Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря

Чичагов Серафим

I. По предмету избрания настоятельницы

Упомянутым указом Святейшего Синода от 10 февраля 1861 года за № 473 объявлено было преосвященному Нектарию, епископу Нижегородскому, для надлежащего с его стороны к исполнению распоряжения Высочайше утвержденное, в 24-й день января того же года, определение Святейшего Синода о возведении состоящей в Ардатовском уезде Дивеевской женской общины на степень третьеклассного общежительного монастыря с предоставлением сей обители права избирать настоятельниц всегда из сестер ее, с тем, однако же, чтобы как об утверждении настоятельницы, так равно и о пострижении в монашество сестер сей обители представляемо было Святейшему Синоду. Объявление изъясненного указа в Дивеевской общине, — что ныне монастырь, — преосвященным Нектарием отложено было до личного посещения им обители, в которую он и прибыл для сего по случаю обозрения им епархии вечером 18 мая 1861 года. На другой день, то есть 19 мая, утром одной из послушниц, Глафирой Семеновной Маккавеевой, представлено было преосвященному просительное письмо за одной ее подписью, в котором изложено было от имени тридцати сестер ходатайство о назначении вместо Елисаветы Ушаковой начальницей обители Гликерии Васильевой и Парасковьи Павловой, или же в случае затруднения сменить Ушакову об избрании начальницы по жребию. Ходатайство это в тот же день подкреплено было и словесными просьбами некоторых из сестер, лично являвшихся к преосвященному, впрочем, вследствие уже выраженной им в церкви пред литургией в собрании всех сестер мысли о предстоящем избрании настоятельницы. Того же числа после всенощного бдения все сестры приглашены были в трапезу, где преосвященный предложил им назначить три лица для избрания из них настоятельницы по жребию; некоторые из сестер наименовали Гликерию Васильеву Занятову. Число их по преобладающему большинству свидетельских показаний простиралось до 40, из них же некоторыми названа была вместе с Гликерией Парасковья Павлова Ерофеева, чего, впрочем, большинство свидетелей не подтверждает. Все прочие сестры числом до 400 просили преосвященного оставить начальницей Елисавету Ушакову, объясняя, что обитель уже имеет в ней настоятельницу, и решительно отвергая выбор новой настоятельницы по жребию. На другой день, 21 мая, пред начатием св. литургии положены были на престол изготовленные и запечатанные самим преосвященным три пакета, на блюде под покровом, которое по окончании литургии и по прочтении указа Святейшего Синода о переименовании общины в монастырь поднесено было ключарем преосвященному, находившемуся среди храма на амвоне. Преосвященный вынул из-под покрова один из трех пакетов и передал протодиакону. По распечатывании сего пакета протодиаконом провозглашено: «В игумений новоучрежденного Дивеевского монастыря Господь Бог избирает рабу Свою Гликерию Васильеву Занятову». Остальные два пакета утром 22 мая преосвященный через своего письмоводителя сдал запечатанными церковнице Ксении Васильевой Путковой, для хранения в монастырской ризнице. По вскрытии их следователями

