Лето в большом городе
Шрифт:
Я сделала паузу.
— Где ты? — он спрашивает.
— На 47 — ой улице.
— Ты меньше, чем в 10 кварталах от меня.
— Хорошо, — осторожно соглашаюсь я. Как и всегда, мое любопытство побеждает здравый смысл. Это очень плохая черта моего характера, и я надеюсь когда-нибудь ее исправить.
Может быть, свидания в Нью-Йорке другие. Насколько я знаю, приглашение странной девушки в свою квартиру считается нормальным и это то, что они делают здесь. И если Бернард попытается сделать, что — то подозрительное, я всегда могу
На выходе я столкнулась с входящей Пэгги. У нее забитые руки и она пытается ловко закинуть три старые хозяйственные сумки на кресло. Она смотрит на меня вверх и вниз, и вздыхает.
— Уходишь?
Я обдумывала, задаваясь вопросом, как много мне стоит сказать. Но мое волнение взяло верх.
— Я собираюсь к своему другу — Бернарду Сингеру.
Упоминание имени дало желаемый эффект. Пэгги вдохнула, ее ноздри расширились.
Тот факт, что я знала Бернарда Сингера, убивал ее. Он самый известный драматург Нью-Йорка, а она все еще неудавшаяся актриса. Она, вероятно, годами мечтала встретить его, и вот она я, только 3 дня в городе и уже знакома с ним.
— У некоторых людей есть свою жизнь, не так ли?
Она ворчит, пока идет к холодильнику и берет одну из ее многих банках напитка Tab, который также мне и Лил не разрешен.
На мгновение я чувствую себя победителем, пока у Пегги унылое выражение. Она дергает за кольцо сверху банки, жадно пьет, как будто решение всех ее проблем заключается в банке Tab.
Она осушает ее, рассеяно потираю металлическое кольцо своим пальцем.
— Пэгги, я...
— Черт! — она бросила банку и сунула палец в рот, слизывая кровь с пореза, где кольцо полоснуло по коже. Она закрыла глаза, как бы сдерживая слезы.
— Ты в порядке? — тут же спросила я .
— Конечно. — Она посмотрела на меня, злясь, что я застала этот момент слабости. — Ты еще здесь?
Она прошла мимо меня к себе в комнату. — Сегодня ночью я никуда не иду и собираюсь ложиться спать пораньше. Так что будь дома не поздно.
Затем она закрыла дверь. На секунду, я встала, задаваясь вопросом, что сейчас произошло. Может, Пэгги ненавидит не меня. Может, она ненавидит свою жизнь.
— Ладно, — сказала я, ни к кому конкретно не обращаясь.
Глава 5
Бернард живет в Саттон Плейс. Это всего в нескольких кварталах, но также может быть и в другом городе. Нет ни шума, ни грязи, ни бродяг, которые заселяют остальную часть Манхеттена. Вместо этого, здесь появляются здания, сконструированные из светлого камня, с зелёными, медными башенками и мансардами. Швейцары в униформе, одетые в белые перчатки, стоят под тихим навесом, лимузин останавливается
Я делаю паузу, вдыхая атмосферу роскоши, поскольку няня с коляской преграждает мене дорогу . Позади коляски гордой походкой бежит маленькая пушистая собака.
Бернар, должно быть, богат. Богат, известен и привлекателен. Во что я впутываюсь?
Я осмотрела улицу, ища номер 52. Это на Восточной стороне с видом на реку.
Шикарно, думаю я, подходя к зданию. Как только я подошла к двери, швейцар тут же остановил меня, и грозным голосом спросил меня.
— Могу ли я чем-нибудь помочь?
— Я собираюсь повидать друга, — бормочу я, пытаясь обойти вокруг него. И именно тогда я делаю свою первую ошибку: никогда не пытайтесь обойти швейцара в здании, где прислуга носит белые перчатки.
— Вы не можете просто так войти сюда, — он выставляет один кулак, перчатка которого надета, так как будто при одном лишь взгляде на его руку будет достаточно, чтобы держать на расстоянии немытого.
К сожалению, эта перчатка настраивает меня против него. Нет ничего такого, что я ненавидела бы больше, чем какой — то пожилой мужчина, указывающий мне, что делать.
— Как же вы ожидали, что я войду? Верхом на лошади?
— Мисс! — он восклицает, недовольно делая шаг назад. — Пожалуйста, скажите по какому вы делу сюда. И если вы не можете сказать, я предлагаю, чтобы вы занимались своими делами в другом месте.
Ага, он подумал, что я проститутка. Он что слепой? Я почти не накрашена.
— Я здесь, чтобы встретиться с Бернардом, — требовательно говорю я.
— Кто такой Бернард? – спрашивает он, не сдвигаясь с места.
— Бернард Сингер?
— Мистер Сингер?
Сколько уже это может продолжаться? Мы уставились друг на друга в безвыходном положении. Он должен понимать, что повержен. В конце концов, он не может отрицать того факта, что Бернард живет здесь — или он может?
— Я позвоню Мистеру Сингеру, — он, наконец, уступает.
Он демонстративно проходит через мраморный вестибюль, подходит к столу, на котором стоит ваза с цветами, ноутбук и телефон. Нажимает несколько кнопок, и дожидаясь ответа Бернарда, нервно поглаживает свой рот.
— Мистер Сингер? — говорит он в трубку.
— Здесь, — он пристально смотрит на меня, — эээ...вас хочет увидеть одна молодая особа. — Выражение его лица становится разочарованным, когда он смотрит на меня. — Да, спасибо, сэр. Я отправлю ее наверх.
И именно в тот момент, когда я думаю, что преодолела ту сторожевую собаку, в виде швейцара, я сталкиваюсь с еще одним человеком в униформе, с тем, кто работает в лифте.
Живя в двадцатом веке, можно подумать, что большинство людей сами могут сообразить, как нажать на кнопку в лифте, но очевидно, что жители Саттон Плэйс немного слабы, когда речь заходит о технологиях.