Лето на Цеоде
Шрифт:
– Держи, – протянул он мне водный пистолет и подошел ко входной двери.
– Ты там скоро? – поинтересовалась Амари.
– Понятно! – сказал я, хватая игрушечное оружие.
Рунмарион и Амари притаились за дверью и ждали моего появления, с водяными бомбочками в руках. Неожиданное появление на пороге отца с такими же боеприпасами очень их удивило. Но удивление быстро перешло в восторг, и они радостно начали кидать бомбочки в отца и друг в друга.
– А ты чего ждешь? – спросила Адаль. – Присоединяйся!
Я выбежал в сад и подключился ко всеобщему
Минут через десять все боеприпасы закончились. Рунмарион оглядел поле водной баталии соколиным взором и заметил одну-единственную, последнюю нелопнувшую бомбочку. Благодаря чьей-то меткой руке она попала в кресло на крыльце и потому уцелела. Рунмарион протянул ее сестре и прошептал:
– Кидай.
Она метнула. Пролетев мимо увернувшегося отца, бомбочка влетела в окно к прадедушке.
Через несколько секунд тот, кряхтя, вышел из входных дверей и, спокойно подойдя к Амари, протянул ей живучий боеприпас.
– Как? – удивился Рунмарион.
– Ручками, – ответил прадед и подмигнул мне.
Глава 3. Я знакомлюсь с Ин
Девочка вышла к озеру. Даже видя этот пейзаж каждый день, она не переставала им восхищаться. Неспешно пройдя по каменистому берегу, оказалась по другую сторону водоема. Затем углубилась в сосновый бор, где ей была знакома каждая тропка. Было два часа дня, и солнце припекало сильнее всего, поэтому девочка шла в тени деревьев. Однажды она уже получила солнечный удар, и это ей не слишком понравилось.
Девочка знала все соседние дома и сейчас направлялась как раз к одному из них. Там жили ее друзья, с которыми она познакомилась два года назад.
Я играл с Рунмарионом в шашки на троих. В этой местной игре мне не везло, однако я не унывал. Партия продлилась не более пяти минут, и, выиграв, Рунмарион предложил:
– Давай в прятки? Знаешь, как мы умеем прятаться? Никогда не найдешь!
Я радостно согласился. Обговорив, что прятаться можно только в доме, а считать нужно до тридцати, Амари, выбирая кому водить, произнесла считалку.
По правде говоря, я очень сомневался, честно ли выпал мне жребий воды, но благоразумно не стал подавать виду, что возмущен. Недолго думая я прислонился к ближайшей стене и громко произнес: «Один, два, три…»
Около лестницы послышалась возня, слабый шум, а затем шепот:
– Ты мне пятку отдавил…
– Одиннадцать, двенадцать, – считал я, – …двадцать девять, тридцать! Я иду искать!
Решив, что близнецы спрятались на втором этаже дома, я сразу кинулся туда.
На Земле я тоже очень любил играть в эту игру, особенно мне нравилось прятаться. Я находил для этого самые неожиданные места. Именно поэтому, поднявшись на второй этаж, я первым делом заглянул в пододеяльники на кроватях близнецов. Не найдя там никого, я пожал плечами и хмыкнул: «Не умеют прятаться!»
Через пять минут я тщательно обыскал весь этаж, однако никого не обнаружил. Словно в воде растворились! Но сдаваться я не был намерен категорически, поэтому начал поиски снова.
Вернувшись в комнату близнецов, я внезапно услышал шуршание под кроватью
– Ага! – воскликнул я и приподнял свисающую до пола простыню. – Попались!.. Ой!
Каково же было мое удивление, когда из подкроватной тьмы на меня уставились два злобных светящихся глаза: синий и зеленый. А затем, не успел я осознать, в чем дело, мне в лицо с диким и яростным мяуканьем кинулся пушистый комок шерсти.
– Ай-ай! – вскрикнул я.
– Мяу! Мяу! – вопил напавший.
Борьба эта продолжалась недолго. Я крепко ухватил воинственного кота за шкирку и швырнул его на кровать. Но кот только рассвирепел и дико зашипел. Шерсть на его спине поднялась длинными иглами, а глаза теперь походили на два лазера.
– Хорошая киса, хоро… – начал я, но комок шерсти снова ринулся на меня.
Не знаю, чем бы это закончилось, если бы не Рунмарион с Амари. Они прибежали на мои крики и поспешили на помощь. Амари начала брызгать в кота из пульверизатора, а Рунмарион подбадривал сестру. Комок шерсти, моментально выбрав себе новую цель, молнией прыгнул на Амари. Рунмарион схватил подушку и со всей силы треснул по коту, однако угодил по сестре, повалив ее на кровать.
– Прошу прощения, – хихикнул Рунмарион.
– Мяу! – взвыл кот.
И вот тут-то, в самый разгар этой подушечно-кошачьей баталии, появилась мама. Кот тотчас же ослабил когти и отпустил Амари, запрыгнув Адаль на плечо и, лизнув щеку хозяйки, кинулся вниз по лестнице.
– Мотай отсюда! – завопила Амари. – Чтобы и шерстинки твоей тут не было!
– Дети! – изумилась Адаль. – Зачем вы обижаете Марципана?!
С лестницы, словно в подтверждение сказанного, донеслось жалобное мяуканье.
– Ябеда, – прошептала Амари, послюнила палец и потерла царапину на щеке. – Симулянт хвостатый.
«Марципан? – подумал я. – Ильфеон же нам говорил, что он само воспитание, само приличие!»
– Дети! Вы не оставляете мне выбора! – покачала головой Адаль. – Вы наказаны! Домашний арест на сутки!
– Мяу… Мяу…
– Нет, двое! Двое суток! – Адаль покачала головой. – Амари, вот от кого, а от тебя я не ожидала такого безобразия! – И, уже ласково, добавила: – К тебе, Вукузё, это, естественно, не относится!
Адаль вышла из детской, вполголоса сетуя на детей: «Бедный Марципан! Пойдем, дам вкусненького!»
Когда она ушла, Рунмарион сказал мне:
– Простит, будь спокоен!
– Это и есть ваш котик? – прошептал я и изобразил подобие улыбки.
Амари кивнула.
– Активный, – заметил я. – Хм-м… Марципан… – это он или она?
– А ты еще не понял? – одновременно воскликнули близнецы. – Он!
– Мы с ним, – продолжила злобно Амари, – воюем уже пять лет.
– И-и?
– Однажды дали ему лосося.