оказалось написанным рукою преосвященного в одном: в игумений новоучрежденного Дивеевского монастыря Господь Бог избирает рабу Свою Парасковью Павлову Ерофееву, а в другом: начальницею остается Елисавета Алексеева Ушакова. По соображении таковых обстоятельств избрания Гликерии Занятовой настоятельницею Дивеевского монастыря Святейший Синод находит, что вышеизъясненный указ Святейшего Синода от 10 февраля 1861 г. за № 473 о переименовании Дивеевской общины в монастырь, как уже объяснено Святейшим Синодом преосвященному Нижегородскому в указах от 29 июня за № 2 и от 15 февраля за № 3251, вовсе не представлял основания к избранию новой настоятельницы, когда обитель уже имела единогласно избранную и в законном порядке утвержденную настоятельницу Елисавету Ушакову, по ходатайству которой последовало и самое переименование общины в монастырь и которая посему вместе с усвоением обители звания монастыря получала звание настоятельницы его, сохраняя те же права и обязанности в отношении к обители, какие имела до переименования последней в монастырь. На основании означенного указа сестры Дивеевского монастыря только тогда могли бы приступить к избранию для себя настоятельницы, когда бы настоятельское места сделалось вакантным; таковым же место настоятельницы монастыря делается по случаю или смерти занимавшего оное лица, или увольнения от должности по собственной просьбе, или, наконец, отрешения от места за обнаруженные беспорядки; но по Дивеевскому монастырю ни одного из трех означенных случаев не было. Хотя некоторые из сестер, составляющие в обители незначительное меньшинство, и просили преосвященного Нектария о перемене начальницы, но в основание сего ходатайства ни в составленном от имени их послушницей Глафирой Семеновой Маккавеевой просительном письме, ни в словесных просьбах об этом, как видно из содержания данных ими при следствии показаний, не представляли против Ушаковой никаких подвергающих отрешению от должности обвинений, кроме только отзывов, выражающих личное их неудовольствие о ее недоступности и недостатке в ней материнской любви и попечительности об их нуждах. Во всяком случае, хотя бы даже все сестры обители изъявили желание перемены начальницы и представили к тому уважительные причины, место настоятельницы не прежде могло быть признаваемо вакантным и подлежащим замещению иным лицом, как по надлежащем обследовании возбужденных против наличной начальницы обвинений и постановлений определения об ее отрешении с утверждения при том собственно по Дивеевскому монастырю Святейшего Синода, от которого зависит окончательное определение настоятельницы для этой обители. Впрочем, сопровождавшие избрание новой начальницы обстоятельства показывают, что преосвященный Нижегородский не только не считал Елисавету Ушакову по изъявленным против нее со стороны некоторых сестер неудовольствиям подлежащею отрешению или даже только временному устранению от места, но, напротив того, введя ее с Занятовой и Ерофеевой в жребий, тем самым признавал ее достойной дальнейшего прохождения настоятельской должности. В этом мнении утверждает и то обстоятельство, что преосвященный как пред избранием новой настоятельницы, так и после того неоднократно предлагал Ушаковой занять должность начальницы в Давыдовской общине. Наконец, кроме несвоевременности назначения для Дивеевского монастыря при существовании в нем начальницы иной настоятельницы самый допущенный в этом случае образ избрания ни в каком отношении не соответствует условиям свободного и правильного выбора. На основании указа Святейшего Синода от 10 февраля 1861 года за № 473, в случае, когда бы действительно открылась надобность в назначении новой настоятельницы, избрание ее принадлежало бы сестрам обители. Со стороны сестер могло последовать или единогласное избрание, или разделение голосов. В последнем случае преимущество принадлежало бы той стороне, которая считает большее число голосов, а если и может быть допущен жребий, то, первое, не иначе как