Летописцы Победы
Шрифт:
Командующий партизанами, в прошлом крупный политработник Платон, с группой своих приближенных прорвался из окружения на танках, но был настигнут нашими доблестными войсками и убит».
До чего же фашистские генералы были мастера брехать! Не было у нас ни складов с обмундированием и боеприпасами, ни орудий, ни танков, на которых якобы прорывался из окружения Платон (это была кличка секретаря Барановичского подпольного обкома партии В. Е. Чернышева), и не настигли его «доблестные» солдаты фюрера, не убили. Лживые сообщения такого рода нам доводилось не раз читать в немецких газетах. В боях с партизанами гитлеровцы неизменно терпели неудачи, и именно поэтому они, как говорится, наводили тень на плетень.
Правдой в сообщении
После блокады мы остались без типографской краски, без бумаги. Чтобы возобновить издание газеты, надо было все это достать. Выручили наши связные из города Лиды. Они раздобыли ведро краски в местной типографии. Но как вывезти ее из города? И тут сработала партизанская смекалка — прикрепили ведро под повозкой (чем не колесная мазь?) и отправились за город. Мы были очень благодарны нашим друзьям. Сложно было и с бумагой, но ею нас обеспечили партизаны и подпольщики. Иногда это была оберточная бумага — синяя, голубая, серая. Выбирать не приходилось, все шло в дело.
Печатная машина работала безотказно. Немало хлопот доставляли лишь валики — они часто плавились от жары. А без них оттиска не сделаешь. Выход, однако, находили — в ход пускали сапожные щетки. Делалось это так: на набор клали смоченный водой лист бумаги и по нему стучали щеткой. Получался не ахти какой оттиск, но читать было можно. Правда, от такого допотопного способа явно страдал тираж. Наш печатник Борис Перельман с помощью оружейников одного из отрядов смастерил специальную форму и стал сам делать великолепные валики. Издание газеты продолжалось.
Подпольные партийные комитеты, партизанская печать внимательно следили за каждым «мероприятием» оккупантов и тут же срывали с них маски, разоблачали их ухищрения. Встретив решительное сопротивление на белорусской земле, гитлеровцы начали всячески маневрировать, заигрывать с населением. Они создали так называемую «Белорусскую народную самопомощь» во главе с привезенными из Германии белоэмигрантами, рассчитывая при содействии этого отребья вовлечь население в орбиту своего влияния. Но надежды гитлеровцев и их холуев оказались тщетными. Белорусы отвергли «самопомощь». Тогда оккупанты учредили «Белорусскую раду доверия» и объявили ее постоянно действующим совещательным органом при генеральном комиссариате. И она просуществовала недолго и канула в небытие вместе со своим вдохновителем — палачом белорусского народа Вильгельмом Кубе, отправленным минскими подпольщиками на тот свет.
Но игра в «самостоятельность» Белоруссии продолжалась. Вскоре оккупанты объявили о создании «Белорусской центральной рады» и во главе ее поставили своего давнего агента, матерого национал-фашиста Радослава Островского. Таким образом гитлеровцы старались ослабить нараставшее сопротивление народа оккупационным властям, отвлечь его от партизанской борьбы. Была у них еще одна подлая цель — с помощью своей марионетки провести «тотальную» мобилизацию белорусов в армию и вовлечь их в братоубийственную войну.
