Летуны из Полетаево, или Венькины мечты о синем море
Шрифт:
Глава 2. Крайний случай и запасной вариант.
На кухне заскрипели, задвигались, загремели табуретки. Зазвенели чашки. Чайник зашипел и зажурчал кипятком, заглушая и без того еле слышный разговор.
Венька от любопытства приподнялся в постели. Скинул одеяло, подкрался к двери, изо всех сил напряг слух. Только как ни старался он прислушиваться, его ушей достигали лишь сумбурные и невнятные обрывки:
– Деревня… Сима… простокваша… русалка на ветвях… ой-ой-ой… поезд…
И надрывный мамин голос:
– Как же он там, бедненький, один?!
– Не один! А с Фимой! С Фимой он не пропадёт!
Что за Фима? Какая Фима? Или какой? И ещё что-то было про Симу… Кто такие? Клоуны, наверное. Фима и Сима. Как Бим и Бом. Венька их видел в цирке. Один был весёлый, в рыжем парике и с огромным поролоновым носом, другой – печальный, с белым лицом и в широченных штанах. Только причём тут придорожный камень? И русалка на ветвях? И дремучий лес? Клоуны – они же в цирке, на круглой арене! Где ж им ещё, клоунам, быть?
Венька лежит на спине, закинув руки за голову.
– Трам-та-ра-пам!!! – звенят в его ушах литавры.
– Бум-бу-ру-бум!!! – гремит, выстукивает барабан.
Дудят дудки, трещат трещотки, на арену выбегают акробаты, борцы, жонглёры, стриженые подо львов пудели и послушные, как пудели, львы. Они притворно-грозно рычат, звонко кричат, взлетают под самый купол, кувыркаются через голову, вращают блестящий обруч, бросают ему, Веньке, бумажные цветы и посылают лёгкие воздушные поцелуи.
И Венька посылает поцелуи им в ответ. И ворочается под своим слишком жарким для лета одеялом. И кувыркается, и подпрыгивает, и мысленно жонглирует разноцветными мячами. Веселится и потирает в предвкушении пухлые руки.
Близкое лето уже не кажется ему таким тоскливым, а каникулы – беспросветно-бесцветными и безнадёжными. Что-то ждёт Веньку впереди… какие-то мётлы, курицы, неизвестные дали, ухабы и волшебные приключения. И в этих приключениях обязательно будут загадочные Фима и Сима, и дремучий лес, и учёный домовой, и молодильные яблочки, и непонятная русалка, которая почему-то на ветвях…
– Полетаево… Сима… Фима…, - бубнит сквозь дрёму Венька, - Фима… Сима… Полетаево… какие смешные названия и имена…
С тем и уснул.
Глава 3. Чемоданное настроение.
На следующее утро Венька проснулся с весёлым чемоданным настроением. А какое ещё может быть настроение, если прямо посреди комнаты развалился, вальяжно откинув крышку, старый, оббитый на углах чемодан. А из чемодана во все стороны свисают носки, штанины брюк, рукава свитеров и футболок, шнурки от кед и кроссовок, всякие махровые и вафельные
– Резиновые сапоги на случай плохой погоды, - бубнит себе под нос мама, курсируя от шкафа к чемодану и обратно, - Сандалии на случай хорошей. Панамка на случай хорошей погоды. Шерстяная шапка на случай плохой. Куртка на синтепоне на случай…
Венька сидит у окна, подперев руками наползающие на глаза щёки, и мечтает, чтобы плохой погоды не было никогда вообще, зато хорошая чтобы была всё время.
– Шорты на случай хорошей погоды, - продолжает суетиться мама, - Непромокаемые штаны на случай…
– Урагана, тайфуна, цунами, смерча, шторма, бурана и землетрясения двенадцать баллов по шкале Рихтера, - поспешил вставить веское слово папа. Он как раз с вокзала вернулся, где для Веньки билет на поезд покупал, - Ты что, ребёнка на Северный полюс собираешь? Или в кругосветную экспедицию вместо Фёдора Конюхова? Как это всё поместится в чемодан?
– Можно взять другой, побольше. Ты билет купил?
– Верхняя полка! – папа достал из кармана длинный, розового цвета билет и гордо, как первомайским флажком, помахал им в воздухе, - Плацкартный вагон!
– Верхняя полка! – запричитала мама, - Упадёт! Расшибётся! Проголодается! Заблудится! Растеряется! Потеряется! Испачкается! Замёрзнет! Пропадёт!
– Не пропадёт, - заверил маму папа, - Мир не без добрых людей. Поднимут. Помогут. Поддержат. Накормят. Обогреют. Проводят. Найдут. Отряхнут. Приведут. Встретят.
– А кто? – робко подал голос Венька, - Кто встретит-то? И как я их узнаю?
Мама охнула и чуть не села мимо табуретки.
– Забыли!
– Забыли?! – не понял Венька и тоже, вслед за мамой, испугался неизвестно чего.
Адрес забыли? Фамилию? Внешние приметы?
Дожили! Отправляют родного сына неизвестно куда и к кому. Надоел им, наверное, Вениамин Иванович. Решили от него избавиться – раз и навсегда. Как в сказке про Гензель и Гретель. Увёл их отец в лес, и там бросил. А хитрая ведьма заманила детей в свой пряничный дом и чуть не съела. «Чуть», конечно, не считается. Но всё равно боязно и опасно. Вон какой Венька пухленький и аппетитный, как ватрушка. Вдруг тоже попадёт прямиком к старой злой ведьме. И съест его ведьма – даже косточек на память не оставит.
– Фиме сообщить про Вениамина Ивановича забыли! Когда поезд-то?
– Послезавтра. В девять утра.
– Не успеем! Письмо не дойдёт… а телефон? Какой там у них номер?
– Какой телефон? – присвистнул папа, - В такой глухомани? Там даже электричество ещё не провели.
– А как же? Что же? Куда же? – дрожащим голосом спросила мама.
Тут Венька до того перепугался, что даже забрался под стол.
– А голубиная почта на что? – веско сказал папа и Веньку из-под стола за шиворот достал.