с общего и добровольного согласия избирательниц и, второе, только в виде меры к достижению соглашения разделившихся голосов в избрании одного лица, которому преимущественно пред другими избирательницами желали бы предоставить настоятельство, а не в смысле окончательного назначения настоятельницы, ибо за силой того же указа от 10 февраля 1861 года окончательное определение избранной настоятельницы принадлежит Святейшему Синоду, от усмотрения которого при разделении голосов зависит или утвердить назначенную жребием, или, отвергнув ее, отдать предпочтение другой, получившей избирательные голоса. Между тем обстоятельства избрания Гликерии Занятовой показывают: во-первых, что прежде собрания сестер в трапезу сильнейшее большинство сестер объявляло нежелание перемены начальницы, но возражения их не были уважены, и таким образом самое открытие выборов имело уже вид нарушения свободы избрания; во-вторых, что в трапезе то же большинство сестер настоятельно выражало желание оставаться под управлением Ушаковой, но голоса их и здесь не были приняты во внимание, и, в-третьих, что жребий употреблен был не по единогласному желанию сестер, но, напротив того, при положительно выраженном со стороны большинства несогласии на эту меру, и при том употреблен не в видах простого соглашения разделившихся голосов к избранию одного лица для представления на утверждение высшего начальства, но как решительный способ к окончательному назначению настоятельницы, уже не подлежащему отмене и не требующему утверждения, какового значения жребий в отношении избрания начальницы для Дивеевского монастыря не мог иметь и потому, что ни сами сестры, ни епархиальное начальство не могли предоставлять случайности жребия такого обстоятельства, окончательное разрешение коего им самим не принадлежало. Все сии соображения непосредственно приводят к тому заключению, что избрание в настоятельницы для Дивеевского монастыря Гликерии Занятовой, как допущенное без всякой надобности на непраздное место, и кроме того неправильное и по самому способу избрания, подлежит уничтожению; напротив же того, начальница обители Елисавета Ушакова — восстановлению и утверждению во всех правах со званием настоятельцы монастыря соединенных. При рассмотрении сопровождавших избрание настоятельницы обстоятельств остановил на себе внимание Святейшего Синода, между прочим, частный случай, именно поступок старицы Устиньи Ивановой Кузнецовой, дозволившей себе, по собственному ее сознанию, после провозглашения настоятельницей Гликерии Занятовой сказать преосвященному Нектарию при выходе его из церкви в виде упрека: «Батюшка Серафим нас собрал, а вы будете разгонять! Бог вас накажет!» — и бывшее последствием этого поступка удаление Кузнецовой из Дивеевского монастыря в Ардатовский Покровский монастырь. Возвращение Кузнецовой в свою обитель при иных обстоятельствах подлежало бы ближайшему усмотрению и постановлению епархиального начальства, тем боле что от сей старицы жалобы на означенное распоряжение в Святейший Синод не поступало. Но как ныне Кузнецова по местопребыванию в Ардатовском монастыре состоит в ведении Нижегородского епархиального начальства, а Дивеевская обитель указом Святейшего Синода от 15 октября 1861 года подчинена Тамбовскому епархиальному начальству, в управлении коего Святейший Синод признает необходимым оставить ее и ныне впредь до усмотрения и особого распоряжения, то в этом, собственно, внимании Святейший Синод, входя в непосредственное рассмотрение означенного обстоятельства, хотя и не может оправдать поступок Кузнецовой, как несовместный с подобающим архипастырю и епархиальному начальству уважением, но вместе с тем предполагает в оном скорее действие простоты, чем духа противления власти, и потому, а также и по уважению к преклонной старости Кузнецовой, 43-летнему пребыванию ее в Дивеевской общине и к похвальному отзыву о ней настоятельницы Ардатовского монастыря, признает справедливым немедленно возвратить ее в Дивеевскую обитель.