В одном из номеров областная газета напечатала перехваченное подпольщиками письмо барановичского гебитскомиссара Вернера, адресованное Островскому. В этом письме раскрывались истинные намерения гитлеровцев. «Ваше дело — борьба с партизанами, — с циничной откровенностью писал гебитскомиссар. — Немецкое командование не располагает собственными для этой цели силами. Оно готово только помочь вам в борьбе с партизанами техникой и непосредственно командными кадрами. В вашем распоряжении для указанной цели есть полиция и другие вооруженные силы. Кроме того, вам предоставляется право мобилизации дополнительных сил». Далее Вернер советовал, как «мобилизовать» население: «Используйте широкие средства агитации, направленные против партизан, через печать и митинги, собрав для этого яркий материал грабежа белорусского населения, неважно, что это
Сразу же после объявления этого приказа подпольные партийные организации выпустили ряд листовок, были помещены статьи в областной и районных газетах. В них разоблачались цели мобилизации и те грязные методы, к которым прибегали оккупанты и их холуи, чтобы заманить в ловушку легковерных. В сатирическом приложении к мирской районной газете «Партизанскае жыгала» едко высмеивались тщетные потуги островских, этих фашистских наймитов, создать свое войско. Эту газету и сатирическое приложение к ней редактировал Янка Брыль, ныне известный белорусский писатель. «Жыгала» — значит пчелиное жало. Кстати, партизаны так называли и винтовку. Отсюда и название листка. В нем помещались сатирические стихи, частушки, меткие карикатуры. Рисовал их брат Янки Брыля — Михаил, художник-самоучка. Клише он вырезал на грушевых чурках. Партизанские художники на листах бумаги, картона нарисовали десятки карикатур с такими, например, подписями: «С миру по нитке — Гитлеру петля». Их расклеивали в деревнях. Издавались и специальные плакаты. Один из них гласил: «Внимание! Приказ барановичского палача гебитскомиссара Вернера по мобилизации мужчин и женщин в германскую армию и на немецкую каторгу партизаны отменяют.
Граждан и гражданок призывают не являться в немецкие волостные и другие управы.
Н-ский партизанский штаб».
Мы публиковали в газете письма людей, насильно вывезенных в Германию, своим родственникам и знакомым. Это были суровые документы, обличавшие фашизм, его человеконенавистническую идеологию.
Благодаря такой активной, убедительной агитации партийные организации сумели сорвать коварные замыслы гитлеровцев провести мобилизацию белорусов.
Партизанские газеты, листовки широко использовали подпольщики, связные бригад и отрядов в своей сложной и опасной работе по разложению вражеских гарнизонов, особенно частей, состоявших из поляков, чехов, словаков, насильно мобилизованных гитлеровцами в армию. Они использовались, как правило, для несения охранной службы на железных и шоссейных дорогах. Наши люди не зря подвергали себя опасности. Многие солдаты и офицеры охранных частей перешли на сторону партизан и бок о бок с ними сражались против общего врага, делили радости и невзгоды суровой лесной жизни.
Помню, мы рассказали в нашей газете «Народный мститель» об отважном антифашисте словаке Франтишке Зятько. Он прослыл у нас бесстрашным подрывником.
«…Бесшумно пробираясь возле немецких постов, подошла к железнодорожной магистрали группа подрывников. Рядом с командиром — боец Франтишек З. Он по национальности словак… Вместе со своими боевыми друзьями Франтишек разрывает окровавленными пальцами щебень на железнодорожной магистрали, чтобы поставить смертоносный партизанский груз. Здесь, на белорусской земле, он мстит врагу за свой народ, за поруганную землю родной Словакии.
Тяжело пыхтя, приближается вражеский эшелон. Прильнув к земле, крепко сжал Франтишек в руках шнур. Как бы не опоздать… Сильный рывок — и оглушительный взрыв потряс землю и воздух. Вражеский эшелон полетел под откос…»
Однажды в бою Франтишека Зятько тяжело ранило. «Было это 10 декабря 1943 года, — вспоминает он. — Мы, партизаны, вынуждены были отступать, но я не мог идти, был очень слаб, потерял много крови. Остался лежать на снегу. Патронов уже не было, только одну гранату сберег для себя. В это время под пулеметным и автоматным огнем кто-то приблизился и позвал: «Ферик, давай назад!» Увидев, что я не могу идти, подполз ко мне. Я просил его, чтобы он меня не оставлял. Он сказал: «Не беспокойся, Ферик, вместе воюем и, если надо, вместе умрем». Был он сильный, высокий ростом. Взял меня и оттащил метров на пятьсот в безопасное место. Я видел: человек готов спасти меня или умереть вместе со мной. Партизаны звали его Петя».