Летописи Великого Похода

Зеленков Василий Вадимович

– Я тоже надеюсь… хочу надеяться…

Отпустив своих капитанов, Магнус свернул в коридоры, ведущие к внешним стенам; после темной, небольшой комнаты брата ему хотелось побыть на просторе.

И шагнув на исполинский балкон, по которому мог бы легко проехать танк, он увидел у перил другую фигуру, высокую и изящную; легкий ветерок шевелил белые перья крыльев и золотистые волосы.

Сангвиний оглянулся на приближающегося брата.

– Ты был у Конрада?

– Да, – Магнус, став рядом, облокотился на массивные перила;

теперь ветер всколыхнул и медную гриву. – Как я и думал… Рогал услышал о его видениях и впал в ярость.

Повелитель Ангелов еле слышно вздохнул.

– Почему? – с болью спросил он. – Мы – дети одного отца, мы – на одной стороне, сражаемся на одной войне… но в то же время мы не можем ужиться друг с другом. Почему?

– Наверное, потому что мы слишком разные, – Магнус задумчиво смотрел на город, казавшийся совсем миниатюрным. – И воспитали нас очень по-разному, на двух десятках планет… Это ведь тоже влияет. Сравни лионов Калибан, где псайкеров жгли на кострах, и мой Просперо, где без них невозможно культуру представить.

– Ты прав, – согласился Сангвиний.

Магнус вдруг усмехнулся:

– Впрочем, знаешь… посмотри сейчас на нас. Два брата стоят себе на балконе и обсуждают семейные проблемы. Если забыть о том, кто мы – точно такую же картину можно увидеть в миллионах семей по всему Империуму.

– Ну мы ведь тоже люди, не так ли? – пожал плечами Сангвиний, и тоже улыбнулся. – Знаешь, твои слова напомнили… Когда я последний раз был на Баале, то так вышло – прошел мимо играющих детей, двух мальчиков и девочки помладше. Не знаю, чьи они – я тогда сильно спешил.

– Наверное, они эту встречу на всю жизнь запомнили.

– Наверное, – согласился Сангвиний. – Но я о другом подумал… а что если бы не было варп-шторма? Если бы мы росли вместе, двадцать детей одного отца – бок о бок, как семья? Не в джунглях, трущобах, у вулканов или в ядовитых долинах? Было бы все так же, как и сейчас – или бы мы не чувствовали друг к другу никакой неприязни?

– Не знаю, – признался Магнус. – Но… не было бы варп-шторма, могло бы случиться что-то другое. Мы ведь особенные с рождения – дети Императора, прародители Легионов… хотя, конечно, мы с тобой отличаемся больше всех, просто по внешности. Так что – могло ли у нас быть обычное детство?

– Прежде всего мы – люди, – неожиданно жестко сказал Сангвиний. – Измененные еще до рождения, но – люди. Да, я могу согласиться, можно считать, что отсутствием сплоченной семьи мы заплатили за свою силу и власть. Но, как по-твоему, это справедливо?

Магнус молча пожал плечами.

– Впрочем, – продолжил Сангвиний, – все же одно качество семьи у нас есть.

– Какое? – заинтересовался второй примарх.

– Доверие.

– То есть? – удивился Магнус.

– Рогал не любит Конрада, Леман косо глядит на тебя, и ты отвечаешь взаимностью, Робаут и Альфарий вечно спорят… они не захотят работать друг с другом. Но если так получится – то они будут друг друга прикрывать и помогать. И в бою Рогал смело повернется к Конраду спиной, зная, что тот сразит любого, кто нападет

сзади. И точно так же мы все можем положиться на Отца, а он – на нас.

«Не верь Отцу…»

Магнус еле заметно вздрогнул, но не повторил слова Ночного Охотника вслух.

– Но доверие, думаю, все-таки сильнее там, где нет вражды, – сказал он вместо этого. – Конечно, Леман, пусть и неохотно, но поможет мне в бою – но поговорить с ним так, как с тобой, я вряд ли смогу. Тебе я верю больше.

– Я рад это слышать, – спокойно кивнул Сангвиний. – И ты знаешь, что и я тебе верю, Магнус.

– Несмотря на то, что говорят о моих силах? – Магнус пристально посмотрел на брата, позволив крошечной молнии скользнуть по кончикам пальцев.

Сангвиний улыбнулся и сделал шаг в сторону, раскрывая могучие крылья.

– Мне ли упрекать за отличия?

– Ты прав! – рассмеялся примарх Тысячи Сынов.

Много позже, во время последней грандиозной битвы войны, которую еще не назвали Ересью Хоруса, белокрылый ангел стоял на стене дворца Императора, оглядывая поле битвы. Его капитаны настойчиво советовали не показываться постоянно на открытых местах – слишком уж заметен был примарх.

Но Сангвиний предпочитал смотреть на мир своими глазами, а не слушать донесения.

И сейчас, во время краткой передышки в битве, он смотрел на поле, беззвучно шепча имена, одно за другим: «Пертурабо… Конрад… Фулгрим… Хорус… Магнус…»

Два последних всегда доставляли наибольшую боль.

Впервые узнав о том, что Тысяча Сынов встала на сторону Хоруса, Сангвиний надеялся, что сможет связаться с Магнусом, понять, почему он так поступил, может быть – переубедить…

Во время войны на просторах Империума возможности так и не представилось; теперь же, в бесконечной мясорубке схватки за Терру, это было еще сложнее.

Пусть даже Магнус и находился почти что рядом, вместе с другими братьями, ставшими врагами.

Сангвиний молча покачал головой и двинулся прочь со стены, обдумывая увиденное… и одновременно повторяя про себя совсем другую мысль.

«Отец слишком занят, чтобы его можно было расспросить о случившемся, от Лемана можно добиться лишь героической похвальбы… Все равно. Если мы выиграем битву за Терру – я разберусь, в том, что с тобой случилось, брат. Кровью и крыльями клянусь – я это выясню, кого бы ни пришлось спрашивать.

Я выясню, что и почему произошло – потому что я тебе верю.

Ведь мы – братья».

23.08.2009 – 25.08.2009

Примархи. Тропа ангела

Зеленые листья Эва увидела издали и сперва не поверила своим глазам.

В Кирамане сохранилось несколько старых книг, и Эва читала их все – и по зову сердца, и по обязанности. Деревья она опознала сразу, но понадобилось несколько минут, чтобы действительно привыкнуть к этой мысли. Девушка даже выпрямилась в машине, протерев визор защитного костюма и убеждаясь, что глаза ее не обманывают.