II. Относительно внутреннего состояния дивеевского монастыря и способов к его умиротворению

Из соображения представления преосвященного Нижегородского Нектария, от 2 июня 1861 года за № 4454, о поступлении Гликерии Занятовой в монашество и посвящении в игумений, равно имеющихся при деле: рапорта преосвященному Нектарию протоиерея Световидова от 31 мая за № 27 и просительного письма на имя преосвященного Нектария послушницы Глафиры Семеновой Маккавеевой, а также собранных следователями на месте сведений и документов, Святейший Синод с прискорбием усматривает, что между сестрами Дивеевского монастыря особая враждебная сохранению в обители мира, единодушия и порядка партия, издавна уже образовавшаяся из непокорных постановленному в обители начальству сестер, которая была главнейшей причиной смут и непорядков, проявившихся ныне при переименовании общины в монастырь. В убеждении этом утверждает Святейший Синод, между прочим, и то обстоятельство, что как сама Гликерия Занятова, возведения которой в настоятельницы домогалась враждебная начальнице Ушаковой и большинству приверженных к ней сестер сторона, так и равно Глафира Семенова Маккавеева, представившая преосвященному Нектарию 19 мая просительное письмо о перемене начальницы и избрании в настоятельницу Гликерии Занятовой или Прасковьи Ерофеевой и потом в июле избиравшая вместе с последнею от сестер по кельям вынуждаемую подписку о желании иметь настоятельницей Занятову, а также означенная Ерофеева и некоторые другие сестры, приверженные к партии, домогавшейся избрания Занятовой в настоятельницы, еще в 1858 году были представляемы начальницей Ладыженской преосвященному Антонию как не повинующиеся начальнице, от которых она уже не ожидала перемены к лучшему. Приверженные к порядку сестры, а также и сторонние лица приписывают образование означенной партии, равно как и последние смуты, действию иеромонаха, что ныне игумен Павло-Обнорского монастыря Вологодской епархии, Иоасафа, выдающего себя за назначенного Саровским старцем Серафимом попечителя Дивеевской обители. Если принять в соображение имеющиеся в деле сведения о прежних отношениях Иоасафа к Дивеевской общине, а также те обстоятельства, что Занятова, Маккавеева, Ерофеева и другие единомышленные с ними сестры принадлежат к числу приверженных к Иоасафу, из коих с Занятовой он имел и переписку, что в октябре 186o года в письме в общину, адресованном на имя Татьяны Семено-зой Никифоровой, Иоасаф, окончательно устраненный от цел общины в 1856 году по распоряжению преосвященного Иеремии, выражал надежду на скорое изменение обстоятельств, что в последнее посещение свое Дивеевской общины марте 1861 года он ходил по кельям приверженных к нему сестер и в беседах с ними, по свидетельским показаниям, предсказывал скорое возвышение Занятовой и свое возвращение из Вологодской епархии и объяснял план предполагаемого им к устройству при Дивеевской обители особого скита, — то означенное показание о вредном влиянии Иоасафа на последние смуты в Дивеевском монастыре принимает вид полной достоверности. Ввиду таковых обстоятельств к умиротворению Дивеевского монастыря представляются ближайшими и необходимыми мерами: во-первых, удаление из обители Гликерии Занятовой, Прасковьи Ерофеевой, Глафиры Маккавеевой, также и других враждующих сестер, преимущественно же тех, которые начальницей Ладыженской были не одобряемы в поведении по ближайшему усмотрению вашему, к чему, как видно из отношения вашего на имя первенствующего члена Святейшего Синода преосвященного митрополита Исидора, вами уже и сделаны предварительные распоряжения, и, во-вторых, пресечение всяких дальнейших сношений игумена [Иоасафа с Дивеевским монастырем.

III. Относительно предполагаемого устройства близ дивеевского монастыря особого скита

Предположение об устройстве этого скита, как видно по делу, принадлежит собственно игумену Иоасафу, но не чуждо и Нижегородскому епархиальному начальству, которым сделаны уже некоторые предварительные распоряжения, а именно в марте 1861 года был командирован в Дивеевский монастырь эконом Нижегородского архиерейского дома иеромонах Феодосий для осмотра места под устройство скита и для собрания сведений относительно способов приобретения для него строительных материалов. Между тем из собранных следователями сведений видно, что по обстоятельствам Дивеевской обители устройство этого скита благомыслящие и опытные в духовной жизни лица вообще признают не полезным. Если, сверх того, принять в соображение, что Дивеевский монастырь еще не достиг желаемого благоустройства, так, например, и доныне там не воздвигнут соборный храм, предложенный еще при жизни старца Серафима, что самое место, предназначенное для устройства скита, омрачено прискорбным для Дивеевского монастыря событием, а именно делом послушницы Фоминой, и что при нынешнем несогласии между сестрами Дивеевского монастыря и при выраженном Иоасафом во время последнего посещения им сей обители предназначенного скита для сестер своей партии, устройство скита было бы равнозначительно учреждению двух смежных враждующих между собой обителей, то следует прийти к полному убеждению в том, что вообще исполнение этого предположения имело бы вредные последствия. Сверх того, в Православной Церкви, ни в России, ни на Востоке вообще, учреждение женских скитов никогда не было допускаемо. Ввиду всех вышеизложенных соображений Святейший Синод определяет: 1) признав избрание Гликерии Занятовой на должность настоятельницы Дивевского женского монастыря не действительным и утвердив в этом звании настоятельницу сей обители Елисавету Ушакову, представить вашему преосвященству согласно изъявленному Ушаковой в декабре 186o года желанию принять иноческий образ, постричь ее в монашество и возвести в звание игумений; 2) представить настоятельнице Ушаковой войти чрез вас с представлением о пострижении в монашество тех из сестер обители, которых она по благонравию, равно готовности к исполнению послушаний признает достойными принятия в чин иноческий; 3) предписать Нижегородскому епархиальному начальству, чтобы немедленно сделано было распоряжение о возвращении старицы Устиньи Ивановой Кузнецовой из Ардатовского Покровского монастыря в Дивеевский монастырь; 4) для умиротворения сей последней обители поручить вашему преосвященству ныне же удалить из нее Гликерию Занятову, Прасковью Ерофееву и Глафиру Маккавееву, по истребовании от первой из них надлежащего отчета в денежном и вещественном имуществе монастыря за время управления ею обителью, и представить вашему преосвященству предположение свое относительно удаления из обители также и других посевающих раздоры сестер, особенно же тех из них, которые начальницей

