Летучий голландец, или Причуды водолаза Ураганова

Иванов Альберт Анатольевич

И вот — приехала наша экспедиция на поезде сначала в Воронеж. Хороший город. Воронежское приятно зеленоватое море в черте города шире Босфора! Вокзал, правда, подкачал — не то что в Курске.

Уже на другой день мы отчалили из Воронежа в крытом грузовике-фургоне. Путь нам предстоял километров сто пятьдесят. Там, в степи, недалеко от донской излучины, Коноваленко и облюбовал подходящий курганчик. По пути — нас было человек десять — мы вели умные разговоры о скифах: тогда-то я и узнал про известные стихи Блока. Курган, который нам предстояло раскапывать, именовался полусферическим и позднейшим, примерно, XIV века.

Коноваленко собирался нанять в ближней станице рабочих, желательно с бульдозером, и я повеселел, поначалу опасаясь, что придется копать только нам с Серегой, а другие, раз они научные работники, будут только пересчитывать и упаковывать наши драгоценные находки.

Когда я визуально увидел этот многокубатурный курган, сразу понял, зачем нам бульдозер. Здесь и сотне людей с лопатами за месяц бы не управиться. А ведь, наверное, скифские воины и всякие подчиненные сыпали там всего по горсточке земли, проходя мимо могилы своего вождя. Это ж сколько их было!..

Я, правда, выразил сомнение: почему археологи считают этот холм курганом? Уже малость разбирался, знал: холм — природное явление, а курган — насыпное сооружение.

— А вы внимательней гляньте, — усмехнулся Коноваленко. — Степь да степь кругом, а тут возвышение, как нарочно. — И заторопился в станицу.

Пока его не было, я предложил Сереге грандиозный план — не сверху курган разрывать, а подкапываться внутрь.

— Завалит.

— Укрепим подкоп, словно штрек. Все ценное заберем, а сам курган зато останется. Древние надеялись, века переживет. А мы, далекие потомки, по их ручному труду — бульдозером?!

Потом Коноваленко, посмеиваясь, успокоил меня: бульдозером можно не только разрывать, но и насыпать. Обратно, мол, курган нагребем, и хоть трава расти! Станет еще выше прежнего!.. Логично. Все-таки их там, в институтах, недаром учат уму-разуму. Пять лет.

Не буду подробно рассказывать, как мы копали сначала бульдозером, затем — лопатами, потом — щеточками, даже и зубными.

Я-то ждал скифского золота. А никаких находок не было — ни завалящего глиняного черепка. Даже если бы тут до нас орудовали курганные воры, и то какая-нибудь бытовая чепуха вроде разбитых чашек да осталась бы. Может, другая экспедиция поработала?.. Так нет же. Научных раскопок здесь ранее не велось. Ни в одном реестре, дореволюционном и современном, не отмечено.

В общем, мы копали впустую, и я приуныл. Стал уходить на Дон, купался, ловил подлещиков. Следя за поплавком, я думал о вечности. Сами раскопки на это настраивали. Река — время… Если ее средняя скорость, допустим, четыре километра в час, а общая длина две тысячи километров, то в верховьях сейчас уже осень, и река течет прямо в лето: из будущего в прошлое. Действительно, пространство и время тесно связаны… Если бы вот так несколько лет подряд смотреть на бегущую воду и по-умному размышлять, можно таких открытий наворочить, что запросто начнут по времени путешествовать, как по реке вверх и вниз… За прогулы меня не наказывали. Наверное, потому, что я приносил в лагерь немало рыбы. И сам Коноваленко, нахваливая уху, говаривал, что мой улов куда выше ихнего, курганного.

— Что бы мы делали без Ураганова? — восклицал начальник.

А Серега задирал нос, потому что именно он меня пригласил.

Не знал я, что археологи окажутся потом неблагодарными. Посидели б тогда на своем

консервном пайке. Как лопать, так все, а когда я вдруг сделал самое великое открытие XX века, меня посчитали шарлатаном!

Дело в том, что, все же иногда помогая археологам, я нечаянно нашел в углу раскопа… компас. Недействующий, правда. Видать, давно лежал.

Коноваленко прямо-таки остолбенел, когда я попросил пронумеровать находку и записать в специальном журнале. Я, конечно, понимал, что компас в скифском кургане — вещь невероятная, но порядок есть порядок.

— Хватит, отстаньте, — отмахнулся начальник.

Я настаивал, что не разыгрываю. Убеждал, клялся, божился! И тогда…

— Вы авантюрист! — закричал на меня при всех Коноваленко. — Мошенник! Любитель ложных сенсаций! Как вам не стыдно?

— Не верите? Мне? — обиделся я. — Ну, честное слово…

— Во-о-он! — проревел Коноваленко и убежал копать.

— Чего он орет? — пожаловался я Сереге.

— Тут сплошные неудачи, а ты с шуточками.

— Шуточками?! — Собрал я свои манатки и пошел прочь. В Воронеж.

— Вот упрямый, — догнал Серега. — Покажи хоть компас-то.

Я вынул руку из кармана и показал ему дулю.

Серега тоже обиделся и повернул обратно.

По пути в Воронеж я заблудился. Однако нашел дорогу. По компасу — нате вам! — я его потряс, и он заработал.

Больше я ни к кому не лез со своей находкой. Простейшая конструкция: магнитная стрелка да рычажок. А ведь на том компасе по краю ободка выдавлено: «2056 г.» Жаль, не сразу я это обнаружил. Хотя Коноваленко такой, мог бы заявить, что цифры я заранее сам процарапал. Можно подумать, я размечтался о собственной славе. Тут такое гениальное открытие! Ведь что получается? Выходит, тот разиня, который потерял компас, путешествовал по времени: из будущего в прошлое. Потому-то мы и не смогли ничего найти в кургане, что нас опередили потомки. Ну, а курган — сам же начальник говорил — можно раскопать и вновь насыпать. За 68 лет не то что трава — деревья могли вырасти. Но самое-пресамое главное — это буква «г» с точкой: сокращенно, по-русски, «год».

Значит, вполне можно допустить: первыми стали путешествовать по времени именно МЫ!

В конце концов, плюнув на самолюбие, я решил-таки объявить на весь мир о глобальном открытии. И сообразил, чем подтвердить. Пусть не датой, которую якобы мог для сенсации выдавить или там накарябать любой проходимец, — а радиоуглеродным анализом. Я читал в «Неделе», что так про какого-то мамонта вычислили, сколько он в вечной мерзлоте пролежал.

Увы… Оказалось, «точность» такого анализа: плюс — минус 70 лет. Что делать? Биться лбом в археологические двери бесполезно… Оставался один выход.

Через месяц я поехал на то место у Дона. Под осенним дождиком сиротливо стоял знакомый бульдозер. Но раз он все еще был тут, значит, Коноваленко не обманул. Старый пастух, гнавший стадо в станицу, подтвердил: вновь курган нагребать будут.

— Для прежней красоты, дед? — обрадовался я.

— Не-а, геодезический ориентир на нем водрузят, — важно ответил дед-грамотей. И удалился, постреливая кнутом.

Положил я компас в яму и землицей присыпал. Пусть даже лет через пятьдесят — до 2056 года еще далеко — появится здесь другая экспедиция с иным, более внимательным и умным начальником и во всем разберется. Обязательно!