Лето у моря (сборник)
Шрифт:
– А что они не видят? – его ладони вдруг стали влажными.
Моник тихонько рассмеялась:
– Да она ведь глаз с тебя не сводит, любому ясно: девочка влюблена. А вот ты…
Внезапно она замолчала: к столику вернулась Бланш, а вслед за ней – отец с кузиной.
– Дядя был великолепен! Сногсшибателен! – кузина не скрывала восторга. – Как он танцует!
– Да, сын, мы поразили всех! – гордо сказал отец.
– Это мы еще посмотрим, – сказал он, вставая из-за стола. – Потанцуем?
Взял кузину за руку, и они пошли на
– Все хорошо? – он заглянул в ее глаза, крепко прижимая к себе. Взгляд ее был грустен. Совсем чуть-чуть.
– Замечательно! – она погладила его по спине. – Ты же рядом.
Он облегченно рассмеялся и закружил ее в танце.
Но что-то неуловимое уже витало в воздухе, какое-то необъяснимое для него напряжение; то гадалка, то старая синьора: поразительно, что обе эти женщины, не сговариваясь, сказали ему одно и то же. И почему он испугался? В принципе, ничего не произошло: одна – просто сумасшедшая, вторая лишь высказала свои предположения, якобы она все подмечает! Подумаешь! Он ведь ничего ей не ответил? Не подтвердил, напротив, все отрицал. Так что все в порядке: никто ничего не узнал, да и не узнает о них…
Сейчас, спустя долгое время, он прекрасно понимает, что в тот вечер он должен был и мог поступить иначе, тем более что выпала прекрасная возможность рассказать все отцу. Стоило только по-другому ответить тогда, возразить, что в союзе кузенов нет, в общем-то, ничего страшного, да еще и привести парочку убедительных примеров из медицинской практики, а потом объявить прямо за столом о том, что они любят друг друга, что уже три недели дружат совсем не как брат и сестра, – и всё! Всё! Тогда уж точно не произошло бы то, что так неумолимо и безжалостно приближалось к ним, пока они танцевали на праздничной площади…
Музыка стихла, они вернулись к столу. Тут же оркестр заиграл тарантеллу.
– Танцуем! – отец сорвался со стула, увлекая за собой Бланш, кузину и сопротивлявшуюся («Что ты, Родольфо, в моем-то возрасте!») Моник. Он остался за столиком, с улыбкой наблюдая за ними. Вдруг он заметил среди танцующих Тони Марино. Нахмурившись, увидел, как тот подошел к отцу, что-то сказал ему, отец закивал головой, после чего они стали танцевать уже все вместе, причем Марино весь танец старался держаться рядом с кузиной, беспрестанно хохоча и издавая веселые возгласы.
Когда танец, наконец, закончился, с ужасом увидел он, как Тони вместе со всеми идет к их столику.
– Смотри, сын, кого мы встретили! – радостно прокричал отец. – Присаживайся, Антонио! Ничего, что я так обращаюсь, по-свойски?
– Конечно, синьор, – сверкнул зубами Марино. – Добрый вечер!
Официант принес еще один стул, и Тони уселся рядом с кузиной, элегантно потеснив Моник:
– Вы не возражаете, синьора? Так мне будет удобнее ухаживать за обеими прекрасными дамами!
– Предлагаю выпить за наш «Сюрприз» и Тони, благодаря которому мы все стали настоящими морскими волками! –
– Благодарю, синьор, – ответил Марино, поглядывая на кузину. – Жаль только, что не все!
– Простите, синьор Марино, но я поняла, что водить катер – это не совсем моя стихия, – с очаровательной улыбкой сказала ему кузина.
– Что вы, синьорина! Как я могу сердиться, когда вы столь прекрасны сегодня. И вообще, я могу открыто заявить, что синьорина – самая красивая девушка на свете!
– О, это достаточно смелое заявление, – сказала Бланш, – надеюсь, у вас серьезные намерения?
– Да, Тони, имей в виду: ее отца здесь нет, поэтому я и мой сын несем полную ответственность за это прекрасное создание – как ее дядя и старший брат! – весело сказал отец.
– Дядя, синьор Марино шутит! – смущенно сказала кузина.
– Мне кажется, ее брату это не очень нравится, – заметила Моник и внимательно посмотрела на него.
– Кому понравятся такие плоские шутки? – раздраженно выпалил он, с вызовом взглянув на ненавистного Марино.
– А если я не шучу? – Тони ответил тем же тоном, принимая вызов. Он сжал под столом кулаки.
– Перестаньте, – вмешалась кузина. – Давайте лучше поднимем бокалы за это чудесное лето! Жаль, что скоро оно закончится.
– Поддерживаю! – Тони вскочил с места. – За чудесное лето: оно подарило мне встречу с чудесной девушкой!
Снова заиграла музыка.
– Синьорина, окажите мне честь, прошу вас! – Марино подошел к кузине. – Один танец…
Он не верил своим ушам: да как это возможно?! Сейчас Марино возьмет ее за руку, уведет подальше от их столика (причем нарочно подальше!), будет обнимать ту, которая ему не принадлежит, касаться ее своими ручищами, прижимать к себе…
– Нет! – он крикнул так громко, что на них обернулись люди с соседних столов.
Отец изумленно посмотрел на него:
– Что с тобой? Ты сошел с ума?
– Просто… – он не знал, что ответить. Все смотрели на него выжидающе, но по-разному: отец – действительно не понимая, Бланш как-то странно (и ему опять это не понравилось), синьора Моник едва заметно качая головой, Марино с ухмылкой, а она… Сколько боли было в ее взгляде! Сколько надежды!.. Никогда еще он не видел таких зовущих, молящих глаз! Одна лишь фраза, одно простое предложение из его уст… Ее глаза просто кричали: «Скажи им! Скажи, кто я для тебя!»
– Просто… – он не мог выдавить из себя ни слова. Не мог. И все молчали.
– Может быть, ваш брат имеет на вас какие-то особые права, синьорина? – раздался вкрадчивый голос Марино. – Иначе почему он запрещает вам танцевать со мной?
Глава одиннадцатая
Отец расхохотался, сняв всеобщее напряжение:
– Ну и шутник же ты, Тони!
– А может, ты все-таки объяснишь, в чем дело? – настойчиво спросила Бланш. Кузина по-прежнему молча не сводила с него глаз.