Ладыженской были не одобрены в поведении, привести в исполнение; 5) по вредному влиянию на Дивеевский монастырь бывшего духовника Нижегородского архиерейского дома, что ныне игумен Павло-Обнорского монастыря, Иоасафа, воспретить сестрам Дивеевского монастыря всякое с ним сношение, возложив наблюдение за исполнением сего на настоятельницу Елисавету Ушакову; 6) обязать игумена Иоасафа подпиской со строгим внушением, чтобы он оставил всякое вмешательство в дела Дивеевского монастыря и прекратил всякие сношения с сестрами сей обители, а как следствием по настоящему делу обнаружено, что Иоасафу, к коему поступили пожертвования в пользу Дивеевской общины, между прочим, передано было через помещика Караулова однажды 20 тысяч рублей, а в другой раз 18 тысяч рублей, и, кроме того, из сведений, извлеченных следователями из дел, касавшихся Дивеевской общины, видно, что Иоасаф во время пребывания в этой обители вопреки канонам Церкви проживал в одном корпусе с сестрами, поместил на жительство близ общины в принадлежащей ей келье своего зятя чиновника Муранова, обвинявшегося потом послушницею Фоминою, затем, по удалении в 1850 году преосвященным Иустином по требованию гражданского начальства из общины, самовольно принимал к себе на исповедь сестер общины, приезжавших к нему в Печерский монастырь за полтораста верст, наконец, и за внушением ему по распоряжению преосвященного Иеремии, в 1856 году, чтобы он прекратил свое участие в делах общины, продолжал свои сношения с общиной, то поручить преосвященному Вологодскому: во-первых, истребовать от Иоасафа и представить в Святейший Синод объяснение: на какой именно предмет обращены им обозначенные деньги и был ли им в свое время представлен епархиальному начальству отчет в их употреблении, а между тем, 6) учредить за Иоасафом бдительный надзор; 7) дать знать Нижегородскому епархиальному начальству и вашему преосвященству, что предположения относительно устройства близ Дивеевского монастыря особого скита Святейший Синод не одобряет и не благословляет; 8) о вышеизложенном дать знать указами, для зависящих к исполнению распоряжений, преосвященным Вологодскому, Нижегородскому и Тамбовскому, а для сведения и преосвященному митрополиту Московскому; причем вашему преосвященству добавить, что Святейший Синод, одобряя все изложенные в отношении вашем на имя первенствующего члена Синода преосвященного митрополита Исидора от 11 января распоряжения по Дивеевскому монастырю, предоставляет вам принимать все клонящиеся к водворению внутреннего благоустройства в Дивеевской обители меры и вместе с тем поручает вам во внимание к объясняемому вами стеснительному положению сестер Дивеевского монастыря в своем содержании предписать строителю Саровской пустыни оказывать Дивеевской обители вспоможение отпуском леса и других потребностей, а в случае надобности и деньгами из монастырских сумм до 600 рублей. Февраля 5 дня 1862 г.

5 марта 1862 года прибыл в Серафимо-Дивеево благочинный монастырей Тамбовской епархии Черняева монастыря архимандрит Герман с объявлением нижеследующего, вызванного вышеизложенным Синодским указом указа Тамбовской духовной консистории.

Копия.

№ 1975

Указ Его Императорского Величества Самодержца Всероссийского из Тамбовской Духовной Консистории Благочинному монастырей Шацкого Черняева Николаевского монастыря архимандриту Герману.

