираюсь… Он ответил, что его воины были обмануты, и… – прадедушка говорил медленно, осторожно подбирая слова, как канатоходец, идущий по веревке над пропастью, – в отместку за мою наглость, встретив меня, они имеют право ненадолго отложить свою службу и, «по зову чести», как он сказал, благородно помочь мне.
Я слушал его, затаив дыхание, и едва смог произнести:
– В чем помочь?..
Прадед заскрежетал зубами:
– Они умеют благородно делать только одно…
В этот момент нас слегка тряхнуло.
– Прибываем, – радостно сообщил прадед, переведя разговор на другую тему.
Под капсулой появился вид на планету с высоты, и все мысли об истории с ассасинами мигом вылетели у меня из головы. Я радостно вскрикнул:
– Ты посмотри, Цеода! Какая красота! Сколько лесов!
Прадедушка хмыкнул и краем глаза посмотрел на меня:
– Прямо я в детстве.
– Приветствуем вас на Цеоде! – радостно сообщила стюардесса, вновь появившись в капсуле.
– Наконец-то… – проворчал прадед. – Я себе уже все джинсы отсидел.
Выйдя из портала, мы прошли досмотр и направились к выходу из Телепортационного комплекса Цеоды.
– Ты знаешь, как выглядит папин друг? – поинтересовался прадедушка.
– Да, знаю. Кстати, его зовут Ильфеон.
– Хорошо, а где вы договорились встретиться?
– У выхода.
Мы вышли на улицу и огляделись. Надо заметить, что погода была просто замечательная! Стояла жара, но легкий ветерок был прохладным и освежающим. Туристы, не в первый раз посещающие Цеоду, одевались совсем по-летнему. Да что тут говорить, зимы-то на Цеоде нет! Люди проходили мимо нас в соломенных панамах, легких сандалетах и солнечных очках, почти обязательных в это время суток.
Над нашими головами с шумом носились стаи диких попугаев. Эти попугаи, похожие на земных волнистых, были настолько наглыми (или настолько наивными и добродушными), что могли сесть человеку прямо на соломенную шляпу, приняв ее за насест или средство передвижения. Туристы их очень любили и чем только не баловали. Угощали их манго и драконьим фруктом, покупали в торговых автоматах пакетики с семечками и зерном. Некоторые настолько влюблялись в эти милые создания, что ловили их руками (под присмотром охраны, разумеется), а потом выкупали и увозили к себе домой. Объяснялась их популярность тем, что попугаи Цеоды уже были не совсем волнистыми. При колонизации здесь выпустили разные виды птиц, волнистые попугаи скрестились с местными птицами (чего никто не ожидал) и приобрели удивительную способность с легкостью копировать голоса людей и животных. Если обычного попугая надо учить говорить несколько месяцев, то попугаи Цеоды учили слова за пару минут.