По Указу Его Императорского Величества Тамбовская Духовная Консистория слушали Указ Святейшего Правительствующего Синода от 5 февраля сего 1862 года за № 305, последовавший на имя его преосвященства преосвященнейшего Феофана, епископа Тамбовского и Шацкого, коим по делу об обстоятельствах избрания, в мае месяце 1861 года, настоятельницы для Дивеевского общежительного женского монастыря и о внутреннем состоянии сей обители, Святейший Синод, между прочим, определил: 1) Признав избрание Гликерии Занятовой на должность настоятельницы Дивеевского женского монастыря недействительным и утвердив в этом звании начальницу сей обители Елисавету Ушакову, предоставить его преосвященству, согласно изъявленному Ушаковой в декабре 186o года желанию принять иноческий образ, постричь ее в монашество и возвести в звание игумений. 2) Предоставить настоятельнице Ушаковой войти чрез его преосвященство с представлением о пострижении в монашество тех из сестер обители, которых она по благонравию, равно готовности и способности к исполнению послушаний, признает достойными принять в чин иноческий, 3) Предписать Нижегородскому епархиальному начальству, чтобы немедленно сделано было распоряжение о возвращении старицы Устиньи Ивановой Кузнецовой из Ардатовского Покровского монастыря в Дивеевский монастырь. 4) Для умиротворения сей последней обители поручить его преосвященству ныне же удалить из нее Гликерию Занятову, Парасковью Ерофееву и Глафиру Маккавееву по истребовании от первой из них надлежащего отчета в денежном и вещественном имуществе монастыря за время управления ее обителью и представить его преосвященству предположение свое относительно удаления из обители также и других посевающих раздоры сестер, особенно же тех из них, которые начальницей Ладыженской были не одобрены в поведении, привести в исполнение. 5) По вредному влиянию на Дивеевский монастырь бывшего духовника Нижегородского Архиерейского дома, что ныне игумен Павло-Обнорского монастыря, Иоасафа, воспретить сестрам Дивеевского монастыря всякое с ним сношение, возложив наблюдение за исполнением сего на настоятельницу Елисавету Ушакову. 6) Обязать игумена Иоасафа подпискою со строгим внушением, чтобы он оставил всякое вмешательство в дела Дивеевского монастыря и прекратил всякие сношения с сестрами сей обители; а как следствием по настоящему делу обнаружено, что Иоасафу, к коему поступили пожертвования в пользу Дивеевской общины, между прочим, передано было через помещика Караулова однажды 20 тысяч рублей, а в другой раз 18 тысяч рублей, и, кроме того, из сведений, извлеченных следователями из дел, касавшихся Дивеевской общины, видно, что Иоасаф, во время пребывания в этой обители, вопреки канонам Церкви, проживал в одном корпусе с сестрами, поместил на жительство близ общины, в принадлежащей ей келье, своего зятя чиновника Муранова, обвинявшегося потом послушницей Фоминой; затем, по удалении в 1850 году преосвященным Иустином по требованию гражданского начальства из общины, самовольно принимал к себе на исповедь сестер общины, приезжавших к нему в Печерский монастырь за полтораста верст, наконец, и за внушением ему, по распоряжению преосвященного Иеремии в 1856 году, чтобы он прекратил свое участие в делах общины, продолжал свои сношения с общиною, то поручить преосвященному Вологодскому, во-первых, истребовать от Иоасафа и представить в Святейший Синод объяснение: на какой именно предмет обращены им означенные деньги и был ли им в свое время представлен епархиальному начальству отчет в их употреблении, и между тем, во-вторых, учредить за Иоасафом бдительный надзор. 7) Дать знать Нижегородскому епархиальному начальству и его преосвященству Феофану, что предположения относительно устройства близ Дивеевского монастыря особенного скита Святейший Синод не одобряет и не благословляет. 8) О вышеизложенном дать знать указами для зависящих к исполнению распоряжений преосвященным Вологодскому, Нижегородскому и Тамбовскому, а для сведения и митрополиту Московскому; при чем преосвященному Тамбовскому добавить, что Святейший Синод, одобряя все изложенные в отношении его преосвященства на имя первенствующего члена Синода преосвященного митрополита Исидора от 11 января распоряжения по Дивеевскому монастырю, предоставляет его преосвященству принимать все клонящиеся к водворению внутреннего благоустройства в Дивеевской обители меры, и вместе с тем поручает во внимание к стеснительному положению сестер Дивеевского монастыря в своем содержании предписать строителю Саровской пустыни оказывать Дивеевской обители вспоможение отпуском леса и других потребностей, а в случае надобности и деньгами из монастырских сумм до 600 рублей. Приказали, и его преосвященство утвердил с прописанием вышеизложенного Указа Святейшего Правительствующего Синода благочинному монастырей Шацкого Черняева монастыря настоятелю архимандриту Герману послать Указ и велеть ему о содержании оного объявить как настоятельнице Дивеевского женского монастыря Елисавете Ушаковой, так и всем сестрам того монастыря с подпискою; затем а) предписать ему же, архимандриту Герману, настоятельницу Елисавету Ушакову постричь в монашество; а по совершении обряда пострижения объявить ей с подпискою немедленно явиться к его преосвященству преосвященнейшему Феофану, епископу Тамбовскому, для посвящения ея, Ушаковой, в сан игумений Дивеевского женского монастыря; б) объявить ей же, настоятельнице Ушаковой, чтобы она вошла с представлением к его преосвященству Феофану, епископу Тамбовскому, о пострижении в монашество; тех из сестер обители, которых она по благонравию, равно готовности и способности к исполнению послушаний, признает достойными, принять в чин иноческий; в) бывшую временно начальницею того монастыря Гликерию Занятову, Парасковью Ерофееву и Глафиру Маккавееву ныне же удалить из Дивеевского монастыря для умиротворения сей обители, выдав им виды их, но по истребовании предварительно от Занятовой должного отчета в денежном и вещественном имуществе монастыря за время управления ею обителью; по принятии же Ушаковой от нее, Занятовой, всего того денежного и монастырского имущества по описи с распискою в присутствии его, архимандрита Германа, донесть консистории; г) а как в Дивеевской обители находятся и доселе многие сестры, посевающие раздор, особенно те из них, которые начальницею Ладыженской были не одобрены в поведении, то предписать самой настоятельнице Дивеевского монастыря Елисавете Ушаковой о тех из них, которые не могут быть более терпимы в монастыре без опасения за спокойствие обители, донесть его преосвященству рапортом с объяснением, по каким документам и с какого времени они проживают в Дивеевской обители и где хранятся о звании их ныне те документы; д) объявить всем сестрам, чтобы они с игуменом Иоасафом прекратили всякое письменное сношение, возложив наблюдение сего на настоятельницу Ушакову и е) настоятелю же Саровской пустыни иеромонаху Серафиму с братиею особо от сего распоряжения послать (и послан) Указ и велеть им, согласно определению Святейшего Синода, оказывать Дивеевской обители вспоможение отпуском леса и других потребностей, а в случае надобности и деньгами из монастырских сумм до 600 рублей серебром. Февраля 19 дня 1862 года.

Во исполнение указа архимандрит Герман постриг Елисавету Алексеевну в монашество.

Как сказано в официальном описании монастыря, хранящемся в Нижегородской консистории:

«Горькие слезы тяжелой скорби столь уже много лет всего натерпевшихся, преследуемых, гонимых, поистине многострадальных сирот Серафимо-Дивеевских превратились в слезы радования и благодарения. По высылке же вследствие указов трех главно-возмущавших лиц, из крестьян девицы Гликерии Васильевой Занятовой, девицы из мещан Прасковьи Павловой Ерофеевой, еще самим старцем Серафимом лично называемой «Ивановою» («и это не моя, а Иванова сестра!»), и девицы из дворян Глафиры Маккавеевой, которые, приютившись на расстоянии 40 верст в имении дочери генерал-майора Елисаветы Алексеевны Копьевой, покровительством преосвященного Нектария и посылаемыми пожертвованиями чрез о. Иоасафа, открыли при г. Понетаевке женский монастырь, — упрочилось наконец столь давно желаемое спокойствие Серафимо-Дивеевского монастыря».

Сбылись и слова блаженного старца о. Серафима, сказанные сестре Матрене Петровой: «Запомни, матушка, — говорил он, — у вас на 12-й начальнице устроится монастырь!»

«Видала ли ты, матушка, коноплю? — спросил о. Серафим сестру Варвару Ивановну. — Конопля — вещь хорошая, преполезная конопля, матушка! Вот и у меня в Дивееве-то девушки, что конопля хорошая! А когда ее полют-то, радость моя, чтоб лучшая была, посконь-то и выдергивают, матушка! Вот и помни, у вас то же будет! Как пополют да выдернут всю посконь-то, матушка, а конопля-то моя Дивеевская и загустеет еще более, еще выше поднимется да краше зазеленеет! Ты это помни; это я тебе говорю!»

Глава XXIX

Посвящение Е. А. Ушаковой в сан игумений. Приведение обители в порядок. Поездка игумений Марии в Москву. Представление митрополиту Филарету и поездка в Петербург. Постройка и освящение собора. Исцеления по молитвам матери Александры и о. Серафима. Памятник и келья первоначалъницы матери Александры. Кончины стариц Прасковьи Степановны, Евдокии Ефремовны и протоиерея о. Василия Садовского

В 1862 году Елисавета Алексеевна Ушакова была посвящена в сан игумений преосвященным Феофаном в г. Тамбове. И только к 1864 году она успела привести в порядок внутренний быт сестер и обеспечить несколько их продовольствие. Важно было увеличить запашку для посевов, приобрести лес для построек и отопления монастыря и наконец приступить к постройке собора, заложенного в 1849 году и заброшенного о. Иоасафом. За неимением вблизи кирпичных заводов и материалов для постройки пришлось устроить завод на монастырской земле и вырабатывать свой кирпич. Надеясь вытребовать от о. Иоасафа полученные им деньги, более 40 тысяч, на собор, игуменья Мария поехала в 1864 году в Москву и Петербург. В Москве она имела радость быть представленной приснопамятному митрополиту Филарету и поблагодарила его от имени Серафимовской обители за отеческое участие во время смуты и следствия. В письмах митрополита Филарета к обер-прокурору Алексею Петровичу Ахматову, напечатанных архиепископом Саввою (под № 47), говорится о игумении Марии следующее:

«Письмо сие представит вашему превосходительству Дивеевская игумения Мария, старица, по выражению апостольскому, кроткого и молчаливого духа. Удостойте ее вашего внимания.

Она хочет искать помощи христолюбивых для построения храма, начатого прежним руководителем сего общества Иоасафом в размерах не по силам обители. Говорят, что в руках Иоасафа были для сего немалые средства, но в руках его и остались. Сомнительно, чтобы игумения Мария получила в сем деле довольный успех, потому что благорасположенные к прежней Дивеевской начальнице Гликерии предубеждены против ее преемницы, не зная истины происшествия. Истина же в том, что добрая Гликерия управляема была не мирными сестрами, а добрая Мария сохраняла положение спокойное, страдательное и терпеливое.

Игумения говорила мне, нельзя ли просить для их храма пожалованных Государынею Императрицею нескольких тысяч рублей на построение женского при Дивееве скита, предположенного, но не состоявшегося. Я отвечал ей, что сего предмета едва ли можно коснуться и что дар Ее Величества, вероятнее, может обратиться в пользу монастыря, который предполагает устроить Гликерия. Вы лучше можете знать, как рассуждать о сем!»

Поездка эта игумений Марии, конечно, не увенчалась особенным успехом. Однако с 1865 года началась постепенная постройка собора без пожертвований особых капиталов, на малые средства. Как тогда, так и до сих пор Дивеевский монастырь живет чудесами, ибо нельзя указать на крупных жертвователей, на постоянных благодетелей, но между тем обитель понемногу растет, украшается зданиями, увеличивается в числе сестер и терпит только по временам большие недостатки, в особенности в голодные годы и при бывших пожарах.

В течение десяти лет собор был снаружи окончен, так что преосвященный Иоанникий освятил его, но внутренняя отделка продолжалась еще многие годы. Немало являлось чудес в этом строящемся соборе, о красоте которого столько предсказывал батюшка о. Серафим. Сестры обители и окрестные жители свидетельствовали, что по временам в этом дивном соборе, еще полном лесов, является необыкновенный свет в вечернее или ночное время, и такой, что многие, перепуганные, прибегали из села спросить, не горят ли леса.